Страница 28 из 46
Она посмотрела в глаза Кейна и увидела там отражение всего того, чего они вместе пережили — бурные чувства, трудные уроки и мимолетные мгновения радости. Она ощутила, как в его присутствии тает вся злость, и что остается — это только непреодолимое желание остаться рядом с ним, несмотря на все опасности.
В ее руке, которую Кейн так крепко держал, она почувствовала что-то холодное и твердое. Наконец, он разжал пальцы, и Эстер увидела там крошечный амулет — простой, из поблекшего серебра, с гравировкой инициалов, которые означали для них обоих очень много.
— Я буду носить его всегда, — тихо произнесла она, и сняла цепочку с шеи, чтобы подарок Кейна повесить рядом с кольцом — как сокровище.
Он улыбнулся — такую усталую, но искреннюю улыбку, которую Эстер запомнит навсегда. Кейн аккуратно коснулся ее щеки, словно хотел запечатлеть это прикосновение в своей памяти.
— Мне жаль, что нам не досталось больше времени, — признался он, его голос звучал на удивление твердо, несмотря на весь вихрь чувств, который бушевал внутри; без формального обращения, без декорума, без масок. — Будь осторожна. И обещай мне, что ты не обернешься. Как в сказках — иди и не оглядывайся.
— Но…
— Пожалуйста, Эстер.
Они медленно спускались по узкой винтовой лестнице, и каждый шаг вниз казался Эстер шагом в неизвестность, которой она страшилась больше всего. Всё её существо стремилось вспять, к безопасному уединению каморки под крышей, где можно было забыть об опасности. Они шли, держа друг друга за руки, и её пальцы, отказывались ослаблять хватку.
Ведьма перебирала в уме всевозможные планы, аргументы, и даже ложь, которую могла бы использовать, чтобы убедить Кейна позволить ей не уходить. Она понимала опасность, которую несла Гильдия, но также чувствовала, что, если начнется сражение, им всем троим будет лучше защищаться вместе.
Они были уже почти внизу, когда раздались чужие голоса. Девушка замерла, понимая, что они опоздали. Крик Ирви, наполненный ужасом, взорвал тишину, пронзая воздух острее холодного клинка.
— Гильдия здесь! — раздалось снизу.
Некромант остановился, оглянулся на Эстер, его глаза искали на ее лице подтверждение того, что она понимает серьёзность момента.
— Нужно действовать быстро, — сказал он, — ты должна скрыться. Сейчас. Я займусь Ирви и остальными.
Но Эстер не двигалась. Все её сомнения и страхи развеялись в один миг — она знала, что не уйдёт, не оставит Кейна одного лицом к лицу с опасностью.
— Я останусь, — просто заявила она.
Мужчина хотел было возразить, но сжав зубы, кивнул — времени спорить уже не было. Двери распахнулись, и они вышли вместе в холл; Принц, разломанный на куски, валялся грустной кучкой костей на полу, рядом с ним на коленях стоял Ирви — Серена обернула энергетический хлыст вокруг его шеи, и держала, как на поводке. Душила.
Рядом с ней стояло трое — женщина средних лет с высокой прической, старик с кудрявой седой бородой и мужчина, испещренный алыми шрамами по всей поверхности тела. Они были одеты строго, в черное, и хищно улыбнулись, завидев Кейна и Эстер в дверном проеме.
— Добро пожаловать в поместье Винтеров, — сухо сказал граф, — душа моя, отпусти ребенка, он ничего не сделал.
Серена щелкнула хлыстом, освобождая Ирви, и послала Кейну воздушный поцелуй. Ученик захрипел, упершись ладонями в пол, и сплюнул кровью.
— Я бы предложил вам выпить чаю, но вы сломали моего дворецкого. Обойдемся без прелюдий, получается?
— Как скажете, милорд, — издевательски прошипел человек со шрамами, и щелкнул пальцами.
Окна распахнулись, вместе с ветром в холл залетела тягучая, осязаемая тьма — и тысячей мелких кинжалов бросилась прямо Кейну в грудь.
XIII. Смерть
Эстер, реагируя мгновенно, вдохнула глубоко и развела руки в стороны. Из пола холла выбились зеленые побеги плюща, переплетаясь и скручиваясь, создавая щит из растительности, который поглотил первый удар магической атаки.
