Страница 29 из 46
Кейн не терял бдительности. Он знал, что каждая потраченная на милосердие секунда могла стоить им всех жизни. Тяжело дыша, он обратил взгляд на старика, единственного, кто активно не участвовал в битве — лишь играючи отклонял атаки останков Принца. Когда ему надоело, он просто обратил заклятие Ирви против него же самого, и приковал паренька к стене клеткой из костей. Он выглядел спокойным и даже смешливым, хотя лицо его было частично скрыто за кудрявой, длинной бородой.
— Учитель, — прохрипел Кейн, разжимая кулаки и склоняя голову. С его губ на пол капнула кровь.
— Впечатляет, Винтер, — голос у старика оказался скрипучий, как старое дерево, и довольно высокий. — Но ты мог просто сдаться.
Эстер почувствовала, как шея под ее руками становится целой. Она отступила, и мужчина вздохнул, его глаза были полны ужаса и недоумения. Он уже попрощался с жизнью; не каждый день враги оказывают такую помощь.
— Меня не за что судить, — рычит Кейн, делает шаг вперед, но его шатает и он еле остается стоять. — Я защищаю свой дом. Абрахам проклял эти земли, а охота — на меня?
— Ты не выше системы, Кейн, — старик подошел вплотную к бывшему ученику. — Ты — ее часть. И должен вести себя соответственно.
Он едва пошевелил пальцем, и граф с криком сложился напополам, пораженный невыносимой болью; Эстер вскочила, чтобы помочь ему, но только излеченный мужчина схватил ее за запястье и дернул так, что она упала и приложилась головой об стену. Целительница потеряла сознание. Старик поджал тонкие губы, и от новой волны силы Кейн рухнул на колени и опустил голову к полу, будто готовый к казни. Учитель наступил ему на спину тяжелым сапогом, и сильнее вжал в землю.
— Кейн Винтер, ты обвиняешься в сокрытии скверны от совета Обсидиана, работе со светлыми, теперь еще и нападении на собратьев. Если бы не твоя карманная блондиночка, — он провернул каблук на позвоночнике Кейна, заставляя того снова захрипеть от боли, — то за убийство Марка я тебя мог бы на месте обезглавить. Но сегодня удача тебе улыбнулась. Обойдемся клеймом.
Он поднял ногу и пальцем в воздухе провел быструю линию; Кейна отбросило назад, и он затылком ударился о пол. Старик навис над ним, таким же движением разрезал одежду на его груди, и на секунду застыл, увидев такие же черные шрамы, как у некроманта, которого спасла Эстер — следы поглощения энергии при всплеске скверны.
— А ты времени не терял, — почти с гордостью заметил учитель, потирая печатку на одном из перстней о ладонь.
Едва собрав силы, сопротивляясь заклятию-пытке, Кейн поднял над грудью руки, сложив пальцы в защитном символе; раскаленный металл кольца зашипел, наткнувшись на преграду. Хмыкнув, старик продолжил давить — он понимал, что вечно Кейн так не продержится, и сдастся. Купол энергии растаял, рука дрогнула, и печатка все же прижалась к груди мужчины — чуть левее, чем планировалось. Там, где должно быть сердце.
— Вот и чудесно, — почти промурлыкал учитель, выпрямившись и поправив складки на плаще. На Кейна, скрючившегося от боли, он особого внимания больше не обратил. — Ты лишаешься статуса основателя в Совете, твой голос больше не имеет никакого веса. Щенок твой, — он пренебрежительно кивнул в сторону Ирви, — до присяги пусть останется здесь, после если сохранит контакт — тоже отбросом станет.
Размеренно, будто торопиться ему и вовсе некуда, он прошел через холл и остановился рядом с Эстер, Сереной и некромантом со шрамами — как выяснилось, Марком. Серена сидела, обхватив колени, и беззвучно плакала, раскачиваясь из стороны в сторону. Марк тоже сел, но все это время продолжал держать Эстер за запястье, чтобы, когда та очнется, иметь контроль.
— Да отпусти ты ее уже, — бросил старик, с интересом разглядывая медленно возвращающуюся в сознание ведьму. — Интересный экземпляр. Жаль, не в наших рядах. Хотя, похоже, малыш Винтер над этим и работает.
