Страница 30 из 245
Вторая неожиданность заставляет кровь зашуметь в ушах: она решила взять меня с собой на прогулку в качестве телохранителя! Разумеется, я внимательно рассмотрел, насколько хорошо охраняется дом. Ничего обнадеживающего: почти за каждой колонной — раб, забор высок, у ворот расставлены стражи.
Рассматривая укрепления особняков по соседству, не сразу соображаю, куда нас везут. А когда понимаю, тело холодеет, несмотря на жару.
Невольничий рынок. Северянка решила превратиться в южанку и пополняет себе армию рабов. А я уж думал, что и впрямь в ней ошибался…
Холодная ярость вскипает в жилах: все они одинаковы.
Завтра ее свадьба. Может, госпожа совершит ошибку.
====== Глава 9. Обман ======
Как сказать, что я рассыпаюсь
на тысячи осколков?
Что разбились все мои жизненные схемы
сейчас, когда все было прекрасно?
Bebe, Siempre me quedará
Роскошь свадебной церемонии превзошла все мои ожидания. В пышном белом платье с кремовым кружевом я сама себе напоминала огромный торт со взбитыми сливками. Края моего брачного покрывала держала целая дюжина молоденьких девушек, приглашенных на церемонию. Церковь сияла: солнечные лучи проникали сквозь цветные витражи и отражались от бронзовых подсвечников и золотых нимбов на головах у изваянных в камне святых. Запах благовоний и ароматных свечей наполнял легкостью голову, мелодичные псалмы в исполнении церковного хора настраивали на благостный лад, и я даже невольно прослезилась, когда седовласый священник в белоснежной сутане произнес над нами слова, скрепляющие брачные обеты.
Народу было столько, что не все поместились внутри. По дороге в поместье экипажи заполонили всю улицу и выстроились позади живой изгороди на добрую милю. Парадная часть сада, искусно украшенная под руководством донны Изабель, пестрела цветами, столы ломились от изысканных яств, а череда гостей, желавших преподнести нам с Диего свадебные подарки, не иссякала до самого вечера. Нанятые музыканты заставляли плясать, не чувствуя ног, хмельные напитки кружили голову и разгоняли в жилах кровь, а близость разгоряченного танцами Диего разжигала во мне потаенные желания и заставляла мечтать о его жарких поцелуях.
К концу вечера у меня гудели и ноги, и голова, спину ломило от жесткого корсета, но меня не покидало ощущение сказочности происходящего. Торжественный момент провожания, когда Диего, подхватив меня на руки, переступил порог своей — теперь нашей общей — спальни, наполнил грудь сладостным трепетом.
Я стала донной Адальяро! И в мужья мне достался один из самых влиятельных людей Кастаделлы, к тому же самый красивый, самый галантный, самый желанный мужчина на свете!
Едва за нами захлопнулась дверь, он приник к моим губам и нежно проследил кончиками пальцев линию шеи. Я закрыла глаза и запрокинула голову, отвечая на поцелуй. Моя грудь в элегантном корсете высоко вздымалась; Диего нащупал и распустил шнуровку на спине, давая мне возможность свободно дышать. Казалось, целую вечность он целовал мои губы, лицо, шею, распутывая ленты и расстегивая крючки, пока свадебное платье пышным облаком не упало к моим ногам. Помогая ему, я успела стащить с него расшитый золотом праздничный жилет и одну за другой расстегнуть жемчужные пуговицы на белоснежной рубашке. Мои ладони легли на плечи жениха, а его руки бережно гладили мою грудь. Я искренне надеялась, что она больше не кажется Диего слишком маленькой. Его прикосновения будили во мне недвусмысленные желания, и даже страх перед первой ночью растворился в них без остатка. Осмелев, я опустила руки ему на талию, размотала широкий длинный пояс с вышитыми на нем виноградными листьями — символом семьи Адальяро — и робко запустила кончики пальцев под край элегантных черных бриджей.
— Подожди, — выдохнул Диего мне в плечо, накрыв мою ладонь своей, — ответь вначале: ты меня любишь, Вельдана?
— Люблю, — шепнула я, нежно поглаживая его спину.
В этот миг я как никогда верила в собственные слова. А разве можно чувствовать что-то еще, когда мягкие, ласковые руки мужа прикасаются к груди, к животу, оглаживают бедра…
— Скажи мне… на что ты готова ради меня?
