Страница 36 из 134
Дело кончилось тем, что основные параметры сторожевых кораблей остались теми, которые указал «вождь всего прогрессивного человечества».
В результате появились на свет сторожевые корабли проекта 42 (8 единиц) и проекта 50 (68 единиц), ставшие развитием довоенного сторожевика типа «Ястреб» (проект 29-К).[88]
Сторожевой корабль типа «Зубр» пр. 50
Ещё одна характерная особенность десятилетней программы — это строительство огромного количества торпедных катеров. В годы Второй мировой войны они, как и эсминцы, широко использовались в качестве малых кораблей универсального назначения. Кроме того, советских руководителей привлекал тот факт, что их постройка обходилась недорого, особенно в том случае, когда катера имели деревянные корпуса.
Однако время торпедных катеров уже прошло. Не случайно в ВМФ США в 1949 году числились всего-навсего 4 катера типа «Elco», причём только один из них был в строю (в качестве учебного судна), а три находились в резерве. Другими словами, США в течение четырёх лет полностью ликвидировали весь свой «москитный флот», насчитывавший в сентябре 1945 года более 300 единиц! В составе британского ВМФ в тот период имелись всего лишь 50 торпедных катеров. Через пять лет их число сократилось до 12. Иначе говоря, американские и британские военно-морские специалисты считали, что время катеров-торпедоносцев кончилось. Вот что пишет об этом инженер-кораблестроитель В. Б. Прасников:
«Корабельные РЛС конца 1940-х гг. могли обнаружить катер на дистанции 80—90 кабельтовых (14,8—16,7 км), а оптимальная дистанция торпедного залпа составляла 5—8 кабельтовых (0,9—1,5 км). Поэтому в случае обнаружения атакующих ТКА у противника имелось достаточно времени, чтобы обстреливать их из всех орудий — от главного калибра до скорострельных зенитных автоматов, которыми были буквально «утыканы» корабли всех классов. Неизмеримо возросли и возможности штурмовой авиации по борьбе со скоростными морскими целями».[89]
Но советские военно-морские теоретики, как всегда, придерживались иной точки зрения. Так, контр-адмирал В. Ф. Чернышев, начальник кафедры тактики надводных кораблей Военно-морской академии, посвятил торпедным катерам целую главу в своей книге «Надводные корабли в современной войне», изданной в конце 1945 года. В ней он сделал следующий вывод:
«Класс быстроходных надводных торпедоносных кораблей малого тоннажа сохранится в лице торпедных катеров и на будущее время. В дальнейшем развитии этого класса кораблей огромную роль сыграет богатый опыт боевого использования катеров, который дала война».
Торпедный катер типа «Комсомолец пр. 123-бис
В соответствии с подобными теоретическими выкладками главным направлением повышения боевой эффективности торпедных катеров в СССР, как и в 1920-е годы, продолжали считать увеличение максимальной скорости. И если во всём мире строительство реданных катеров прекратилось ещё до 1939 года, то русские продолжили строительство катеров типа «Комсомолец» по довоенному проекту 123-бис. Они имели металлический корпус с реданом (полное водоизмещение 27 тонн), а три дизель-мотора позволяли развивать на спокойной воде скорость до 50 узлов. Завороженные такой скоростью, высшие морские чины не обращали внимания на слабое торпедное вооружение (всего лишь две 457-мм торпеды) и ещё более слабое артиллерийское (две спаренные установки 12,7-мм пулемётов ДШКМ). С 1949 года строились катера проекта 123-К, у которых место одной из двух пулемётных установок заняла РЛС, а калибр оставшейся увеличился до 14,5 мм. В общей сумме за 10 лет (1946—55 гг.) были построены 349 реданных торпедных катеров проектов 123-бис, М123-бис, 123-К.
