Страница 34 из 108
Если вглядеться в зал, можно увидеть друзей и знакомых не только в первых рядах… Вот соседи по дому… Вот товарищи Юнуса с «Нового Апшерона», среди них и те, кто приходил сегодня в час обеденного перерыва… Много в зале людей, с которыми Баджи хоть и незнакома, но которые примелькались ей на каждодневном пути между домом и вокзалом и в поездах электрички… Впрочем, даже те, кого Баджи не знает в лицо, не кажутся ей чужими: среди таких людей провела она свое детство в Черном городе, среди таких живет она сейчас на промыслах.
И страх Баджи перед огромным, наполненным до отказа, гудящим залом исчезает и сменяется светлым, уверенным чувством: она сделает все, чтоб сыграть сегодня хорошо, сделает все, чтоб поскорее стать настоящей актрисой и показать народу высокое искусство!..
Звонок. В зрительном зале гаснет свет. Становится тихо Занавес медленно поднимается…
В далеком Сарабе, средь расписных стен дворца визиря, сто с лишним лет назад происходят события, развертывающиеся сейчас на сцене Дома культуры, но как интересны, понятны они зрителям, хотя времена те безвозвратно ушли в вечность!
Баджи в роли младшей жены — воплощение хитрости, ловкости и в то же время супружеской верности и целомудрия. Правильной интонацией, выразительной мимикой она создает образ жизненный и реальный. По ходу пьесы младшая жена борется за свободу и счастье своей сестры, которую хотят выдать за нелюбимого человека, хана, и всякий раз, когда она распутывает хитросплетения своих противников, зал разражается искренним смехом и награждает исполнительницу дружными аплодисментами…
Но вот спектакль окончен.
Не успевает занавес опуститься, как участников спектакля окружают тесным кольцом — каждому хочется разделить радость выпускников.
Баджи пожимает протянутые ей руки, целует подруг, благодарит за поздравления и, в свою очередь, поздравляет товарищей и преподавателей Глаза ее сияют. Слезы счастья текут по разгоряченному лицу, размазывая грим…
Неожиданно за кулисами появляются Ругя и Бала. Неизвестно, каким путем удалось им сюда проникнуть, но, видимо, не без стараний Балы. Слыша, как все расхваливают Баджи за ее игру, Ругя не удерживается, чтоб не воскликнуть:
— Чего уж там говорить! Разве словами выскажешь?
Баджи останавливает ее:
— Ты, Ругя, хвалишь меня просто так, по дружбе! Не так уж прекрасно я играла.
Ругя готова возразить, но ее опережает Бала.
— Нет, нет! — восклицает он горячо. — Мать тобой все время восхищалась, когда ты играла! Говорила, что играешь лучше всех!
— А тебе самому понравилось? — спрашивает Баджи.
Глаза Балы вспыхивают:
— Замечательно! Особенно смешно, когда визирь не мог сладить с младшей женой… — Он наклоняется к уху Баджи и тоном заговорщика добавляет: — Совсем как отец с матерью когда-то!
И все трое разражаются веселым смехом…
Спустя полчаса за длинным столом, установленным посреди сцены, рассаживаются руководители техникума, преподаватели, представители партийных и общественных организаций. На зеленом сукне — свидетельства об окончании техникума.
Баджи, разгримированная и переодетая, сидит в зале между Юнусом и Сашей, держа обоих под руки. Рядом с Юнусом Сато, рядом с Сато — Рагим и Кафар. Кафар согнулся над блокнотом — готовит для газеты отчет, о выпускном спектакле.
Вот на трибуне Газанфар.
— Сегодня мы празднуем выпуск актеров Театрального училища — первого в истории азербайджанского народа, — начинает он, и в ответ несутся аплодисменты, громкие возгласы одобрения.
Газанфар обводит глазами взволнованные лица присутствующих. Радость и счастье читает он на этих лицах. Нелегко далась она, эта радость, не сразу пришло оно, это счастье! Ему, Газанфару, как, впрочем, и многим другим в зале, известно это достаточно хорошо.
