Страница 36 из 90
— Не бойся, — вкрадчиво шепнула Марианна. — Это не яд. Точнее, не совсем яд. Он будет действовать долго, седмицы и месяцы, если использовать его понемногу, постепенно доводя моего любимого братца до состояния, похожего на смерть. Его разум будет жить, его душа будет оставаться в теле, только вот тело начнёт слабеть и в конце концов откажет ему полностью.
Элис не была готова ждать так долго, но всё же приняла флакон.
Киллеан прекратил мучить её через пару месяцев. Ещё через год он окончательно потерял волю, во всём соглашался с Элис, выполнял любую её просьбу… Она почувствовала безграничную власть над ним — а вместе с тем и над всем Шингстеном. Киллеан сам поручал ей всё больше важных дел аллода. Потом Марианна привезла ей ещё флакон, побольше, но посоветовала не злоупотреблять. Элис и не злоупотребляла. Раз в одну-две луны она подливала капельку этой зеленоватой жидкости в вино мужа, и уже вскоре он окончательно слёг, затем утратил возможность шевелиться и разговаривать… Теперь даже кивать не может. Лишь глаза тревожно бегают, будто он ждёт того, что Элис его убьёт.
Но Элис не убивала. Пусть он умрёт сам. Пусть помучается так, как мучилась она, и даже ещё сильнее.
Марианна вскоре овдовела и вернулась в Шингстен, однако надолго здесь она не задерживалась, то и дело отправляясь в далёкие путешествия. Оттуда она непременно привозила Элис подарки, в основном пахнущие травами кремы, помогающие сохранять красоту и молодость. Для леди Карпер это всё было неважно, но подарки она принимала — ей было приятно внимание Марианны.
Во время прошлой войны в Шингстене она вообще не появлялась, и с зельями для лорда Киллеана Элис помогала Анабелла. Леди Карпер до сих пор очень жалела её. Хорошая была девушка — такая гордая, независимая, целеустремлённая, но при этом не лишённая некоторой мягкости и изящества. Иногда Элис казалось, что её она жалеет едва ли не сильнее, чем Джоната. Анабелла была готова возглавить армию Шингстена и сделать всё для завоевания Нолда, а в итоге отдала свою жизнь в бесполезной попытке избавиться от Кристины, которую Джонат даже не попытался предотвратить… Бедняжка.
Но даже ей Элис не рассказала о своей истинной цели. Лишь Марианна о ней знала.
И вот она здесь, всегда готовая выслушать и дать совет. Единственный на свете человек, которому Элис доверяла. Подруга, родственница и наперсница. Наверное, стоит ей пересказать сегодняшний разговор…
— То, о чём я думаю? — усмехнулась Марианна. Видимо, сама обо всём догадалась.
— Да, — кивнула Элис. — Я обещала подумать, но заранее дала понять, что отказываю.
— Зря… — Она вздохнула и прошла в комнату. В свете нескольких свечей её глаза сверкнули недобро. Впрочем, доброта в них редко когда плескалась. — Ты же знаешь: выбора нет, и нам придётся рано или поздно искать новое место для жизни. А как нам его заполучить, если не огнём и сталью?
За годы, проведённые в Анкере и многих других королевствах, Марианна совсем растеряла шингстенскую манеру говорить, но всё же иногда она проскальзывала в её речи, особенно когда женщина злилась.
— Я уверена, что есть мирный способ, — возразила Элис.
Она встала, подошла к зеркалу и открыла одну из баночек с желтоватым кремом, пахнущим болотом. Две небольшие свечки слабо освещали зеркальную поверхность, но Элис всё же разглядела сеточки морщин в уголках глаз и губ, а также между выщипанных в ниточку бровей. Именно туда она и втёрла совсем немного пахучего крема.
— И пока ты будешь искать его, мы все вымрем, — вспылила Марианна. Кажется, сегодня она была особенно не в духе. Пальцы, украшенные крупными рубинами, сжали ткань юбки, рассеянный взгляд бегал по комнате… Марианна была очень взволнована. — Поступает всё больше тревожных вестей о загубленном урожае, о граде, о саранче… С каждым годом лета становятся всё жарче, а зимы — всё холоднее. Ты же понимаешь, что это значит. Время на исходе.
Элис верила, что время ещё есть, но спорить с Марианной было бесполезно.
