Страница 42 из 50
—Вставай, сынок, на охоту пора.
Охота на берегах Усожи не приглянулась Всеславу. Ничем не отличающаяся от любой другой ловли в огромных лесных массивах курского княжества. Ему было интереснее осмотреться вокруг, запомнить конфигурацию и расположение реки Усожи и ее притоков, ознакомиться с расположением других населенных пунктов вокруг Глебова городка.
Не желая беспокоить отца, он шепнул одному из дружинников, что покинет охоту и присоединится к отряду уже в крепости. Всеслав помнил, что вчера они проезжали рядом с небольшим поселением ниже по течению реки и направил своего коня туда.
Действительно, вскоре из лесных зарослей вынырнуло крохотное поселение из пяти полупокосившихся изб с земельными наделами не более полуосьмины[9]. На опушке леса и у воды на чахлой весенней травке паслись несколько худых от зимней безкормицы коров и козы с непоседливыми козлятами.
Одна из буренок отбилась от стада и забралась в огород крайней от леса избы. Из дома выбежал огромный волосатый мужик с толстой палкой в руках.
—Ядыка, таракан тебя раздери, ты куда смотришь? Повылазило тебе, что корова на моем огороде пасется? Убью, паскуду!
От коровьего стада метнулся худенький паренек в латаной бесформенной кацавейке. Спасаясь от преследователя, он бросился в сторону спасительной лесной чащи, мимо Всеславова коня. Княжич повернул лошадь, крупом оттеснил мужика от настигаемого мальчика.
Крестьянин заметил богатое одеяние всадника, но кипевшая в нем злоба не находила выхода.
—Ты кто такой?
—Это ты кто такой, смерд? Как смеешь князю такие речи говорить?
— Прости, кня… княжич…. Этот паршивец за коровами не углядел, весь огород потравил.
—Твой огород еще не засеян, и даже не вспахан. Какой ущерб непаханой земле могла нанести корова?
—Все равно мальчишка виноват, что скотинку упустил. Если его сейчас не наказать, он непременно потом разор учинит.
—Так ты требуешь княжьего суда, чтобы разобраться кто прав, кто виноват? – Всеслав нарочито грубо призвал мужика к ответу и тот сдался. Бросил палку, виновато и подобострастно улыбаясь, попятился от всадника:
—Что взять с бедного сиротки? Ладно, Бог с ней, с коровкой. И убыток она причинила небольшой. Переживем, как-нибудь.
Пятясь, мужик что-то бормотал про себя и кланялся, пока не шмыгнул в калитку дворовой ограды.
Всеслав повернулся к мальчику, прятавшегося за крупом княжеского коня:
—Не бойся, он тебя не тронет.
—Ты его не знаешь. Теперь непременно до полусмерти поколотит. Невзор никому ничего не прощает.
—Он тебе кто? Отец? Дядя?
—Что ты! Родители мои давно умерли. А так, как других родственников не было, Невзор взял меня к себе. Уже три года я работаю на него и днем и ночью. Только вместо куска хлеба он меня палкой любит потчевать. Теперь точно убьет…
—Что ты как сорока заладил: убьет, да убьет. Сколь тебе лет?
—Наверное, двенадцать….
Всеслав и сам прикинул, что парень примерно одного с ним возраста.
—Я дмитриевский княжич Всеслав. Пойдешь служить в мою дружину?
—А у тебя не бьют?
—Не бьют. А даже, наоборот, учат отпор давать. Чтобы всякие невзоры не смели и руку поднять на слабого и беззащитного. Так пойдешь или нет?
—Пойду.… А так все равно убьет….
—Вот талдон! Залезай на коня.
Мальчик мастерски запрыгнул на круп лошади, ухватился за талию Всеслава.
—Не упадешь?
—Ни. Я на лошадях привычный.
—Ну, раз верхом ездить умеешь, воин из тебя неплохой получится.
