Честь Рима

— Мечи, — тихо сказал человек в центре. Раздался короткий звон металла, и Назон оказался перед рядом сверкающих коротких мечей, которые держали люди, знающие свое дело и выглядящие при этом решительно.

— Положите сундук на землю, бросьте оружие и уходите, — продолжил мужчина.

Бравада Назона, с которой он минуту назад задирал Гракха, мгновенно улетучилась, и его острый ум понял, что его жизнь и жизнь его людей находится в серьезнейшей опасности. Не только от стоявших перед ними людей из банды Мальвиния, но и от Цинны, который не очень-то жаловал тех, кто не возвращался к своему хозяину с полной месячной выручкой. Не один злоумышленник поплатился за это своей жизнью, их просто напросто душили, прежде чем находили плавающими лицом вниз среди судов на Тамесисе.

— Парни, нам лучше сделать то, что говорит этот человек. — Он повернулся к своим товарищам, незаметно выхватывая метательный нож из ножен, спрятанных за поясом. Он оглядел каждого из своих людей, чтобы его намерения были ясны, а затем крутанулся и метнул нож в грудь человека, стоявшего в середине шеренги.

Оружие мелькнуло по двору, и не было времени на предупреждающий крик, но с такой быстрой реакцией, что Назон едва ли поверил, что это возможно, мужчина дернулся сторону. В то же мгновение его меч метнулся вверх, чтобы отбить нож, и раздался металлический звон, когда он пролетел через ворота и ударился о толстую балку из дерева, проходящую над торговым ларьком на противоположной стороне улицы.

Как только клинок покинул его пальцы, рука Назона стремительно переместилась к короткому мечу, спрятанному под плащом, и теперь он вырвал его, крикнув своим людям: — Убить их!

Крича изо всех сил, он повел атаку на строй людей Мальвиния, зная, что должен либо выйти победителем, либо пасть, бросив вызов своему врагу. Рабочие дубильни старались убраться как можно дальше от ворот, забегая в дом или в кладовые и сараи, расположенные по краю двора. Назон выбрал человека, отдавшего приказ, помня о его молниеносной реакции в момент уклонения от метательного ножа. Если бы он только мог поразить его, возможно, это выбило бы из его последователей немного мужества и малость уравняло бы шансы.

Его противник стоял, расставив ноги и слегка согнув колени, с мечом, направленным от бедра, и поднятой для равновесия рукой. Опытный боец, но таким же был и Назон, пока его не выпороли и не выгнали из Девятого легиона за кражу чужого кошелька. Он хорошо знал, как страшно оказаться под мощным ударом. Он бежал так быстро, как только мог, когда почувствовал, что его меч парирован в сторону, но прежде чем его противник успел повернуть острие оружия внутрь, чтобы ударить его, их тела столкнулись с взаимным извилистым ударом, от которого челюсти Назона сомкнулись со звонким лязгом зубов. Он почувствовал вкус крови во рту, а потный запах другого человека заполнил его ноздри. Удар свалил человека Мальвиния с ног и отбросил его на пару шагов назад, его ноги подкосились, увлекая за собой и Назона, так что оба они упали в грязные струйки сточных вод и трупных жидкостей, вытекающих из мастерских.

Оба они сумели сохранить хватку на своем оружии в руках, отчаянно карабкаясь на ноги в попытке первыми нанести следующий удар. И снова Назон был удивлен и даже немного впечатлен тем, что его противник был наготове, точно в то же время, что и он сам. Оба на мгновение замерли, чутко прислушиваясь к каждому звуку, к любому намеку на внезапное движение, оценивая друг друга.

— Ты хорош. — Его губы приподнялись в натянутой ухмылке. — Какой легион?

Они были уже достаточно близко, чтобы он мог разглядеть легкий молочный оттенок в левом глазу противника и шрам, пересекающий его лицо. Он был настолько сосредоточен, что почти не замечал звуков борьбы других людей на небольшом расстоянии от себя. Человек Мальвиния ничего не ответил.

