Поступление

«Нет, тут на мэтра Ориона уже нельзя полагаться. Конфликт всё глубже. Да и раз Адьир Морриэнтэ видел подножку, то, значит, не он один свидетель», - похолодел ректор и, подумав, в срочном порядке вызвал к себе профессора Найтэ Аллиэра.

***

Найтэ было неприятно заниматься подобным, но произошедшее в лектории требовало его вмешательства. От него просто-напросто потребовали вмешаться.

- Итак, - обвёл он ледяным взглядом стоящих перед ним студентов, - вы не остановились на том, что учинили в свой первый день учёбы. В течение августа вы раз за разом проявляли на редкость дурной нрав и черту под месяцем подвели тем, что устроили совсем уж недостойный скандал.

- Он первый начал, - сразу буркнула Мила Свон, но мгновенно осунулась, так как вид тёмного эльфа сделался ещё более грозным.

- Мне противно, что такое отребье смеет дышать одним со мной воздухом, - высказал недовольство молодой Грумберг. – Язык лер Свон следует отрезать и скормить свиньям.

Чтобы предотвратить зарождение нового безобразия, Найтэ резко поднялся со своего кресла. Будучи высоким, под два метра ростом, он возвышался над людьми, как тёмный властелин.

- Лер Грумберг, я вами крайне недоволен. И, уверен, ваш отец, если я решу донести до него произошедшее, выразит вам такое же недовольство. Вы ввязываете свой род в недостойную вашей крови склоку.

Молодой мужчина возмущённо фыркнул, но Найтэ не стал делать ему замечание. Вместо этого он сообщил:

- Если вы не измените своего поведения, я потребую вашего перевода на другой факультет.

- Что? – аж опешил Антуан Грумберг.

- Некромантия не терпит неосмотрительности, а вы ведёте себя именно что неосмотрительно. Вы проявляете несдержанность, когда выбранная вами специализация требует холодной рассудительности, - тут Найтэ сделал мимолётную паузу, рассчитывая так выделить свои последующие слова. – Вы действуете не в том ключе. Ни один известный мне Грумберг ни за что не поступил бы так же, как вы.

- Да неужели? – усомнился молодой лорд с долей иронии. – Неужели Грумберги вдруг стали славиться всепрощением?

- Заметьте, я не говорю, что вы должны оставить оскорбление чести без внимания. В моём желании донести до вас, что вы черпаете из источника славы ваших предков, а не наполняете его. Страх, витающий вокруг имени вашего рода, родился не из-за способности устраивать горячие дебаты. Отнюдь. Отчего-то там, где Грумберги, дебаты не возникают в принципе.

Лицо Антуана Грумберга выразило глубокую задумчивость, а затем понимание. Он даже выпрямился, как стрела, прежде чем согласно кивнул.

- Вы правы.

- Что же. Рад, что вы услышали меня.

- Вообще-то я вас тоже услышала, - угрюмо буркнула Мила Свон. – И, знаете ли, прекрасно поняла, что вы советуете этому уроду мстить мне исподтишка.

- Уроду? – вмиг возмутился Антуан Грумберг. – Профессор, да она опять меня оскорбляет!

- Нет, не оскорбляю, потому что я тебя действительно уродом, сука, считаю!

- Лер Свон! - сурово потребовал тишины Найтэ, прежде чем пригрозил. – Я прожил более тысячи лет не для того, чтобы терпеть, как вы не можете контролировать себя.

Совестно сказать, но он опасался, что внушение не подействует. Пусть Найтэ, как тёмный эльф, даже без магии мог умело внушать страх и завсегда твёрдо ставил границы допустимого по отношению к нему, Мила Свон была особенной. И всё же она поджала губы и промолчала.

- Вы свободны, лер Грумберг, - отпустил Найтэ молодого лорда.

Они остались наедине. Он и Мила Свон. Во взгляде её зелёных глаз читался вызов.

«Гордая. Гордая, как и все дроу», - невольно подумал Найтэ, и неприятный холодок пробежал по его спине.

Взятая там, у озера, кровь показала, что никакого иммунитета к яду у его студентов нет. Это снова природа начудила. Из-за многочисленных магических вмешательств и свойственной всему живому эволюции на дне озера завелись микроскопические рачки. Рачки, из-за которых изменился состав песка. Всё это повлияло на тростник. Мутировало его, обезвредило действие токсинов.