Сквозь княжеский кафтан ощущался холод озябшего тела мальчика под рваной нищенской одеждой. Всеслав достал из походной сумы шерстяную накидку:
—На, укройся, - затем протянул юноше кусок мясной кулебяки, - перекуси пока…
Они ехали шагом, знакомясь друг с другом и с незнакомой княжичу территорией.
—Тебя отчего Ядыкой кличут?
—Невзор говорит, что я много ем.
—А родители тебя как звали?
—Кирюхой.
—Ну, что, Кирюха, не раскисай, будет и на твоей улице праздник.
—Какой праздник?
—Большой и веселый. Свадьба называется. Пирог с вишней будешь?
Огромный кусок пирога в мгновение ока отправился вслед за жирной кулебякой.
—Во, даешь! Наш воевода говорит, что тот, кто хорошо ест, будет хорошим воином. Ты будешь хорошим дружинником, Кирюха!
Конь вынес седоков на поросшее буйным лесом взгорье, и Кирюхино поселение пропало из вида мальчиков. Ядыка грустно вздохнул.
—С Буданкой не простился…
—С коровой, что ли?
—Нет, с девчонкой соседской. Она также, как и я, сирота, живет у дальней тетки. Расстроится, наверное, когда узнает, что я уехал.
—Не переживай, навестим мы еще твою Буданку. На обратном пути заедем к ней в гости.
Ядыка повеселел и затих, согретый шерстяной накидкой и теплом Всеславова тела. Так они и въехали в ворота Глебова городища.
Первые, что бросилось в глаза мальчику – большое количество вооруженных дружинников. Как в самой крепости, так и далеко за ее стенами. Вокруг городища были разбиты воинские стоянки с кострами, у которых сидели и стояли княжеские вои. Готовили пищу, чистили оружие, балагурили или задумчиво глядели с высоты кургана на простирающие у подножия холма окрестности.
Князь Всемысл стоял в центре площади рядом с огромных размеров воином в тяжелых походных доспехах. Густые, низко нависшие брови, окладистая борода и струящиеся змейками усы незнакомца, выдавали в нем личность чинную, многостепенную. Позолоченные, до блеска начищенные доспехи и наброшенный сверху голубой плащ указывали на его принадлежность ко княжескому сословию. Видимо, отцов собеседник был не крупным владельцем и по рангу не выше отца, потому, как они дружески похлопывали друг друга по плечам, как старые закадычные товарищи.
Без боязни Всеслав направил коня прямо к центру площади, где рядом со старыми князьями находился и его двоюродный брат Глеб. Всемысл первым заметил сына, пристально всмотрелся в лицо притаившегося за спиной княжича человека.
—Вот это сынок, ты славно поохотился! Не пойму, только, девка, али парень?
Стоявшие вокруг воины дружно захохотали.
Не обращая внимания на оскалившихся дружинников, Всеслав громко обратился к хозяину удела:
—Стрыйчич Глеб, сейчас на моих глазах один из местных крестьян чуть не забил палкой этого сироту. Так как ему некуда идти, я пообещал взять его под свою защиту. Если позволишь, я возьму юношу в свой отряд и сделаю из него боевого дружинника, а тебе взамен пришлю любого из своих воев. Если же нет, возьми его под свою руку и сам дай защиту.
Хохот и насмешки на площади сразу стихли. Всеслав ловко соскочил с коня, вслед за ним спрыгнул и Ядыка. Глеб прижал княжича к себе:
—Ну, конечно, любезный брат. Если ты пообещал юноше свою защиту, я не стану препятствовать. А насчет замены не беспокойся. Князь Всемысл прислал мне на службу десять всадников из своей дружины.
Только сейчас Всеслав понял, куда отец так спешно посылал вчера дружинника. Он благодарно обнял Глеба, крепко пожал руку мудрого брата.
—А меня, внучек, обнять не хочешь?
Сзади Всеслава стоял тот самый пожилой воин, что беседовал с отцом. При близком расстоянии княжичу стали хорошо видны глубокий шрам на левой щеке, многочисленные рубцы и следы на лице от боевого оружия.