Страница 58 из 61
Левин стягивает рубашку с моих плеч, позволяя ей упасть на пол, а его пальцы дергают за пуговицы моих джинсов.
— Ты такая красивая, — бормочет он мне в губы. — Такая чертовски красивая...нереальная девочка моя…
Я знаю, что никогда не устану это слышать в своей голове, сколько бы я ни прожила.
Он поворачивается к огромной ванне в одном из углов комнаты, а я снимаю туфли и стою на нагретой плитке. Когда он включает горячую воду, я подхожу к нему сзади и задираю рубашку, проводя руками по мускулистой спине.
— Я никогда не устану прикасаться к тебе. — Я поднимаю его рубашку выше, прослеживая узоры его татуировок, когда поднимаю ее через голову и отбрасываю в сторону, а затем расстегиваю пуговицы на его джинсах и снимаю их. — Ты такой великолепный, ты знаешь об этом?
— Я, конечно, не против это услышать. — Левин застонал, когда я стянула с него джинсы, и его член выскочил наружу, толстый и твердый, когда я опустилась на колени, обхватив рукой его ствол. — Черт, Елена...
Я прижимаюсь губами к его кончику, провожу языком по набухшей плоти, пробуя его на вкус. Он снова стонет, одной рукой перебирая мои волосы, а я беру его в рот, сначала только головку, слегка посасывая, пока он хватается одной рукой за столешницу, откидывая голову назад, когда ванна начинает наполняться.
— Ты заставишь меня кончить еще до того, как мы начнем, если будешь продолжать в том же духе, — пробормотал он, перебирая пальцами мои волосы, пока я брала в рот еще один дюйм его члена. Я чувствую, какой он твердый, упругая плоть напрягается в моих губах, и я хочу его еще больше.
Я больше никого не хочу.
Я беру его так глубоко, как только могу, дюйм за дюймом, пока не чувствую, как он упирается в заднюю стенку моего горла. Он хватается обеими руками за столешницу, бедра содрогаются, когда он пытается не слишком глубоко войти в мой рот. Мне нравится все это: его ощущения во рту, вкус его спермы на моем языке, звуки, которые он издает, когда я сжимаю губы вокруг него и проникаю глубже, как мой нос касается чернильных линий на его животе, когда мое горло сжимается вокруг его члена.
— О, черт... — Рука Левина обхватывает мой затылок, скользит вниз, чтобы взять меня за подбородок и оторвать от его члена. — Я хочу кончить в тебя, Елена, а не в твой ротик.
— Почему бы не туда и туда? — Дразняще пробормотала я, садясь на пятки и потянувшись к нему, когда он повернулся, чтобы выключить горячую воду. Пар поднимается из ванны, наполняя воздух, и я провожу рукой по блестящему стволу Левина, наслаждаясь тем, как он дергается и стонет, когда я провожу большим пальцем по его кончику.
— Посмотрим позже. — Левин тянется ко мне, притягивает меня к себе и снова целует, заходя в ванну и увлекая меня за собой. Он откидывается на спину, и я, обхватив его руками, опускаюсь в горячую воду, а он проводит пальцами по моему затылку, глядя на меня своим горячим голубым взглядом.
Я наклоняюсь и снова целую его, слегка засасывая его нижнюю губу между своими и проводя по ней зубами. Я чувствую, как он выгибается подо мной, как дергается его член, зажатый между нами, и я наклоняюсь к нему, скользя вверх по его стволу, мой клитор скользит по напряженной плоти.
— Ты хочешь, чтобы я заставил тебя кончить вот так? — Бормочет Левин, его рука обхватывает мой затылок, когда он выгибает свои бедра навстречу моим. Его член снова скользит по мне, скользкий от воды и моего возбуждения, и я задыхаюсь.
— Да... — шепчу я, двигаясь ему навстречу. Наслаждение нарастает, дрожь пробегает по моей коже, и я углубляю поцелуй, спутывая свой язык с его языком, и прижимаю руки к его груди, оседлав его член. Я хочу, чтобы он был внутри меня, но для этого еще есть время, и я чувствую, как по мне распространяется боль, отчаянная потребность кончить.
— Вот так, — простонал Левин, его вторая рука скользнула вниз и обхватила мою задницу, пальцы впились в кожу. Он притягивает меня к себе еще крепче, наши тела скользят друг по другу, скрежещут, скользят, пока я не чувствую, как дыхание перехватывает в горле, а пульс учащается, так близко к краю.