«Как же всё взаимосвязано! - был готов нервно взлохматить волосы дроу. – Они скосили тростник, из-за этого я взял у них кровь и в результате узнал, что она…».

- Почему вы так на меня смотрите? – нарушила тишину Мила Свон.

«Потому что твоя кровь сказала мне, как много в тебе от моего народа! - мог бы воскликнуть Найтэ. – И что это? Усмешка судьбы? Ты ведь наследие полукровок. О, сколько раз должны были расходиться и сходиться гены сотен разных людей, чтобы в тебе они вдруг соединились столь ярко!».

- Хочу спросить, известно ли вам отчего кто-то способен выжить в условиях, где ему предначертано умереть?

Молодая женщина ощутимо напряглась. Странный вопрос напугал её, и потому она промолчала.

- Всё зависит от умения приспосабливаться, - не стал дожидаться ответа Найтэ и снова посмотрел Миле Свон прямо в глаза. – Вы, лер Свон, приспосабливаться не умеете и это яркое доказательство отсутствия разума. Пожалуй, не зря вас прозвали сродни животному. Вы ведь знаете, как вас за глаза называют?

- Знаю. Тварь. И называют меня так не только за глаза.

Девушка не считала прозвище оскорбительным. Это читалось по её взгляду, и в результате Найтэ усмехнулся. Ситуация стала казаться тёмному эльфу забавной, и поэтому, чтобы насладиться ею по полной, он подошёл к своей студентке вплотную.

- Вы считаете себя человеком, но ведёте себя как животное. Даже хуже животного, - презрительно сообщил он и неприятно для себя осознал, что более чем прав. Причём это внезапное понимание заставило Найтэ перестать наслаждаться смущением стоящей перед ним особы.

- Лер Свон, вам стоит подать заявление на отчисление, - холодно сказал Найтэ, и, конечно, гордячка тут же воскликнула:

- Ну уж нет, я буду здесь учиться!

- Вам стоит подать заявление на отчисление, - ровным голосом повторил он, - так как иначе, и в самом ближайшем будущем, академия сама займётся этим вопросом. Рекомендую вам не дожидаться того, как это будет осуществлено.

Он уставился на неё, и его тяжёлый взгляд не дал молодей женщине ничего сказать.

… Во всяком случае, ему так казалось.

- Я буду здесь учиться, мать вашу, - прошипела Мила Свон. – Да-да, буду!

Зелёные глаза из-за сильных эмоций, казалось, светились, но Найтэ только криво усмехнулся.

- Очень неразумно. Покинув академию по собственному желанию, и лучше всего прямо сейчас, вы бы лишили лера Грумберга развлечения. У вас появился бы шанс избежать встречи с охотниками за головами. Всё-таки их найм и указание, как вас следует распотрошить, требует времени. Но, - развёл он руками, – как пожелаете, лер Свон. Место, куда пристроить ваши останки, уж я найду.

Мила Свон вылетела из его кабинета, как кипятком ошпаренная. Всю её переполняло возмущение, и Найтэ его нутром чувствовал. Причинять другим боль, внушать страх… Разве могло быть что‑то сладостнее?

Найтэ хищно улыбнулся. Он желал принести лер Свон страдания и знал, что на этот раз статус студента не остановит его от маленького развлечения.

«Сопротивляющаяся добыча», - предвкушал тёмный эльф интересную игру.

Найтэ даже вдруг сделалось хорошо от того, что его будущая жертва живёт под одной крышей с ним. Так эта женщина будет словно привязана к нему, и он ни одного момента не упустит. Он станет свидетелем всех её разочарований.

По телу дроу пробежала порядком подзабытая дрожь азарта, и, будучи воспитанным людьми, Найтэ нисколько не связал её с опасным для себя обстоятельством. В традициях ухаживаний тёмных эльфов было заставить партнёра целиком и полностью подчиниться себе, ибо только такая пара в их среде могла существовать. Один доминирует и правит, другой – с удовольствием подчиняется.

И, конечно, ему, как мужчине, было свойственно доминировать.

***

Выбежав из кабинета декана, Мила оказалась в просторном холле первого этажа. И здесь, в отличие от помещения, где она только что находилась, окна были. Во всяком случае обутые в сапоги ноги, что она увидела через стёкла, мигом охладили её пыл как можно скорее оказаться на улице и втянуть в себя полной грудью холодный вечерний воздух.