Их дело здесь было окончено; осталось только найти женщину, которую Эстер отправила по лесам бродить. Марк взял Серену на руки, и они, как ни в чем не бывало, направились к выходу. Холл остался в полнейшем хаосе: кровь, разбитые стены, куски костей, обрывки растений и обломки ветвей, брошенное оружие. Разрушили все, что смогли, опозорили, ранили, оскорбили.
Погостили, и хватит.
Первым освободился Ирви; когда старик удалился, силы его заклятий ослабли, и паренек снова смог колдовать. Он вытащил себя из костяной тюрьмы, и осторожно, опасаясь непредсказуемой реакции своего учителя, подошел к Кейну — тот сидел на полу, склонив голову, положив руки на колени, и пустым взглядом смотрел в пол. На его груди алела свежая рана — клеймо. Вокруг линий ожога все воспалилось, и в остальном некромант тоже был не в лучшем состоянии. Ему разбили губу, рассекли щеку, пытались задушить — проявлялись лиловые следы на шее. Только вот это все заживет, само или с помощью магии Эстер, если она решит избавить Кейна от лишних страданий — а вот с меткой не справится даже она. Это проклятие древнее, чем она даже смеет подумать, древнее самого рода Винтеров и Гильдии.
Этот знак с ним теперь действительно на всю жизнь.
— Мастер? — с ноткой неуверенности и беспокойства в голосе, Ирви робко позвал Кейна.
Некромант медленно поднял голову, и его глаза встретились с взглядом ученика. Под слоем грязи, крови и синяков проступило выражение глубокой усталости. Ирви уселся рядом, не в силах сложить слова в утешение. Что можно сказать человеку, который только что осознал, что бремя его прошлого стало еще тяжелее?
— Живой? — хрипло спросил граф, не поворачиваясь напрямую к парню. Продолжая смотреть в стену — когда-то там висел семейный портрет, теперь прошла глубокая трещина, а рамка с полотном, поломанная, валялась на полу. — Хорошо с Принцем придумал. Хвалю.
Ирви, не ожидавший совсем этого, зарделся и пробормотал какие-то невнятные благодарности. У него на шее тоже остался след — но от хлыста Селены. Выглядел, будто линия надреза.
— Проверь Эстер, пожалуйста, — попросил Кейн, и попытался сжать и разжать кулаки — не вышло, руки просто задрожали. Тело ему еще не повиновалось. — Я сейчас не смогу идти.
Ирви коротко кивнул; девушка уже тоже пыталась двигаться, но у нее безумно кружилась и болела голова, и, когда она прикоснулась к волосам на затылке, после увидела на ладони кровь.
— М-миледи? — он еще заикался, потерянный и сконфуженный, никогда прежде в жизни не участвовавший в такой битве. Не понимающий, как они теперь будут справляться с последствиями.
— Жива, — подала слабый голос ведьма, пытаясь сфокусировать зрение на стоящем перед ней Ирви. — Не цела, но… жива.
Ирви бережно подхватил Эстер под локоть, поддерживая ее дрожащее тело. Он мельком осмотрел рану на ее затылке, и позеленел от одного вида — будущий страшный, кошмарный некромант, повелитель мертвых…
— Все будет в порядке, — произнес он, стараясь сохранять спокойствие перед лицом боли и беспорядка. — Вы же сможете себя вылечить? Или мне нужно найти лекаря в городе?
— Я не знаю, Ирви, — сипло сказала девушка. — Я попробую.
Кейн с трудом поднял голову, следя за движениями ученика. Следы его собственной битвы красноречиво говорили о цене, которую он заплатил. Он мог командовать мертвыми, но теперь, когда сам оказался на грани полного падения во тьму, стал бессилен.
В воздухе витали страх и растерянность, смешанные с запахами крови и горечью магического дыма. Эстер старалась идти, опираясь на Ирви, но ее колени подгибались, и каждый шаг вызывал острую боль в ране.
Почти сразу ее вырвало. Парень инстинктивно отдернулся, и из-за этого сделал ведьме только больнее.
— Прости, — прохрипела Эстер, вытирая рот рукавом. Нет у нее сейчас платка, да и не до приличий — и вряд ли она это платье сохранит. — Дурно…
Ирви покачал головой и осторожно усадил Эстер у стены — ненамного, но все же ближе к Кейну. С такого расстояния они хоть поговорить смогут, не повышая голос.
— У вас остались зелья какие-нибудь? — спросил он обеспокоенно. — Что мне принести из комнаты?