Страница 50 из 90
И Джойс ни за что не получит Нолд.
День был тёплым, но не жарким, поэтому поверх чёрного платья с богатой серебристой вышивкой на плечах Кристина набросила плащ с капюшоном, а волосы убрала в пучок — вроде бы и траур, а вроде и просто традиционная одежда геральдического цвета… Она уже сама не знала, верить ей в то письмо или нет. Эмоциональная встряска, случившаяся с ней из-за Хельги, заставила её отбросить все противоречивые, раздирающие душу чувства и наконец-то прислушаться к разуму, который твердил, что без доказательств верить нельзя. После получения письма прошло уже достаточно времени, неужели за эти дни тело так и не удалось доставить? Или Фернанд предпочёл похоронить его на чужой земле? Этого уж точно не могло произойти. Священник из замкового храма Эори отказывался проводить панихиду без тела или достаточно веских доказательств, а это значит, что, будь Генрих действительно мёртв, его душа останется неупокоенной… Не попадёт ни в рай, ни в ад…
Хотя, может, если он начнёт приходить к ней в виде призрака, ей будет хоть немного полегче.
Кристина покачала головой.
— Ты бы мог уехать с ней, — сказала вдруг она стоящему рядом с ней Хельмуту, не глядя на него. — Ты не обязан тут находиться.
— Обязан, — упрямо возразил он, зябко кутаясь в плащ.
— Я тебя освобождаю от этой обязанности. Поезжай. — Она положила руку на него плечо. — Ещё успеешь догнать.
— Я не уеду, — проскрипел зубами Хельмут. Порывы ветра вдруг усилились, и он кивнул в сторону замка. — Пойдём, а то простудимся тут. Ну и лето у вас, конечно…
— Вот я и говорю: поезжай домой, в Бьёльне сейчас наверняка теплее, — заметила Кристина, спешно шагая за ним по внутреннему двору. Лето, впрочем, уже близилось к концу.
— Слушай. — Он вдруг остановился и вперил в неё озлобленный взгляд. — Я не могу, понимаешь? Я же спать нормально не смогу, зная, что оставил тебя одну против Джойса и Элис. А если он… Если Генрих и правда мёртв, то я тем более не имею права уехать. Нет, я верю в тебя: ты сильная, ты и не с таким справишься, но… Я не смогу спокойно жить, зная, что ты здесь одна.
Кристина почувствовала, как губы непроизвольно растягиваются в улыбке, а глаза отчего-то застилают слёзы — ветер соринку занёс, наверное.
— Ты и так уже столько для меня сделал… Особенно в прошлый раз, — напомнила она, когда они наконец зашли в замок, оказавшись в тепле. Хельмут сразу сбросил плащ с плеч, а Кристина сняла капюшон. Эхо отражало звуки их шагов от стен, а два факела у входа плохо разрезали темноту. — Ты предоставил самый большой отряд, ты согласился пойти со мной в Даррендорф, а потом во время битвы дважды спас меня… И на остров Зари сопроводил, жаль, правда, что эта поездка оказалась в итоге бесполезной.
— Ну, мы прожили в мире четыре года, так что не такой и бесполезной… А вообще, тогда это было другое, — ухмыльнулся Хельмут. В темноте коридора было плохо видно, но, кажется, он чуть покраснел. — Тогда я делал это всё не ради тебя. Ты же помнишь, как мы с тобой друг друга недолюбливали. Мне так не хотелось тратить на тебя своё время и деньги, рисковать своей жизнью и жизнями своих солдат… Извини. — Он посмотрел на неё виноватым взглядом. Кристина ободряюще улыбнулась. — Но я видел, как к тебе относится Генрих, как ты дорога ему, и просто не мог… Когда я увидел во время битвы, в какой опасности ты оказалась, мне стало жаль не тебя: я представил, как он будет молча, с каменным лицом убиваться по тебе, и у меня буквально сердце в клочья разорвалось. А во второй раз он вообще мне приказал.
— Хельмут, — прервала его Кристина.
— Что? — Он посмотрел на неё с вызовом, даже с некоторой наглостью, будто они сейчас каким-то образом вернулись в те годы, когда друзьями их назвать было сложно.
— Неважно, что было раньше. Важно то, кем мы приходимся друг другу сейчас. Ты же… — Она запнулась, пытаясь подобрать слова и справиться с внезапно нахлынувшим волнением. — Ты мне как старший брат, которого у меня никогда не было. Но, поверь, даже если тогда это всё было не для меня… Мне всё равно достаточно, правда.
