Ветер, кровь и серебро

У ворот замка Натали встретил Винсент, явно заранее знавший, что она приедет, и сразу же отвёл в фамильный склеп Эдитов — он словно лучше её понимал тогда, что ей было нужно. И оказался прав.

Потом он пригласил её в замок, и Натали до сих пор помнила, как ей было неуютно под недоумевающими взглядами челяди — она ведь ничем от них не отличалась, но Винсент при этом уделял ей немало внимания и проявлял заботу, разделил с ней ужин и даже позволил остаться переночевать. Тогда ещё был жив старый барон Арнольд, и он лишь снисходительно улыбнулся, узнав о том, что делал его младший сын. С тех пор Натали спокойно оставалась в замке на ночь.

С каждым разом её визиты длились всё дольше. Она посещала склеп, чаще всего одна — в первый раз Винсент проводил её, но потом наотрез отказывался и просто ждал у выхода. Дело было даже не в том, что он не мог находиться рядом с могилой брата из-за горечи потери и боли. Просто в склепе обитало множество пауков, которых Винсент боялся до дрожи.

Тем временем болезнь всё же сгубила барона Арнольда, и он умер, передав власть своему старшему сыну Джейми. Это случилось года полтора назад, и с тех пор жизнь Натали и Винсента стала куда сложнее. Джейми, видимо, считал, что его новообретённый титул даёт ему право следить за жизнью своего брата и решать за него, как ему будет лучше. Узнав о том, что Натали иногда приезжает, посещает замок, склеп и церковь, он страшно разъярился запретил Винсенту приводить её снова.

Тогда ему пришлось быстро и втайне от брата искать ей временное жильё в городке у подножия замка, и в итоге Натали поселилась в небольшом доме вместе со старой прачкой, бездетной вдовой. Вдвоём им правда было легче и веселее, они по мере сил помогали друг другу — Натали иногда разбиралась с бельём, а прачка, Валори, указывала ей места, где можно было обнаружить ту или иную полезную траву, или даже находила для неё какие-то старые, полустёртые записи о лекарственных растениях, которых больше ни у кого не было.

А поведение барона Джейми Натали не удивляло — она ведь была никем, простолюдинкой без родителей, семьи и какой-либо поддержки. И в замке, в господской постели ей делать нечего.

Но всё же не приезжать она не могла. Когда Джейми не было в замке (а это случалось не так редко), она рисковала оставаться на ночь в комнате Винсента. И в склеп тоже ходила — уже как бы по привычке, будто это было её священным долгом, её обязанностью.

В этот раз она приехала поздней осенью и осталась на всю зиму. Валори была рада ей, а уж как рад был Винсент, и описать нельзя.[5]

И Натали тоже была счастлива. Счастлива видеться с ним, разговаривать, счастлива наблюдать, как он берёт её за руку и переплетает их пальцы, как касается её щеки и перебирает волосы… Хотя поначалу она приезжала только ради Оскара. Думала, ей хватит одного раза — спуститься в склеп, взглянуть на захоронение, несмело дотронуться до надгробной скульптуры… Но нет, одного раза оказалось мало, она приезжала снова и снова — Винсент ей не отказывал, но всё же после смерти отца старался скрывать от Джейми эти посещения. А стражников, слуг и прочих невольных свидетелей просил молчать: челядь в Эдите любила молодого барона больше, чем настоящего хозяина, исключение составляла лишь стража, сплошь верная Джейми.

Со временем Натали поняла, что приезжает не только ради Оскара. Ему-то сейчас всё равно, навещает она его могилу или нет — он мёртв, он не видит её и не слышит. Может, он в раю — испытывает счастье общения с Господом… Или находится в особом чертоге, о котором не было написано в каких-то церковных книгах, но говорилось среди простого народа: там оказываются павшие в битвах воины, герои, что отдали свою жизнь за свободу родной земли. Натали не знала наверняка, какая из этих легенд может оказаться правдой. Но она прекрасно понимала одно: в Эдит её тянет вовсе не могила Оскара.

После третьего или четвёртого раза она осознала, что скучает по Винсенту. Ему, кажется, было не всё равно на неё, на её судьбу: он постоянно спрашивал, как она добралась, сильно ли устала, нужно ли ей перекусить или отдохнуть… Он ни в чём ей не отказывал. На прощание он брал её за руку и целовал тыльную сторону ладони, будто она была благородной дамой под стать ему.