Одновременно с «комсомольцами» строились килевые торпедные катера типа «Юнга», являвшиеся модификацией проекта 200, разработанного в 1942 году. Сначала были построены 24 катера с металлическими корпусами (проекты ТМ-200, ТМ-200-бис), но вследствие того, что они чрезвычайно быстро разрушались от коррозии, было решено строить катера только с деревянными корпусами. За 7 лет (1946—52 гг.) флот получил 162 катера проектов ТД-200 и ТД-200-бис.
Их полное водоизмещение составляло 56,5 тонн, скорость достигала 38 узлов, дальность плавания 600 миль на 25 узлах. Вооружение было совершенно недостаточным — ни торпедное (два 533-мм аппарата), ни артиллерийское (три спаренные установки 12,7-мм пулемётов ДШКМ). С 1949 года они оснащались РЛС обнаружения «Зарница» и РЛС распознавания «Факел-М», а число пулемётных установок сократилось на одну.
Наконец, с 1952 года началось серийное производство деревянных килевых катеров типа «Большевик» (проект 183), продолжавшееся вплоть до 1960 года. За 9 лет их построили 622 единицы! Этот катер в 1947—49 гг. спроектировала группа репрессированных специалистов под руководством П. П. Гойнкиса в печально знаменитой «шарашке» - ОКБ №5.[90]
Торпедный катер типа «Большевик» пр. 183
Полное водоизмещение «большевиков» было 66,5 тонн, скорость достигала 44 узла (81,5 км/час), дальность плавания зависела от скорости — 600 миль на 33-х узлах, либо 1000 миль на 14-и узлах. Вооружение состояло из двух 533-мм торпедных аппаратов, двух спаренных установок 25-мм автоматов (боекомплект 4 тысячи снарядов), 8 глубинных бомб, РЛС обнаружения «Зарница» и РЛС распознавания «Факел-М». Катера сами по себе были неплохие, только они появились на свет с опозданием лет на десять.
В общей сумме за 15 лет (с 1946 по 1960 гг.) в СССР построили 1157 торпедных катеров трёх основных типов, не считая экспериментальных образцов (проекты 184, 125, 206 и другие). Для сравнения отметим, что флот прежней «владычицы морей» — Великобритании — получил за тот же период всего лишь 20 торпедных катеров. Это были 4 катера типа «Gay», 12 катеров типа «Dark», 2 катера типа «Bold» и 2 катера типа «Brave».
Конечно, в прибрежной зоне этот огромный «москитный флот» представлял некоторую угрозу для сил вторжения потенциального противника. Но, во-первых, никто не собирался вторгаться. Во-вторых, торпедные катера, равно как и большие охотники, сторожевые корабли, тральщики (а также эсминцы с торпедно-артиллерийским вооружением) не имели никакого отношения к идее «Большого Океанского Флота».
Глава 4.
ДЕЛО АДМИРАЛОВ
Своеобразный, официально нигде не зарегистрированный рекорд, установил в сталинскую эпоху адмирал Н. Г. Кузнецов. Он удержался на посту народного комиссара и главнокомандующего ВМФ с 1939 по 1947 годы (не считая «второго пришествия» в 1951 — 1955 годах). Восемь лет на посту наркома — в сталинскую эпоху это был феноменальный рекорд!
Ведь за предыдущие восемь лет, с 1931 по 1939 годы, на этом посту сменились четыре деятеля: Владимир Орлов (руководил флотом в 1931—1937 гг.), Михаил Викторов (август—декабрь 1937 г.), Петр Смирнов (декабрь 1937— ноябрь 1938 гг.), Михаил Фриновский (ноябрь 1938—март 1939 гг.). Все четверо были арестованы органами НКВД, приговорены пресловутыми «тройками» к смертной казни и расстреляны.[91]
Бесконечные посадки и казни высшего и среднего командного состава ВМФ в период 1937—1938 годов открыли дорогу наверх новому поколению командиров. От своих предшественников они отличались, с одной стороны, тем, что имели кое-какую профессиональную подготовку (ибо почти все прошли курс обучения в военно-морских училищах), а с другой стороны — не обладали опытом, который приобретается лишь в процессе постепенного продвижения вверх по служебной лестнице. Впрочем, сами они были преисполнены амбиций и не ведали сомнений. Далеко не случайно чекист-нарком Фриновский во время своего четырёхмесячного «руководства» флотом успел публично заявить, что «старые вредные теории о длительном воспитании командиров кораблей полностью опрокинуты».