— Как я и говорил, ты хорош. Но я лучше! — Как только он произнес последнее слово, он рванулся вперед, нанося удар в живот. Их мечи звонко схлестнулись, и он проверил свою силу на клинке противника и почувствовал твердость его руки, после чего отвел меч и быстро сменил угол, чтобы нанести диагональный удар в плечо врага. И снова его клинок был перехвачен, но на этот раз противник рванулся вперед, повернувшись так, что его левая рука вырвалась, схватила рукоять меча Назона за запястье и потянула ее вниз, заставив его на мгновение потерять равновесие.

В тот же миг Назон понял, что ему конец, еще до того, как острие меча пронзило его бок, прямо под грудной клеткой, и вошло под углом в жизненно важные органы. Его глаза расширились, а рот открылся в ошеломленном удивлении, когда он почувствовал, как воздух вырывается из его легких, а затем сразу же ужасное ощущение боли и крови, нахлынувшей внутрь, так что он не мог дышать. Один поворот, затем другой, и мужчина вырвал клинок и толкнул Назона с ног так, что тот упал на задницу, ноги раздвинуты, руки в стороны, меч выскользнул из пальцев. Он тяжело дышал, глядя на стоящего над ним человека.

— Лучше, да? — усмехнулся мужчина. — Девятый легион никогда не славился хорошими бойцами…

— Подожди…кто…?

Его противник проигнорировал вопрос и повернулся ко входу во двор. Назон увидел, что все его люди пали, а коротышка из отряда Мальвиния добивал последнего из них ударом меча в горло, после чего повернулся к своему предводителю.

— Что теперь, парень?

— Возьмем сундук и пойдем отсюда.

Люди, стоявшие на флангах, взялись за веревочные ручки на каждом конце и подняли сундук между ними так легко, словно он был набит гусиным пухом. Под охраной коротышки и его худого спутника они покинули двор и двинулись по улице в направлении пристани. Назон вдруг почувствовал сильный холод и усталость. Его силы угасали, а на периферию зрения надвигалась темнота. Предводитель врагов стоял у входа во двор и отчетливо выкрикивал:

— Мальвиний посылает предупреждение всем псам, которые служат ему, и всем, кто предлагает ему поддержку! — Затем он отвернулся.

Назон знал, что его жизнь почти подошла к концу, но было одно, что он должен был узнать прежде, чем тени заберут его. — Кто… ты… ты?

Мужчина обернулся и улыбнулся.

— Думаю, ты никогда об этом не узнаешь.

— Подожди!

Но было уже слишком поздно. Его враг рысью бросился за своими спутниками, и Назон не мог набрать достаточно воздуха, чтобы позвать его. Последнее, что он увидел, было зеленое пятно плаща мужчины, а затем темнота окутала его зрение. Он успел наполовину поднять слабый кулак в последнем вызывающем жесте, затем упал на бок, и его кровь смешалась со зловонными жидкостями, стекающими по улице к реке.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ВОСЬМАЯ

С момента нападения на людей Цинны прошло два дня. Катон постучал по воротам склада заранее оговоренным сигналом и немного подождал, пока засов поднимут, чтобы пропустить его во двор. Был поздний вечер, и двор находился в тени соседнего склада. День выдался не по сезону теплым, и воздух был неподвижным и душным, а тучи бездвижно висели в небе, угрожая ливнем. На гребне крыши перепархивали голуби, а над кораблями на реке кружили чайки, и это только подчеркивало необычную тишину, царившую в городе. Большинство трактиров закрыли свои двери, как только начались стычки между бандами, и было проведено несколько рейдов, прежде чем ситуация переросла в уличные бои: группы людей набрасывались друг на друга с жестокостью, убивая без лишних вопросов и зазрения совести, «око за око» так гласили их призывы.

Макрон сидел с Аполлонием, деля мех с вином, пока они ждали Катона, но как он появился они встали и подошли к нему.

— Как там? — спросил Макрон.

— Грязно. Множество трупов на улицах и бродячие группы людей Мальвиния. Я видел гораздо меньше парней Цинны. Либо у него дела идут плохо, либо он приказал им залечь на дно, пока они перегруппировываются.

— Не уверен, хорошая это новость или плохая, — сказал Аполлоний, нахмурившись. — Мы надеялись, что банды ослабят друг друга до такой степени, что мы сможем справиться с ними и закончить работу. Если Мальвиний скоро победит, шансы будут против нас.