— Ну уж нет, — покачал головой Хельмут. — Позволь на этот раз мне сделать хоть что-то именно ради тебя.
Отчего-то Кристина рассмеялась, услышав эти слова. Затем она встала на цыпочки, с трудом дотягиваясь до него, обняла за плечи и прижала к себе так, что у Хельмута, кажется, хрустнули рёбра. Через мгновение он усмехнулся и обнял её в ответ.
Странно, но ей всё чаще хотелось обнимать его, и не только за самоотверженность и желание помочь. Обнимать просто так. Просто потому, что он есть.
— Слушай, хорошо, что ты напомнила про остров Зари, — сказал он через минуту, впрочем, не выпуская её из объятий.
— А что? — не поняла Кристина, попыталась отстраниться и чуть не упала — всё-таки стоять на цыпочках было не особо удобно.
Хельмут оглянулся, будто боялся, что их подслушает кто-то, кому этого слышать не следовало. У леди Коллинз-Штейнберг не было причин беспокоиться о неверности своей челяди, однако она понимающе кивнула и повела его в кабинет — там, если что, и карта была, и пергаменты с чернилами, и необходимые книги…
— Элис ведь так и не ответила на предыдущее письмо? — уточнил Хельмут, вешая плащ на крючок, вбитый в стену прямо у двери, рядом с Кристининым плащом.
— Нет, не ответила. — Она поудобнее уселась в старое дубовое кресло возле очага, кивнула на стоящий напротив стул, но Хельмут остался стоять, в процессе разговора иногда делая несколько шагов туда-сюда.
— Я думаю, стоит написать ей снова, — сказал он. — Предложить встретиться и лично всё обговорить. Убедить её в том, что Джойс не заслуживает доверия и что союз с ним — худшее, что она может предпринять. Вы же подписали договор, в конце концов, там ваши печати, можно ей напомнить…
— Договор пропал, — сказала Кристина, опустив глаза.
— В смысле? — Хельмут замер посреди комнаты и взглянул на неё ошарашенно.
— Я хранила его в небольшом деревянном сундучке в своей спальне, — вздохнула она. — Это всё-таки довольно надёжное место, а сундук был на замке, но… Моя вина, что я давно не проверяла, и, видимо, Джойс как-то выкрал. Или не он, а этот его чернокнижник проклятый, дьявол его раздери. — Со злости Кристина стукнула кулаком по подлокотнику кресла. — Так что с моей стороны мне ей предложить нечего. Какая же я дура, Господи…
— И всё равно — напиши ей. — Хельмут подошёл ближе к Кристине, чуть наклонился, чтобы лучше видеть её лицо, и это заставило её поднять взгляд. Он смотрел на неё уверенно, будто свято верил в благополучный исход предприятия. — Предложи встретиться где-нибудь… Не в Эори и не в Краухойзе, конечно, а на том же острове Зари. Да, придётся подождать, пока она туда доплывёт, но… Вы поговорите и всё обсудите. Она всё-таки женщина неглупая, должна прислушаться.
— Ну, я не уверена в успехе так, как ты, — отозвалась Кристина, — но попробовать и правда стоит. Возьму с собой побольше людей, оружие, кольчугу на всякий случай… С другой стороны, лучше дать ей понять, что я приехала с мирными целями…
— Давай ты потом подумаешь о внешнем виде своего посольства, — улыбнулся Хельмут, — сначала нужно написать ей и получить согласие.
— Да, да… — Она закивала, но голос всё ещё звучал неуверенно и тихо. — Ты иди, я… Я ещё подумаю над этим.
Он направился к выходу, а Кристина так и осталась сидеть у огня, постукивая пальцем по подлокотнику. В чёрном платье из шерсти и бархата, с высоким воротником и плотными рукавами стало жарко, но она пока не спешила раздеваться. Глубоко задумавшись, Кристина смотрела на огонь, не отрываясь и не моргая. Столько всего на неё навалилось, столько всего произошло… В голове не укладывалось. И впереди предстояло не меньше, а то и больше испытаний, и Кристина пока плохо представляла, как она решит все проблемы и сколько времени уйдёт на их решение. Всё это пугало, но ведь леди Коллинз-Штейнберг была не из пугливых. Она была готова сражаться за мир и спокойствие. Сдаваться — это не для неё. Да разве она имеет право сдаваться?