Страница 2 из 50
Восемь семей из пяти десятков человек нашли приют под соломенными крышами этого родового имения. Возглавлял общину старейшина рода Жадан – крепкий коренастый старик, который первый поприветствовал у гостевой межи[7] княжий отряд.
– Не ожидали ныне победьи[8], - слегка смутился старейшина предложению воеводы Будана принять знатных путников на постой, - пойду девок потороплю, пусть угощения готовят.
–Не суетись, старче, у нас и обед, и стряпухи с собой. Нам бы только котлов больших да огня развести.
– На задворках и дрова для костра, и скарб для варева найдется.
– Лепо. Давно в этих местах обитаете?
– Спокон веку. Еще деды и пращуры наши на этих землях жили: охотились да лес под пахоту выжигали.
– Ты я вижу из севрюков, - Будан кивнул на расшитую затейливыми узорами рубаху старца, выдававшую его происхождение, - а они военному делу знатно обучены. В княжескую дружину воев поставляете?
– Ноне два сына у князя в дружине: Вышко и Догада.
– Хорошо ведомы мне эти вои, отец. Отважные гридни. О прошлом лете со мной в поход на поганых ходили. Два больших табуна тогда удалось отбить.
Жадан с нежностью бросил взгляд на пасущихся за двором лошадей и Всеслав догадался, что это и есть часть военной добычи его сыновей.
– Тиуны[9] не забежают?
– Нет. Больше положенного с дыма[10] не требуют. А житницы наши по воле Божьей никогда не пустуют.
Старейшина с гордостью стал демонстрировать гостям многочисленные кладовые и амбары с приготовленными в них запасами на грядущую зиму.Всеславу это дело показалась скучным.Мудрый старик, заметив невеселое состояние молодого князя, покликал одного из внуков:
–Зорко, вы бы сводили княжича на речку: искупались бы, да рыбки половили. Чего ему тут со стариками маяться.
В ответ на распоряжение старейшины со двора выбежали трое ребят: два мальчика и девочка – одногодки Всеслава. Склонили головы перед гостями:
–Зорко.
- Стрижак.
- Белянка, - девочка единственная из крестьянских детей поклонилась лично Всеславу.
Все трое приветливо улыбнулись знатному гостю и Всеслав, отбросив привитые ему при дворе правила поведения с подданными, протянул ребятам руку:
– Всеслав.
– Айда, с нами окуней ловить!
Княжич вопросительно посмотрел на дядьку. Будан согласно кивнул головой. Четверка гурьбой бросилась вниз со свалога[11], на ходу сбрасывая с себя одежду. Добежав до реки, все вместе с шумом и брызгами плюхнулись в прохладную стихию.
- Ух, хорошо!
Всеслав с наслаждением для себя принял условия незатейливых детских забав с обрызгиванием и заплывами наперегонки. С крестьянскими ребятами можно было вести себя раскованно и свободно, забыть на время о своем высоком происхождении.
Стрижак метнулся на берег, из-под корней старой ветлы извлек небольшую рыбацкую сеть – бредень. Бросил одну из жердей Всеславу:
–Поплыли к омуту сома искать.
Первым же заходом ребятам удалось вытащить на берег трех окуньков и плотвицу. Поплыли на второй заход. Белянка, сломав тонкую лозинку, нанизывала пойманную рыбу на кукан. Зорко принялся разводить огонь из собранного в пролеске сушняка.
Ничего вкуснее свежеиспеченной на костре рыбы, Всеслав в своей жизни не ел.
– Вкусно!
–У нас летом каждый день так.
–Везет вам. А я на речке бываю редко.
– А ты у нас оставайся. Накупаемся до посинения, сома из омута достанем.
– Я бы с удовольствием. Только отец не отпустит.
– Строгий?
– Как же ему не быть строгим – князь! Его воля закон для всех.
– А ты тоже будешь князем?
– Может и буду? Над князьями есть еще старшие князья. А у них в роду мужчин много, а владений мало. Если никто из великих князей не заявит свои права на наши земли, то после отца они перейдут мне.
– А если твои родичи захотят забрать ваши земли себе?
– Тогда буду с ними воевать.
– С родичами?
Всеслав вздохнул и промолчал. Ему самому не по сердцу вооруженные споры князей. Сколько русской крови напрасно пролито!
За забавами и разговорами дети не заметили, как день стал клониться к вечеру. Ни княжичу, ни крестьянским детям расставаться друг с другом не хотелось.
– Всеслав, ты с нами лошадей в ночное погонишь?
–Конечно. Только воеводе надо обсказать, чтобы напрасно не тревожился.
Условились: Всеслав и Беляница натаскают из леса дрова для ночного костра, а Зорко и Стрижак отправятся в поле за конями. Заодно и предупредят воеводу об отсутствии княжича.
Собирать дрова для ночного костра было для Всеслава в радость. Он ухватил сразу несколько крупных ветвей валежника, отволок к реке. Белянка принесла охапку мелкого хвороста. Получилась огромная куча.
–На всю ночь теперь хватит.
Дети подбросили несколько веточек в костер, чтобы не угас, уселись рядышком с подветренной стороны.
– Княжич, а твоя мама красивая?
– Не знаю. Она умерла сразу, когда я родился. Наверное, была красивая.
– И наша мама уже умерла. Говорят, я на нее похожа.
– Ты красивая.
Всеслав протянул руку, поймал ладонь девочки. Белянка доверчиво прижалась к плечу мальчика.
– Верховный жрец говорит, что звезды – это глаза всех ушедших на небо людей. Оттуда они смотрят за всем, что происходит на земле. Как ты думаешь, наши мамы сейчас смотрят на нас?
– Я крещеный и верить жрецу не могу. Но в Евангелии сказано, что те, кто умер, видят нас и слышат. Христиане обращаются к умершим с молитвами, и их просьбы обязательно исполняются.
– Давай, мы тоже попросим наших мам?
– О чем?
– Чтобы мы всегда были вместе.
Произнести коллективное прошение помешали прискакавшие охлюпкой[12] на рабочих лошадях Стрижак и Зорко. С ребятами воевода прислал княжичу на ужин огромную торбу с угощениями: запеченную ногу оленя, гречишный пирог с грибами, варенную в молоке куропатку, непочатые соты душистого меда.
Ребята разложили разносолы на траве у костра и с восторгом принялись за обильное угощение. Особенно пришлись крестьянским детям по душе засахаренные фрукты, предусмотрительно припасенные дворовыми стряпухами для княжича.
– Ты каждый день так явствуешь? – Любознательный Зорко с трудом мог выговаривать слова набитым ртом.