88
СКР «Ястреб» был заложен в мае 1939 года, спущен на воду 21 июля 1940 года, сдан флоту в декабре 1944 г. Его полное водоизмещение было 1248 тонн, длина 85,7 метров, наибольшая скорость 32 узла, дальность плавания 2290 миль экономическим ходом 15 узлов. Вооружение состояло из трёх 100-мм универсальных орудий Б-34У, четырёх 37- мм зенитных автоматов 70К, трёх 12,7-мм пулемётов ДШКМ и трёхтрубного торпедного аппарата (для 457-мм торпед образца 1938 года). Противолодочное вооружение заключалось в 46-и глубинных бомбах и гидроакустической станции «Тамир». — Прим. Ред.
89
Тайфун, 2001, №2, с. 2.
90
Так называли в народе конструкторские бюро, созданные в конце 20-х годов в системе органов НКВД и существовавшие до 1955 года. Осуждённые инженеры и конструкторы («шпионы» иностранных разведок, «вредители», «социально чуждые элементы», «враги народа») разрабатывали под бдительным надзором «чекистов» новые образцы вооружения и военной техники, тем самым вымаливая себе прощение за несовершенные ими преступления. Плата за неизбежные ошибки и неудачи являлась очень высокой — продление срока лишения свободы либо смертная казнь! Что касается условий труда, то это было самое настоящее рабство: люди работали по 12—16 часов в сутки совершенно бесплатно (за миску супа), жили в казармах, постоянно подвергались всевозможным унижениям, оскорблениям и наказаниям (вплоть до помещения в карцер, избиений и даже имитаций расстрела). Почти ежедневно им повторяли «крылатую фразу»: «скажите спасибо, что вас до сих пор не расстреляли»!
Кто только не работал в «шарашках». Самые известные «зэки-изобретатели», это авиаконструкторы Д. П. Григорович (1883—1938), Н. Н. Поликарпов (1892-1944), А. Н. Туполев (1888-1972), Р. Л. Бартини (1897—1974), а также создатель межконтинентальных и космических ракет С. П. Королёв (1907—1966).
До такого не додумались больше нигде в мире, даже в нацистской Германии. Когда знакомишься с подобными фактами, лучше понимаешь бесчеловечную суть того государства, которое создала банда уголовников и люмпенов во главе со Сталиным. Суть социализма сталинского типа — это непрерывное внеэкономическое принуждение, иными словами — систематические массовые репрессии. Именно насилие составляло сердцевину и основу политического строя в СССР до последних дней существования этого государства. Менялись только формы: после смерти Сталина власти стали предпочитать казням помещение в «психушки», запреты на работу по профессии, ссылки в места, далеко от столиц и прочие сравнительно «мягкие» меры. — Прим. Ред.
91
«Тройка» — это внесудебный орган, официально оформлявший расправу с лицами, подлежавшими уничтожению либо заключению в лагеря на основе секретных списков (содержавших перечни конкретных людей) либо на основе «нормативов» (содержавших численные показатели для тех или иных категорий населения, намеченных к уничтожению, посадке, депортации, поражению в правах и т.п.). В каждую «тройку» входили:
а) представитель от партийного органа соответствующего уровня (обкома или крайкома, горкома или райкома ВКП(б);
б) представитель от органа НКВД;
в) представитель от прокуратуры.
Все репрессии осуществлялись на основе секретных решений партийных органов, в соответствии с поимёнными списками либо процентными нормами. Заявления о «произволе» органов НКВД, якобы «вышедших из-под контроля партии во времена «культа личности Сталина», являются преднамеренной ложью сказочников Агитпропа. — Прим. Ред.