Натали то и дело обнаруживала, как Винсент внимательно, не отрывая взгляда, смотрел на неё. Она и сама часто ловила себя на том, что любуется им, подолгу изучает его глаза, пытаясь понять замысел затейницы-природы, как будто та не определилась, не решила, что лучше, и сделала его левый глаз глубокого синего цвета, а правый — пронзительного зелёного. Но это было действительно красиво в своей необычности…

На дорогу от Эори до Эдита уходило от полутора недель до целой луны, в зависимости от времени года — естественно, зимой добираться было сложнее, чем летом. Однажды Натали приехала прямиком к именинам Винсента, им тогда повезло: Джейми гостил у кого-то из своих вассалов, а потому девушка осталась в замке. Они разговорились, беседа затянулась допоздна, и, когда она вдруг сошла на нет и в комнате повисла тишина, всё случилось будто само собой. Натали первая его поцеловала, а Винсент неловко обнял её, не пытаясь отстраниться и, кажется, не очень понимая, что нужно делать. Но она показала. И не раз.

Но всё-таки Натали чувствовала вину — по сей день, когда между ней и Винсентом установились весьма крепкие, прочные отношения. И понимала, что он тоже её чувствует. Это было неправильно — по многим причинам. Для Джейми такое вообще было совершенно непонятно, поэтому он и пригрозил им… Но он не знал о большинстве того, что происходило между ними. Он, наверное, решил, что для Винсента это развлечение на один раз.

Сегодня Джейми снова не было дома — он со свитой отправился на охоту, отъехал довольно далеко от замка, и Винсент рассчитывал, что он вернётся не раньше завтрашнего дня. Поэтому он посмел привести Натали в замок, чтобы хоть раз побыть с ней не в маленьком домике, в котором почти невозможно добиться уединения, а в собственной спальне, где тихо, светло, спокойно, где стоит большая кровать с хорошей белой постелью, а пол укрыт дорогим пушистым ковром, по которому так приятно ходить босиком…

Сейчас Натали как раз в этой комнате и находилась. Быстро расчесалась и оделась — её синее шерстяное платье каким-то образом оказалось на прикроватном столике, накрыв собой пустой тазик и кувшин. С одной стороны, хорошо, что воды там не было — иначе бы платье намокло, а с другой… Натали хотела умыться, оказалось, что нечем, а приказывать прислуге она не могла. Придётся ждать, когда Винсент проснётся.

Впрочем, ей было чем себя занять. Она взяла свою сумку, лежащую в глубоком старом кресле у окна, достала оттуда маленький флакончик, завёрнутый в серую тряпицу, и, стараясь не обращать внимания на горький противный вкус, быстро выпила всё его содержимое. Она сама делала этот отвар и пила его после каждой их с Винсентом ночи, прекрасно понимая, что сейчас беременность ей ничего хорошего не принесёт. Правда, тогда, четыре года назад, перед битвой Натали этого делать не стала и потом, уже после гибели Оскара, в глубине души надеялась, что не напрасно. Но лунная кровь приходила в ожидаемые сроки, и про беременность пришлось забыть. А может, если бы у неё от Оскара остался ребёнок, всё было бы иначе…

Солнечные лучи тем временем засветили ещё ярче, проникли в комнату, отчего выбеленные стены, казалось, заискрились. Винсент поморщился во сне, перевернулся с бока на спину, сжимая одеяло, и резко открыл глаза. Может, он и не спал всё это время… Увидев, что Натали стоит возле его кровати, он улыбнулся.

— Я и забыл, что мы здесь, — голос его звучал тихо. — Думал, случайно заснул у Валори, и уже представлял себе, что буду врать Джейми…

— Здесь очень светло, — кивнула Натали и присела на край кровати. — Почти слепит.

— Наверное, это сделано нарочно, чтобы благородные господа не задерживались в своих мягких постелях до полудня, а вставали пораньше и шли делать дела, — усмехнулся Винсент. Он осторожно приподнялся, придерживая одеяло, сел, свесив ноги с кровати, и обнял девушку за плечи. Она улыбнулась.

5

Подробнее о первой встрече Натали и Винсента можно почитать в сборнике «Окись серебра».