— Октябрьская социалистическая революция, победа советской власти в Азербайджане открыли возможности для новой — лучшей и справедливой — жизни, для расцвета культуры. Наш народ уверенно движется вперед, и вот сегодня наша молодежь сделала на этом славном пути еще один шаг.
Широким жестом разводит Газанфар руки, словно стремясь заключить в свои объятия всю молодежь, сидящую перед ним в зале, и снова в ответ несутся аплодисменты…
Один за другим выступают люди с трибуны Дома культуры, поздравляют выпускников, желают им плодотворной работы, успехов.
Вслед за тем происходит вручение свидетельств и подарков, и вот Баджи в одной руке держит свидетельство, свернутое в трубку, а в другой — коричневый чемоданчик с набором грима и гримировальными принадлежностями, подарок от друзей. Баджи крепко прижимает к груди свидетельство и чемоданчик, словно говоря:
«Попробуйте отнять их у меня!..»
Спектаклем в Доме культуры выпускники завоевывали свое право быть актерами. В речах после спектакля они обещали верно служить родному искусству. А теперь настал час, когда они могут веселиться и танцевать!
В городе, на квартире одного из техникумцев выпускники и их друзья собрались на ужин. Стол накрыт белой скатертью, расставлены блюда с кушаньями, вазы с фруктами, цветами. Большая комната красиво убрана.
Ужин давно принял характер семейного праздника. Халима исполняет узбекские народные песни и танцы, Телли — арии из оперетт, Чингиз ловко показывает фокусы с картами. Каждому хочется проявить себя чем-то помимо того, что было представлено в спектакле, что было высказано с трибуны.
А чем порадует своих товарищей Баджи?
Она на мгновение задумывается, затем гордо откидывает голову и начинает:
Прими с улыбкою, мой друг,
Свободной музы приношенье!
К кому обращает она эти стихи? К Саше, от кого впервые их услышала? К Виктору Ивановичу, научившему ее глубже понимать их и выразительно читать? К людям, находящимся в этой комнате, к друзьям, населяющим ее большую родину?
Большинство присутствующих знает, что Баджи свободно владеет русским языком, однако для всех неожиданно, что она решилась читать на русском языке стихи Пушкина. А между тем Баджи читает их с чувством, вдохновенно. Как не обнять, как не расцеловать ее за это?
Все хвалят Баджи.
— Ну как — «непривычно»? — лукаво спрашивает она Юнуса.
Юнус в ответ лишь смущенно разводит руками. Да и что остается ему сказать? Уж лучше молча подставить ладонь, чтоб сестра дружески хлопнула по ней, а вслед за тем крепко, братски прижать сестру к своей груди.
Все хвалят Баджи. Может быть, похвалит ее наконец и Саша?
Саша молчит, но Баджи читает в его глазах удивление. Нет — больше! Она улавливает в них восторг.
— Ты сегодня какая-то особенная!.. — говорит Саша.
— Сегодня особенный день в моей жизни!.. — шепчет Баджи в ответ едва слышно, словно стыдясь своего счастья.
У нее слегка кружится голова. От успеха? От выпитого вина? Или, может быть, от слов, от взгляда, от близости Саши? Она сама не может понять, отчего…
Бокалы пусты, все тосты сказаны, рассвет заглядывает в окна. Но никому не хочется уходить.
Кто-то предлагает:
— Пойдемте, товарищи, гулять!
Все принимают предложение. Раздаются голоса:
— В сад или на бульвар?
— Дадим слово Баджи — она сегодня героиня дня!
Обычно Баджи покладисто отвечает: «Куда угодно компании!» Но сегодня она решительно заявляет:
— К морю! Встречать восход!
Все шумной, веселой ватагой устремляются на приморский бульвар. Баджи, Юнус, Саша, Халима, Сато идут, взявшись под руки, плотной цепью. Кажется, нет в мире силы, которая их разъединит!
Часть третья
ЗДРАВСТВУЙ, ТЕАТР!