Слезы застывают в уголках моих глаз и жгут, когда я целую его сильнее, желая запомнить все это: то, как он прикасается ко мне, давление его тела на мое, удовольствие, которое охватывает меня. Я не хочу испытывать это ни с кем другим. Я хочу, чтобы это был только он. Но я прекрасно знаю, что мы не всегда получаем то, что хотим.
Он замедляет темп, его рука на моей заднице прижимает меня, гребень его члена снова и снова ударяется о мой клитор, пока я не могу дышать или думать о чем-то, кроме удовольствия, о том, как это хорошо, и я наклоняю голову, прижимаясь ртом к его плечу, когда моя спина глубоко выгибается, и я начинаю сильно кончать.
— Левин... — выдыхаю я его имя, прижимаясь к нему, и слышу его стон, он поворачивается лицом к моей шее, прижимаясь губами к моей коже, и его зубы хватают меня за горло, пока я извиваюсь на нем.
— Черт, Елена... — Его рука тянется между нами, направляя его член к моему скользкому входу, и я чувствую, как он вздрагивает. — Мне нужно быть внутри тебя...
Мне нужно то же самое. Я приподнимаю бедра, вода бурлит вокруг нас, и я чувствую, как он толкается в меня, и у меня не хватает терпения медлить. Я прижимаюсь к нему, чувствуя, как он растягивается и заполняет меня, а его руки смыкаются на моих бедрах и сильно сжимают их, когда он откидывает голову назад, на край ванны.
— Боже, это так чертовски хорошо... — простонал он, когда я обхватила его, скользя вверх и вниз, все быстрее и быстрее, мои пальцы сгибаются на его груди.
Я наклоняюсь и снова целую его, хватаясь за край ванны, пока скачу на нем, желая большего. Каждый раз, когда я погружаюсь на него, мне становится так хорошо, так глубоко, и я прижимаюсь к нему, желая, чтобы он кончил для меня. Я хочу чувствовать, как он заполняет меня, когда мы кончаем вместе.
— Я хочу тебя всю ночь, — шепчу я ему в губы. — Мы можем поспать завтра в самолете. Всю ночь, еще лишь ночь. Пожалуйста...
Рука Левина запутывается в моих волосах, прижимая мои губы к своим.
— Как я могу сказать тебе нет прямо сейчас? — Простонал он. Я чувствую, как он твердеет внутри меня, толстый, набухший и на грани, и когда я опускаюсь обратно, сжимаясь вокруг него, я чувствую, как он вздрагивает, когда его пальцы проскальзывают между нами, потирая мой клитор быстрыми кругами, чтобы я кончила вместе с ним.
— О боже, Левин... — выдыхаю я его имя, выгибаясь на нем, чувствуя, как напрягается все мое тело, как волны удовольствия снова и снова омывают меня, когда я чувствую, что он тоже начинает кончать. Я впиваюсь ногтями в его грудь, и мы вдвоем прижимаемся друг к другу, пока вода переливается через край ванны, заливая плитку вокруг нее.
Я не хочу, чтобы это прекращалось.
Он остается внутри меня, когда заканчивает, прижимая меня к своей груди, а вода плещется вокруг нас. Его рука лежит на моей спине, прижимая меня к себе, и я на мгновение притворяюсь, что мы можем остаться так навсегда, что завтра не наступит.
И что Левин действительно не собирается меня бросать.
Когда мы выходим из ванны, Левин помогает мне вытереться, вытирает меня полотенцем, а затем бросает его на пол и снова тянется ко мне, запутывая пальцы в моих мокрых волосах и подставляя мое лицо для очередного поцелуя. Я чувствую, как расслабляюсь, прижимаясь к нему. Ночь еще не закончилась. Еще нет.
Он поднимает меня на руки и несет в спальню, к огромной мягкой кровати. Когда он укладывает меня обратно на нее, его рот оказывается на моем, я чувствую, как его член прижимается к моему животу, уже снова твердый для меня.
— Всю ночь, — бормочет Левин мне в губы, его бедра мягко покачиваются на моих, и я закрываю глаза, растворяясь в поцелуе, в ощущении того, что он так тесно прижимается ко мне.
Еще лишь ночь.
24
ЛЕВИН