Возрождение

— Николай Николаевич Губенко на похороны придет? — спросил я.

— Министр культуры на таких мероприятиях присутствовать обязан, — пожал плечами Тимоха.

— Как сам-то? — спросил я.

— Не жалуюсь, — улыбнулся он.

— Поехали по делам тогда, — решил я.

— Поехали, — одобрил он.

Подобрав в коридоре охрану, забежав за Нанако и не забыв предупредить родителей — вернусь часа через три, успею переодеться к похоронам — мы вышли из гостиницы и уселись в желтенькую «Копейку». Тесно, но с Нанако «тесниться» приятно.

— Я в телек завтра пойду, рассказывать вашим гражданам о том, как работает капитализм, — проинформировал я.

— Фарш назад не провернешь, — махнул рукой Тимоха. — Надоело народу пугалом мировым работать, верят в дружбу с капиталистами.

— В Президентов постреливают, — добавил я.

— Совсем охренели, — приложил прибалтов КГБшник. — На что надеялись? Что мы утремся?

— Введут? — спросил я.

— Введут, — подтвердил он.

— Цветы поди запасают, — хохотнул я.

— У них там цветы у каждого припрятаны, как раз на такой случай, — хмыкнул он. — Но проблему национализма это не решит.

— Придавит, заставит демонстрировать лояльность и работать тоньше, — кивнул я. — По-хорошему вам нужно русских оттуда забирать сюда. Сверху — критически важные производства и все военное имущество.

— Надо, но мне в карманы завод не влезет, — грустно отшутился Тимофей.

— Понимаю, — вздохнул я.

Никому оно не надо.

— Сильно ты переживаешь, — заметил КГБшник.

— Чем меньше в стране стабильности, тем беднее в массе своей живет народ, — пояснил я. — Падает рождаемость, растет смертность, молодежь идет в криминал, алкоголизм и наркоманию. Как следствие — сокращается моя целевая аудитория, и я получаю меньше доходов, чем мог бы. Тут — здоровенный, малоосвоенный рынок, и я хочу, чтобы этот рынок не деградировал, а оправдывал вложения и нервы.

Ушки Нанако покраснели, но она успешно сдержала комментарий формата «Иоши-сама такой классный!».

Попавшийся на обочине ГАИшник махнул жезлом остановиться, но был проигнорирован водителем-Тимохой. Погони не последовало — видимо, ГАИшник решил, что раз едут — значит так надо.

Попадающийся на улицах народ частично отличался от того, что я видел во время прошлых посещений СССР. Все дело в ярких шмотках — в Москве уже шестую точку «Юникло» открываем. Особым успехом, понятно, пользуется джинсовая продукция. Вот эта компашка студенческого возраста — точно наши клиенты. Миллионы рублей ежемесячно перекачиваются из карманов пресытившихся дефицитом советских граждан на наши счета. Большая часть превращается в нефть и прочие полезные штуки для Японии, а остальное тратится на благотворительные и созидательные инициативы прямо здесь. В то время как тысячи трестов по всей стране вынуждены курить на стройках в ожидании ставшего редкостью бетона — потому что нужных связей нет — нам по первому требованию предоставляют все потребное в нужных объемах. Феномен, блин — на любой склад приди, и найдешь там изобилие, а в магазинах и цепочках поставок нихрена нет! Огромная, беспрецедентная в истории человечества диверсия против собственного народа и проливавших миллионы тонн кровавого пота предков. Про это я по телеку ничего не скажу — и так из-за моего вмешательства все по-другому идет, на грани гражданской войны.

«Японский район» Москвы пока только в становлении — на данный момент у нас четыре пятиэтажки и три девятиэтажки. Отличия сразу бросаются в глаза: во-первых, конечно же, огораживающие дворы двухметровые сварные заборы из стилизованных под пики металлических прутьев. Во-вторых — первый в истории СССР ЧОП, в котором служат ветераны афганской войны. Живут мужики с семьями прямо здесь, поэтому охраняют в полном смысле своё — это добавляет мотивации. Решетки на окнах и фасады не оставляют потенциальным «форточникам» шанса пробраться в дома. Детские площадки яркие, пластиковые, под горками, турниками и качелями — мягкое покрытие. Такое же застилает баскетбольную площадку и поле для мини-футбола. Хоккейная коробка в это время года не нужна, поэтому спокойно заросла травкой. Есть и хай-тек в виде поставленных чисто для экзотики торговых автоматов с напитками — стоят около большого и единственного пока на весь район универсального магазина. Товары в основном японские, местная только жратва — дефицит побеждается взятками. Можно отовариваться за рубли или безналом — йен на руки работникам не дают, это ж уголовка! — при помощи выданных всем банковских карточек. Штука в эти времена для СССР без пяти минут небывалая, поэтому карточки натурально носят в трусах, чтобы не украли. И смешно, и грустно.

