Страница 24 из 50
— Солнышко ты мое, - улыбнулся княжич подношению, сделанному руками любимой, вспомнив свою первую и пока единственную встречу с девушкой. Огляделся радостно: в тереме и впрямь, будто светлее стало от Белянкиного подарка. И на душе сделалось светлее.
Княжич повесил шаркунок на шею, рядом с нательным крестиком. И с тех пор неразлучен с милым сердцу солнышком и воспоминаниями о его создательнице.
Вспомнив о подарке любимой, Всеслав прикоснулся рукой заветного оберега под рубахой, но доставать не стал. На долгое любование нет времени. На сегодня у княжича намечены несколько визитов. И первый во двор кузнеца Богши, отца его закадычного друга Кутаса.
Ноги быстро донесли мальчика до знакомого домика под горой. Подворье Богши, хоть и тщательно убрано к приходу Нового года, но выглядит как в известной поговорке: все богатство в хате – гнилые полати, вши в подушке, да кувшин кислушки.
Жена кузнеца, одарив мужа четвертым ребенком, умерла во время одного из свирепствования сыпного тифа. Оставшись без любимой, молодой хозяин потерял всякую радость к окружающей жизни, как и интерес к любимому делу. Забросив кузнечное ремесло, Богша с трудом кормился за счет небогатого урожая с крошечного огородика, и на этом скудном крестьянском достатке содержал трех малолетних дочерей и сына Кутаса.
—Счастья в дом, - поприветствовал Всеслав хозяев, объявившись на пороге, - гостей новогодних встречаете?
—Итебе, княжич, достатка в новом году. Гостям мы всегда рады. Проходи, садись с нами к столу. Правда, у нас разносолов нет, одна каша, да и та не наша.
— А где же Кутас? Я его на празднике не видел.
—С утра отправился в лес за дровами. Весна пришла, да тепла не принесла. А, как известно на холодной печи не согреешься, у пустого горшка не наешься.
—Я вот тут гостинцев девчонкам захватил. Пусть порадуются приходу весны.
Всеслав выложил на стол сладости, заботливо приготовленные по просьбе мальчика княжеской стряпухой: головку сыра, крынку сметаны, пирожки с мясом, туесок меда, бараний окорок. Дочери кузнеца, изголодавшиеся во время затяжной зимы, обступили подношения, не дожидаясь позволения отца.
—На работу со скрипом, а к столу ски́пом[5], - горько усмехнулся Богша, но делать замечание детям не стал. Пусть порадуются наступившему празднику.Да и княжич не чужой человек для их дома – частый гость, лучший друг Кутаса. Присел к столу, придвинул девочкам преподнесенные яства, - кланяйтесь княжичу, благодаря ему у нас сегодня пир как в княжеской трапезной.
Девочки степенно поклонились Всеславу, ухватили по пирогу.
— Я к тебе, кузнец, пришел поговорить насчет Кутаса. Хочу его гриднем в свою дружину взять.
— Мал он еще, княжич, для военной службы. Только четырнадцатая весна пошла.
—Да пока бранного ремесла от него и не требуется. Будет нести сторожевую службу при дружине, обучаться с остальными отроками воинскому искусству и выполнять поручения от меня, и от князя.
—Да, ить, один он помощник у меня. Без него мне не поднять этих несмышленышей. Хлыне вон только десять стукнуло, а младшим и того меньше.
—Об этом не беспокойся. Жалование Кутаса будет вам всем хорошим подспорьем.
Всеслав вынул из кармана серебряную гривну, протянул кузнецу:
—Это вам на первое время.
— Благодарствую княжич за щедрость. Но прежде надо самого Кутаса спросить, согласится ли?
— Гривну прими вашей семье в подарок. Пошей девочкам обновок к лету, да запасы пополни. Если Кутас согласится, возьму его с собой в острожек на Свапу.Да и тебе хочу службу княжескую предложить. Кузнечное дело еще не забыл?
—Было дело, да оголте́ло.
—Мне хороший коваль будет нужен в острожке. Сама кузница уже готова, только инструменты нужны и мастер. Летом планирую поставить и дом для кузнеца.
— Завалинка еще не дом, верея еще не двор. На новом месте обживаться трудно.
—Трудно. А здесь жить легче?
— И здесь трудно. Огород только и кормит.
— Ратать[6] землю можно будет и в острожке. В довесок к княжескому жалованию. Подумай, Богша, поговори с сыном. Ожидаю его с ответом завтра. И ты, ежели надумаешь, дай знать.
С подобными предложениями Всеслав обошел половину пригородной слободы. Почти в каждом доме он получил отказ. Что было естественно. Свободных поселенцев, независящих от воли князя, пугала перспектива перехода на подневольною службу. Не радовала и необходимость переезжать на необжитые, неизведанные места. «Каждой птичке свое кубло́[7] дорого» - гласит народная мудрость.
Без труда удалось набрать лишь сезонную бригаду плотников и строителей. Их удел – работать по найму и тем самым кормить семьи. А где строить и что строить – вопрос второстепенный и по большому счету неважный. Собрав рабочую группу, Всеслав решил отправить строителей на место строительства первым же организованным обозом. Благо, погода позволяла приступать к плотничным работам, которых в планах княжича было немало.
По примеру отца с первой партией рабочих решил отправиться сам, чтобы посмотреть, как обстоят дела в острожке с момента его отсутствия, и дать личные распоряжения к началу строительства. Из дружинников с собой взял лишь разудалого Зорко, с которым не соскучишься в пути, и дядьку Будана, не отпускавшего от себя воспитанника ни на шаг.
—Остаешься старшим в отряде, - дал первое указание новозачисленному отроку Кутасу Всеслав, - за порядком смотри, да приглядывай, чтобы отроки от военных занятий не отлынивали. Если люди станут наниматься в княжескую дружину, отправляй их к князю и воеводе Растичу в полевой стан. Но отроков в мою малую дружину присматривай и привечай сам.
Поутру следующего дня три десятка походных подвод со строителями, ремесленниками, инструментом и продовольствием тронулись из города Дмитриева-Ольговского по направлению возводимого острожка у излучины полноводной Свапы. В числе пассажиров на одной из телег расположилась семья кузнеца Богши, решившегося таки покинуть свою убогую лачугу и попытать счастья на княжеской службе.
—Либо зубы на полку, либо обжи[8] на холку, - порешил мудрый кузнец собственную судьбу словами народной присказки. Посадил дочерей на телегу, туда же покидал свой нехитрый кузнечный скарб и отправился вслед за призывом молодого княжича.
Всеслав доволен, что начало обживанию безлюдных мест на Свапе положено. Теперь появятся среди жителей острожка его постоянные обыватели, весело зазвучат по округе детские голоса. Радостно на душе у юноши. Состояние княжича передается и его попутчикам. Зорко не закрывая рта, всю дорогу балагурит:
—Ехали князь со слугой дальней дорогой. До места еще не добрались, как захотели есть. А запаса еды на весь путь не рассчитали. Ну, слуга он ко всему привыкший – терпит. А князь без яств жить не может. Приказывает слуге: «давай у реки остановимся, хоть водички попьем». Спешились они, зачерпнул слуга воды, подает князю. А в это время щука бац хвостом по воде. Князь думает: «щас бы щучки, да с хреном», а слуга в это время: «водички бы, да с хлебом».