Серена, жестоко улыбнувшись, начала читать заклинание, но Эстер была на шаг впереди. Одно движение рукой — и Серена давится словами, у нее на языке начинает расти мох; быстро, безболезненно, но беспощадно, заполняя ротовую полость и лишая ее способности произносить заклятия, не перекрывая дыхания.
Прорезав стену из растений, мужчина со шрамами бросился на Кейна в рукопашную. Силой, которая казалась несвойственной живому человеку, граф ударил врага об пол. Звук удара был глухим и ужасным, и Винтер, хоть и оставался на ногах, пошатнулся, словно его корни были вырваны из земли, от отдачи собственного удара.
Ирви, откашлявшись и преодолев тяжесть в груди, поднялся на ноги и, собрав остатки сил, замкнул руки, взывая к силам, которые были его наследием и проклятием. Воздух вокруг него заискрился, и стрелы из чистого мрака выстрелили в сторону оставшихся некромантов. Женщина быстро нарисовала в воздухе знак, который вспыхнул защитным барьером, но стрелы Ирви пробивали его, словно иглы сквозь ткань, заставляя ее отступить.
Серена, способная только на мелкие бессловесные заклятия из-за мха во рту, достала из-за пояса метательный нож, но Кейн, уловив ее движение, направил на нее поток энергии, который выбил оружие из рук. Магия вспыхивала яркими всполохами, рикошетила от стен. Эстер уворачивалась от атак Серены, и старалась ее обезвредить, не прикончив. На ее кукольном личике больше не было того ласкового выражения, как на кладбище — нет, Серена была готова вырезать сопернице сердце, если до того дойдет.
Затряслись, оживая, останки Принца — кости взлетели в воздух, даже не пробуя сформироваться в скелет, просто по отдельности начали колотить врагов сверху; это Ирви, скрючив пальцы, как когти диковинной птицы, и не прекращая шептать ни на секунду, нашел способ Принцу все же сразиться на стороне семьи.
Из открытых окон хищными щупальцами потянулись ветви деревьев и схватили женщину, стоявшую ближе всех; они росли, подчиняясь силе Эстер, и сомкнулись вокруг темной ведьмы в живой гроб. Она пыталась прожечь их изнутри, но со скрипом дерево выпрямилось и вытащило женщину наружу через то же окно. Целительница еле сдержала позыв закинуть жертву просто куда ветви дотянутся, разбить ее об землю; ярость клокотала в ее жилах, как лава, но Эстер все же не стала убивать. Она приказала деревьям перенести ее в глушь, чтобы там ее судьбу уже решал лес.
Мужчина со шрамами, собравшись с силами, направил на Кейна разрушительный удар темной энергией. Кейн был готов к защите, но удар пришелся неожиданно сильным, и он шатнулся, отступив на шаг. Эстер в ужасе увидела, как враг уже готовил новое нападение, но тут же рядом с мелькнула Серена, и ей пришлось отвлечься; чудом увернувшись от удара кинжалом, Эстер закричала, подскочила к ней ближе и прижала ладони к лицу девушки. Повинуясь неведомой смеси светлой и темной магии в своей душе, Эстер вцепилась ногтями в ее голову, будто пытаясь дотянуться до черепа, и прорычала несколько зачарованных слов. Белый свет ударил из глаз Серены, как из двух фонарей, и она заскулила от боли. Эстер отпустила ее, ошарашенная собственным поступком; некромантка упала на пол, и сияние померкло. Когда она открыла глаза снова, у нее больше не осталось зрачков. Она ослепла. Ее выжгло изнутри.
Кейн, сплюнув кровь, схватил своего врага за горло, и с невероятной силой он метнул мужчину об стену. Раздался страшный хруст, и он, как игрушка, безвольно сполз вниз. Кейн сломал ему шею.
Эстер, вскрикнув от ужаса, бросилась к поверженному некроманту. Неважно, какой он был враг, каждая жизнь была ценна, и она не могла допустить, чтобы чья-то жизнь оборвалась при ней, даже в такой битве. Слова Серены эхом бились внутри стенок черепа — если Кейн убьет себе подобного, его казнят. Она приложила руки к шее мужчины, нащупала место перелома, и ее пальцы окутались сияющим светом. Зеленоватый блеск исцеляющей магии стал пульсировать, впитываясь в поврежденные ткани. Напряженно сосредоточенная, она ткань за тканью, волокно за волокном восстанавливала его шею, несмотря на хаос вокруг.