Еще из экзотики «на районе» имеется сад камней работы средней руки японского мастера — туда приходится ставить милицейский наряд, чтобы не допускали актов вандализма. Не потому что народ такой плохой, а потому что ну прямо хочется вот этот камешек подвинуть, нарушив фен-шуй.

По утрам жители района могут добровольно сходить на централизованную зарядку под руководством пожилого японца — наша дыхательная гимнастика у местных пользуется успехом. Так же досугу работников служит целый ДК — в нем у нас секретный видеосалон (потому что кино там пиратское, ух мне ЦРУ за это уши намылит!), кафе-столовая, широкая сеть кружков — в первую очередь, разумеется, кружок изучения японского и секция дзюдо. Имеются так же бассейн и музыкальный кружок с хорошим оборудованием. Так же на территории района можно найти поликлинику (включая стоматологию), шиномонтажку — личный транспорт здесь у многих есть, гаражный кооператив, парикмахерскую, массажный салон, салон красоты и старую-добрую рюмочную. Словом — полноценный элитный жилой комплекс, откуда выбираться приходится только на работу, в школу и детские сады. Последние две причины не убираются умышленно — ребятам нужно социализироваться. Впрочем, уровень зависти к «японцам» — так местных называют москвичи — и без того запредельный. Боюсь, когда Система засбоит еще сильнее, дойдет до побоев, похищений и грабежей. Ничего, ЧОП к тому времени масштабируется как надо, появятся мутные, но такие полезные связи, и ЧП будут разруливаться в кратчайшие сроки и с маленькими потерями.

В недалеком будущем вся эта жилплощадь с инфраструктурой почти в центре столицы будут стоить чудовищных по любым меркам денег, поэтому я отхватывать кусочки не стесняюсь — если вдруг всё пойдет не по плану, я легко продам это все, кратно отбив инвестиции. Но лучше пусть соотечественники живут, а деньги я найду в другом месте.

Обслуживается это все, кстати, не стандартными московскими коммунальщиками, а собственным штатом сантехников, электриков, дворников и мусоровозчиков. Через это проблемы жильцов решаются в кратчайшие сроки. Бесплатное ценится меньше, поэтому в зарплатных «квиточках» у всех, кто сменил прошлое место жительства на вот это сокровище, прописана удерживаемая «коммуналка» — чуть больше, чем привык средний советский человек, но возмущенных отыскать при всем желании не удастся — видно же, куда деньги уходят.

Словом — в этой части страны, как и в ряде других, как минимум высокоуровневый социализм построить получилось! Эх, мне бы в СССР попасть, годик так в 65-й… Меня бы КГБ на раз вывело на чистую воду со всеми вытекающими — я не обольщаюсь.

На площади у ДК собрался народ: сегодня суббота, выходной, к тому же по СССР объявлен траур. Здесь же нашлись журналисты и операторы «Хонды-плюс», репортаж снимать. Детей почти нет — только самые маленькие дошколята, которых в пионерлагеря не взяли. Остальные школьники сейчас там — нефиг по городу безыдейно шляться, мало ли куда и с какими последствиями забредут. Второе меньшинство — пенсионеры: здесь живут только те, кого привезли с собой дети. Пристраиваем, впрочем, и их — в каждой конторе должен быть вахтер, в подъезде — консьержка (техничка по совместительству), а по ночам не шибко ценные объекты сторожат дедушки. Некоторое количество ребят студенческого возраста имеется — их тоже в лагеря не берут, но часть все лето образцово-показательно ходит учить японский язык, надеясь в будущем устроиться в наши структуры. Подавляющее большинство — граждане средних лет.