Страница 47 из 50
Всеслав занялся подготовкой обороны города на случай внезапной атаки половецкого войска. Не забыл он и о судьбе раненого глебовского ратника.
Несмотря на все опасения лекарей, раненый гридень не только выжил, но и очень скоро пошел на поправку. Обломки стрел в спине и груди удалось удачно извлечь, нанесенные саблями удары вскользь по голове и левой руке быстро затянулись под обильным слоем целительной мази на основе животного жира. Уже через два дня воин смог подробно поведать Всеславу о произошедших на берегах Усожи событиях. Как и прежде придавая своему рассказу оттенок былинного повествования.
— Как ты ведаешь, княжич, крепко любили князь Глеб с княгиней Миленой друг друга. С момента, как поселились они в своем новом имении, мгновения один без другого прожить не могли. Целыми днями ворковали князюшки, держась за руки, и наговориться не могли. Вечным казалось их счастье, неразлучной виделась всем нам их судьба. Но недолго продолжалась чистая любовь наших молодых. Прознали степняки, что разделилось княжество милолюбовское, ослабло и сделалось для них легкой добычей. Вихрем вторглось на берега Усожи войско печенежское. Внезапно ударили они на город Милолюбов и окрестности его. Сильно пленен был своей любовью князь Глеб, чтобы вовремя увидеть опасность грозящую и прийти на помощь отцу. Пала под ударами вражеской конницы крепость батюшки-князя, запылали поселения окрестные. Поздно спохватился князь Глеб, приказал собирать дружину, но уже окружили поселение наше вороги многочисленные.
Семь дней сражались мы с окаянными супостатами. Один за другим падали под стрелами мои товарищи, все меньше оставалось защитников крепости, все более наваливалось на русичей войско вражеское. И тогда глебовский воевода Дей, видя, что скоро сомнут печенеги нашу оборону, посоветовал Глебу спасти красавицу жену, укрывшись от конницы в густых лесах. Направили коней Глеб и Милена в чащу лесную, а отряд Дея, выйдя из ворот города, вступил в схватку, прикрывая отход князя. Поскакали Глеб и Милена под укрытие деревьев, уже добрались они до опушки леса, но ударила тут стрела вражеская в спину нашему юному князю и ранила смертельно. Доскакали влюбленные до берега речного, и упал князь под ноги боевого коня. Заплакала Милена, зарыдала по своему возлюбленному, трепетной птицей забилась сердце ее. Три дня убивалась она по мужу, а потом призвала братьев своих, и похоронили они юного князя на берегу Усожи, под старинным развесистым дубом. Совсем рядом с тем местом, где проживала Милена в доме отца своего Любима.
После похорон пришла Милена в отцовский дом, попрощалась с родителями, дала наказы братьям названным, наставила племянников юных. Одела она белые одежды и вернулась на могилу своего мужа. Видели люди, как поклонилась она на все стороны света у могилы Глебовой, поцеловала крест надгробный, легла рядом со свежей насыпью и больше не встала. На следующее утро братья похоронили сестру рядом с тем, кого она любила больше своей жизни и с кем навеки решила остаться вместе. Там и лежат теперь рядышком наши голубки.
— Как же ты сам спасся?
—Был я в той последней вылазке под командой воеводы Дея. Когда ударил меня печенег саблей по голове, померк свет в очах моих и упал я под ноги боевого коня.Пришел в себя уже в доме одной местной крестьянки. От нее и узнал о смерти князя и Милены. Когда смог встать на ноги, пошел к Милолюбовскому городищу. Думал, может горожанам удалось от ворога отбиться. Куда там! Одно пепелище на месте города предстало моему взору, да десятка два бездомных крестьян в округе, уцелевших при набеге. В перелеске наткнулся я на коня оседланного. Садись, говорю себе, Башкей в седло, да дуй к князю дмитриевскому. Так вот к вам и прискакал…
— Да! Чудом удалось тебе избежать смерти, Башкей.
—Что ты, княжич! Разве костлявой избежишь? Как говорят в народе: хоть ноги имей до плеч, а все равно от смерти не убечь. Всего лишь временная отсрочка… Видно, суждено мне и на службе у твоего батюшки побывать….
—Да, лишние руки сейчас бы не помешали….
В ожидании возвращения дружины дмитриевского князя, воевода Будан собрал в крепости мужчин-горожан и крестьян окрестных селах, способных держать в руках оружие. Оказалось, что кроме Всеславовой дружины из тридцати пяти человек, включая гарнизоны Громашева и Жигаева городищ, на защиту родного града могут стать не более полусотни плохо обученных ополченцев.
Будан приказал выдать рекрутам оружие из княжеских кладовых и отправил их под началом Кутаса в летний лагерь:
— Гоняй их как сидоровых коз, до последнего издыхания. Но добейся, чтобы спустя седмицу они могли сносно стрелять из лука и крепко держать в руках боевое копье.
По вечерам городской голова Чекан собирал оставшихся вне боевого строя горожан, проводил тренировки на стенах крепости. Дмитриевцы учились быстро разводить костры, кипятить воду и опрокидывать котлы на врага, сбрасывать камни на головы осаждающих стены крепости. Специальные команды подвозили на конных подводах камни из карьера и стволы деревьев, пилили и кололи дрова в поленья, накрывали поленницы рогожами, покрытыми густым слоем речного ила – во избежание попадания в стратегические запасы вражеской горящей стрелы.
На счастье жителей Дмитриева печенеги не дошли до стен их родного города.Подданные князя Всемысла облегченно вздохнули – в этом году удалось избежать горькой напасти.Но беда пришла оттуда, откуда ее совсем не ожидали.
Из похода не воротился князь Дмитрий-Всемысл со своей боевой дружиной.