— На все, — с горячностью прошептала я и поцеловала его шею пониже уха.
И замерла от неожиданности: на мои плечи легла еще одна пара рук и медленно поползла вниз по спине. Нет, я отнюдь не ошиблась: одна ладонь Диего лежала на моей груди, другая обнимала за талию, а спину… спину гладил кто-то другой!
Взвизгнув, я прикрылась руками и резко обернулась, инстинктивно заскочив за плечо Диего. На меня с неестественно застывшей на лице улыбкой смотрел Ким — раб, который весьма умело делал мне массаж в начале недели.
— Что… что это значит?! — мой возглас прозвучал на истерически тонкой ноте. — Почему он здесь, в нашей спальне?
— Дорогая, — Диего мягко обнял меня и прижал к обнаженной груди. — Позволь ему… сделать все, что полагается, вместо меня.
— Что-о-о?! — еще немного, и я онемею от абсурдности происходящего.
Вывернувшись из объятий мужа, я отпрянула от обоих, подхватила с пола ворох шелка и кружев, чтобы прикрыть наготу, и испуганно попятилась.
— Диего, — голос дрожал, — объясни мне, что происходит. Немедленно.
— Вельдана, дорогая… успокойся. Если тебе страшно, можешь закрыть глаза. Я буду рядом. Буду целовать и ласкать тебя, и ты сможешь вообразить, что все остальное делаю тоже я.
Его голос так вкрадчиво произносил столь ужасающие вещи, что меня заколотила мелкая дрожь. Творец всемогущий, неужели я сплю и вижу кошмарный сон?
— Я… не понимаю, — голова пошла кругом, — почему? Диего, я не нравлюсь тебе?
— Дело не в тебе, дорогая, — грустно улыбнулся он, — а во мне. Увы, из-за ранения я не могу иметь детей. Но Ким — может. Мы с ним похожи, видишь? Если ты понесешь ребенка от него, никто не догадается, что отец — не я.
— О боже, Диего! — глаза сами собой метнулись к тому месту на его штанах, где у Джая я видела отчетливую выпуклость, когда смазывала ему раны. Там было пусто, как у женщины. — Твоя мать знает об этом?
— Разумеется, знает, — лицо Диего омрачила тень недовольства.
— И ты… и вы… ничего не сказали мне! — по моим щекам покатились слезы.
— Ты ведь сама только что сказала, что любишь меня, что готова ради меня на все. Почему ты не можешь сделать такую малость ради любви? Ким — умелый любовник, он сделает все, как полагается… Поверь, Вельдана, тебе понравится!
Словно в подтверждение его слов, Ким широко улыбнулся, сверкая двумя рядами белых зубов, и шагнул в мою сторону.
— Нет! — завизжала я, отступая назад. — Не подходи! Не подходи ко мне!
Я уперлась во что-то бедрами и невольно обернулась. Поверх кресла с бархатной обивкой лежал небрежно брошенный шелковый халат Диего. Недолго думая, я завернулась в него, все еще отступая вдоль стены к выходу.
— Не подходи! — еще раз обратилась я к Киму, который выглядел расстроенным и переводил взгляд с меня на моего новоиспеченного мужа. — А ты — даже не думай, что я лягу в постель с другим мужчиной!
— Тебе придется, — в голосе Диего прорезалась металлическая нотка, — у семьи Адальяро должны появиться наследники. Не упрямься, Вельдана. Просто закрой глаза и…
— Нет! — взвизгнув, я поспешно нащупала ручку, распахнула дверь и опрометью бросилась в свои покои.
Какая удача, что изнутри дверь моей комнаты запиралась на засов! Задвинув его, я прислонилась спиной к двери, бессильно сползла вниз и горько зарыдала.
— Нет… нет… этого не может быть… — сквозь всхлипы шептали губы, а голова сама собой моталась из стороны в сторону, словно отрицание могло изменить чудовищную реальность.
Они обманули меня. Оба. И Изабель с ее притворной мягкостью, и Диего со своими обаятельными улыбками. Они играли со мной в игру, словно пара хитрых котов с глупым мышонком. Они даже притворились, будто дают мне право выбора: вернуться домой или выйти замуж! И я, очарованная их мягкостью и уступчивостью, сама сделала этот выбор. Сама произнесла клятву у алтаря. Сама призналась Диего в любви…