Страница 1 из 50
Глава 1
- ̶ Ату его, ату, ого-го-го!
- ̶ Ах, ах, эге-е-й!
Сладко дремавший под хмурым августовским небом лес вздрогнул от внезапно нарушившего его вековую безмятежность неистового гомона, удивленно зашевелив мохнатыми бровями ветвей. С дальней опушки, со стороны осиновых буераков доносились громкие крики людей, смешивающиеся с оглушительным лаем собак, пронзительными звуками рожков и беспорядочным стукомохотничьих копий о стволы вековых деревьев.
Отряд загонщиков, разбившийся на мелкие группы из-за изрезанного рельефа местности, с шумом выдвинулся в направлении притаившейся у березовой опушки группы охотников. Где семь всадников на выхоленных жеребцах, укрывшись за жидким кустарником перелеска, терпеливо ожидали появления первых пушистых обитателей облюбованной ими вековой чащи.
Всеслав наложил на тетиву стрелу с тяжелым наконечником, потянулся в стременах в поисках опоры. Принципы загонной охоты ему известны. Первой на опушке у засадного отряда появится мелкая лесная живность. Для ловли которой заранее натянута между стволами деревьев крепкая замашная[1] сеть. Затем пронесутся, сметая на своем пути помехи и зазевавшихся охотников большие стада вепрей. Легко переметнут через искусственные преграды грациозные косули и благородные олени. Последними свои укрытия покинут лесные гиганты – лоси и туры, лакомая добыча всех уважающих себя охотников.
На прошедшей седмице[2] Всеслав вошел в возраст промежуточного совершеннолетия. Когда отрок пока еще и не воин, но основными навыками охоты, землепашества и домостроительства обязан был овладеть в совершенстве.Ведь в девять лет юношам уже начинали активно подбирать невест. Поэтому сегодня, на первой в его жизни взрослой охоте Всеслав решил не отвлекаться на мелкую лесную живностью, а выбрать для поединка молодого лесного бычка, а если повезет, то и опасного хищного волка.
Воевода Будан, видя, как задорно засверкали глаза мальчика, подъехал поближе, перехватил могучей пятерней подвешенную у бедра боевую палицу.
̶ Не торопись пускать стрелу, подпусти поближе, - шепнул умудренный годами и опытом воин юному подопечному, - и не сжимай крепко коня стременами – он сам должен почувствовать безопасное расстояние до зверя.
Всеслав кивнул, не спуская глаз с лесной опушки. Но вместо пылко ожидаемой дичи перед охотниками возник силуэт старшего загонщика на взмыленной лошади.
̶ Лихо, княжич, звери вырвались из загона у Старого Вала. Лоси, олени и туры уходят вдоль крутого яра к реке.
̶ Встижь[3], – Всеслав забросил ставший теперь ненужным лук за спину, ухватил поводья. Задав нужное направление, пришпорил коня. За княжичем пустился в галоп весь охотничий отряд.
̶ Ушак и Отеня, обойдите яр слева, отрежьте путь к верховьям реки. Просислав и Избор, останьтесь на опушке оврага, погоните на нас стада, если они повернут обратно, - Будан, на правах старшего ловчего, отдавал необходимые в таком случае охотничьи распоряжения, не особо считаясь с мнением княжича. Но в строю оставался за спиной своего ученика, согласно принятых правил степенного ранжира.
̶ Смотри, княжич, олени в поле пошли, - Будан указал в сторону рукой, но Всеслав уже и сам увидел оленье стадо голов в тридцать, отделившиеся от основной массы животных и безшумно стелящиеся по густой осенней траве некошеной степи.
̶ В клещи, – скомандовал юноша, и тройка всадников разделилась, огибая лесное стадо с трех сторон. Охотники мчались наперерез стремящимся под защиту реки животным и через некоторое время смогли без труда настичь уставший от погони гурт.
Прикрывая собой молодняк, по краям группы бежали взрослые олени, поэтому у Всеслава не было необходимости выбирать достойную цель. На полном ходу он вскинул лук, выдернул из-за плеча стрелу. Первый выстрел оказался неудачным, но уже второй стрелой княжич поразил глубоко под лопатку взрослую олениху и она, высоко подпрыгнув, ударилась о землю, заметалась в слабых попытках избавиться от смертельного древка.
Всеслав еще дважды удачно попал в сбившееся плотной группой оленье стадо, но результата своих выстрелов рассматривать не стал. Все внимание мальчика было приковано к вожаку группы с огромным букетом ветвистых рогов. Такой добыче позавидовали бы и самые опытные охотники.
Юноша пустил коня вслед за вожаком, который оторвавшись от стада, стал резко уходить влево, уводя за собой преследователей. Мальчик заметил вдалеке речную излучину и попытался прижать оленя к крутому обрыву. Натянув тетиву, Всеслав ожидал, когда самец замедлит ход, надеясь поразить животное на минимальном к нему расстоянии.
Но олень и не помышлял легко расставаться с жизнью. Достигнув берега, лесной красавец не сбавляя скорости, скакнул в открывшую ему прохладные объятия водную стихию. Конь Всеслава, напротив, близко к обрыву приближаться не захотел, застопорил ход и горячо зафыркал, поводя ушами. Когда мальчик спешился и подбежал к обрыву, олень уже был на середине реки, огромными саженками преодолевая небурное течение. Его еще можно было достать стрелой, но Всеслав сообразил, что стремнина снесет убитое или раненое животное далеко вниз по течению, прежде чем его можно будет извлечь на берег.
Разочарованно вздохнув, подросток опустился на землю, ожидая отставших от него дядьку и гридней[4].Мальчик проследил глазами за своей несостоявшейся добычей и успел заметить, как красавец-самец благополучно достиг противоположного берега и, на огромной скорости скрылся в лесной чаще.
̶ Живи и плодись, - прошептал ему вслед мальчик, нимало не жалеющий об упущенной добыче. Сколько ее еще будет на его веку.
Подъехавшие слуги доставили подобранные туши трех подбитых Всеславом оленей и еще одиннадцати животных, подстреленных гриднями. А также тушу молодого тура, пораженного стрелой удачного охотника Ушаки.
– Княжич, здесь прикажешь становище разбить или жилое поищем? Недалече отсюда крестьянская ожога[5] имеется, - молодой, но опытный воин Ушак уже успел разведать окрестности и был не прочь отпраздновать благополучное окончание княжеской ловли в обществе молодых девиц.
– Давай в ожоге, - согласился Всеслав на радость всего охотничьего сообщества.
Разбросанное по берегу реки поселение оказалось небольшим, но состоятельным. Три больших избы и три малые хатки, несколько амбаров и клетей, конюшни и кузница на задворках, и огромный – не менее пяти обжей[6] – возделанный для хлеборобства участок земли. Крыши изб были покрыты свежесжатой соломой, что гостям, привыкшим к крепким тесовым сводам, сразу бросилось в глаза.