— Коллинз — неплохой шанс сделать то, что ты должна сделать, — продолжала та, меряя шагами комнату, останавливаясь то у небольшого стола в углу и задерживая свой взгляд на дрожащем пламени небольшой свечки, то у занавешенного плотными алыми шторами окна. — У него есть люди и план, так почему бы…
— Я боюсь снова проиграть, — призналась Элис. — Ты же знаешь, Мари. Это будет позором, это…
— Мы не проиграем, если проработаем план и заручимся поддержкой союзников, — заявила Марианна, резко взглянув на неё. — Многие поддержат тебя, особенно если ты избавишься от Киллеана.
— В прошлый раз меня и половины Шингстена не поддержало, — горько усмехнулась Элис.
И правда, тогда за ней пошли лишь Эрлихи и Мэлтоны — и то лишь из-за родственных связей и семейного долга. Пошёл герцог Новак — едва ли не самый бедный дворянин Шингстена, рассчитывающий получить награду от Карперов за свою преданность. Барон Тодден отправил весьма небольшой отряд с младшим сыном и его женой во главе, а представителями Лассенов и Хейли и вовсе стали бастарды — довольно мутные господа с такими же мутными, но всё-таки боеспособными и безжалостными отрядами. Остальные, сославшись на то, что приказ о сборе войск последовал не напрямую от Киллеана, остались дома. Не помогло ничего: ни угрозы, ни мягкие просьбы, не попытки напомнить, что после того, как Элис взяла власть в Шингстене в свои руки, дела в аллоде пошли в гору, а после захвата Нолда пойдут ещё лучше… Остальные всё равно не согласились — и явно не пожалели об этом.
Теперь же Элис была уверена, что за ней не пойдёт никто. Но если она, как давно уже предлагает Марианна, напрочь лишённая сестринской любви (да и вообще, какой бы то ни было любви), избавится от Киллеана… Тогда она станет регентшей при маленьком Мареке и будет иметь больше прав и полномочий. И тогда вассалы попросту не смогут ей отказать. А если прибавить наёмников Джойса… Да, армия выйдет большой, но в прошлый раз Джоната не спасло ни огромное войско, ни магия, ни удачный захват самого сердца Нолда.
Элис, ощущая приливы отчаяния, закрыла лицо руками. Она не знала, что делать. И отчего-то не могла в этот раз до конца довериться Марианне. Не могла последовать её совету. Всё это так шатко, так зыбко… Один неверный ход — и конец всему. И Элис, и Мареку, и всему Шингстену.
— Даже если и проиграем, — подала голос Марианна, вырывая её из раздумий, — а я уверена, что мы не проиграем… Но всё же мы погибнем в бою героями, и Хорнелл примет нас в свои чертоги как равных себе.
— Я не хочу проигрывать, — отозвалась Элис сдавленным, тихим голосом, не поднимая головы и не убирая рук от лица. Ей стало холодно и неуютно. — Я не хочу умирать и отправляться в чертоги Хорнелла. Я хочу дожить до глубокой старости и вырастить внука. Я хочу мира и процветания своей земле.
— А я не хочу смотреть на то, как солнце будет гаснуть.
Марианна вздохнула, быстро подошла к зеркалу и опустила ладони на плечи Элис. Леди Карпер решилась оторвать руки от лица и взглянуть на подругу. Та смотрела уже без жёсткости и решимости, напротив, её взгляд был полон сочувствия и тихой печали.
Элис ненавидела, когда её жалели. Но Марианна… Марианна — пусть жалеет.
Она взяла себя в руки и направилась к кровати, по пути снимая кольца с пальцев. Оставила лишь одно, с крошечным изумрудом, а остальные сложила в небольшую круглую шкатулку, расписанную голубыми цветами.
— Что там тебе говорилось, напомни? — поинтересовалась Марианна, замершая у зеркала.
— Солнце погаснет, небо затянет непроницаемая пелена… — Элис покачала головой — вспоминать предсказание было до боли неприятно. — В общем, жить в Шингстене станет невозможно, ибо наши боги разгневались на нас. Мне уже сложно вспомнить всё, что было сказано. Но уж точно ничего хорошего.
— Поэтому нам и надо бежать. Всё говорит о том, что пора. Нолд и Бьёльн процветают, пока наши южные края изнывают от жары и начинают голодать… Это ли не знак?
Марианна продолжала вглядываться в зеркало, будто надеялась увидеть там будущее, что выпало на долю Шингстена по воле богов.