Побеждаю и сдаюсь

— Что?

— Моё имя.

Конечно, по законам вежливости, надо было представиться в ответ, но Джайри ещё не решила, что лучше: сохранять анонимность или, наоборот, заявить о себе. Всё зависело от целей её похищения.

— Очень приятно, — задумчиво улыбнулась девушка.

В конце концов, наверное, похищенная имеет право на некоторую невежливость. Джайри отвернулась и замолчала.

Они ехали в темноте на скользкой дороге, но коренастая мохнатая лошадка уверено ступала по глинистой почве. Снова пошёл дождь, и похититель накрыл девушку своим плащом. Джайри показалось странным, что от мужчины пахло лошадью, кожей и степными травами, а не потом. Запах был скорее приятным, чем наоборот.

«Не выкуп, — размышляла она, — иначе он бы заинтересовался моим предложением. И вряд ли он просто хочет меня продать в рабство. Потому что выкуп получить проще и… и он был бы больше. А тогда — что?».

Она не удивлялась своему спокойствию. Джайри вообще мало кому удавалось вывести из себя. Герцогиня привыкла держать свои эмоции под жёстким контролем.

«Чего он обо мне не знает? — размышляла она, положив голову ему на грудь и закрыв глаза. — Что умею нанести точный удар клинком — знает. Что отлично езжу верхом — должен был догадаться, раз искал меня в конюшне. Стрельба из лука? Определённо — нет… Вот же я… Глупая. Надо было орать и визжать. Теперь он в курсе, что я умею этого не делать… Хотя… Шок ведь может выражаться по-разному, не так ли?».

Мужчина аккуратно пересадил её вперёд, сам сел в седло.

«Надо выспаться, — решила Джайри. — И бежать на первом же привале. Лис не производит впечатление отдохнувшего. После дороги, наверное, вообще будет крепко спать».

И она уснула, позволив похитителю удерживать её от падения.

Проснулась, когда лошадь остановилась. Открыв глаза, увидела, что вокруг шелестит осинами небольшая рощица. Деревья ещё не покрылись листвой — даже для Шёлкового щита было рано. Но уже свисали длинные серёжки, красиво качавшиеся на ветру.

Шэн спрыгнул с лошадки, аккуратно снял пленницу, придержал, давая возможность крепко встать на ноги. Снял с пояса широкий нож.

«Ритуальное жертвоприношение?» — предположила Джайри.

Она плохо знала, во что верят кочевники востока. Вроде какие-то каменные идолы… что-то такое… Но как именно происходит поклонение им, Джайри никогда особо не волновало. Вдруг этим идолам непременно нужны светловолосые девственницы?

Однако похититель принялся срезать тонкие веточки, и девушка догадалась — это для привала. Она поискала и нашла глазами мшистый камень, села, наблюдая за мужчиной.

— Застудишься, — заметил тот, скинул плащ, подошёл к ней. — Подстели.

«Значит, убивать меня не планируется», — отметила та, забрала из его рук трёхслойный грубый плащ с мягкой подкладкой, свернула, положила на холодную поверхность и села поверх.

Буквально через полчаса толстое ложе из веток было готово. Шэн снова подошёл к пленнице и протянул руку:

— Плащ.

Джайри встала, и мужчина забрал и расстелил длинный широкий плащ так, чтобы его половиной можно было прикрыться.

— Хочешь — досыпай. Нет — садись рядом, — заметил он, ложась и вытягиваясь во весь рост. Зевнул. — Не пытайся бежать — это бесполезно. И не пытайся меня убить — я рассержусь.

Он завернулся, закрыл глаза и, кажется вырубился.

«Любопытный тип», — хмыкнула Джайри.

Она не стал садиться рядом. Вопреки его советам, бежать надо было сейчас, пока они не выехали за пределы щита. А при вставании, ветки непременно захрустят и разбудят похитителя.

Девушка подошла к лошади, достала из сумочки ещё один, посыпанный солью, кусок зачерствелого хлеба. Протянула. Лошадка смиренно приняла подношение.

«Отлично!», — хмыкнула Джайри.

Осторожно вдела ногу в стремя. Прислушалась к ровному дыханию Шэна. Бесшумно запрыгнула в седло, натянула повод, поворачивая лошадку на запад. Она не знала, где находится шёлковый путь — кочевник явно ехал по бездорожью. Видимо, понимал, что похищенную станут искать. Однако в том, что Элэйсдэйр остался на западе, Джайри была уверенна. Слегка ударила каблуками в бока лошадки, вынуждая её пойти шагом прочь. Земля была очень мягкой, напитавшейся влагой. Копыта ступали бесшумно.

Не открывая глаз, Шэн коротко свистнул, и лошадка, не слушаясь всадницы, вернулась к хозяину.

— Я же просил, — упрекнул мужчина, открыл глаза и сел.

Зевнул.

— Я хотела покататься, — нагло соврала Джайри.

Шэн подавил смешок. Встал, лениво подошёл и снял её с седла. Заглянул в лицо.

— Придётся лечь со мной. Хочу спать. Покатаемся позже.

С ней на руках он вернулся, снова лёг на расстеленный на хворосте плащ, положил девушку рядом, придавил тяжёлой рукой, обернул их обоих второй половиной плаща, закрыл глаза и снова уснул. Спустя примерно час Джайри попыталась выскользнуть, но спящий мужчина перехватил её и притиснул к себе. Он был очень горячим, и под одним плащом с ним оказалось жарко. К тому же Джайри, к своему удивлению, испытывала что-то вроде смущения, которого раньше в себе не подозревала.

Следующую попытку освободиться девушка предприняла ещё через два часа. С тем же успехом.

— Мне надо в туалет, — прошипела она.

Шэн промычал во сне и расслабил руку.

Джайри выскользнула, поздравив себя с отличной идеей. Солнце уже поднималось на небо, его жаркие лучи просушили грязь после дождя. Девушка отошла шагов на двадцать. Затем ещё на двадцать. Присела, подняла юбки: в туалет ей действительно хотелось. Затем бодро поднялась и пошла пешком, тщательно выбирая наиболее сухие места, чтобы не оставлять следов. Она чутко прислушивалась, ожидая с минуту на минуту услышать за спиной топот копыт. Однако, не считая песни птиц, сошедших с ума от весны и солнца, всё было тихо.

Ещё часа через два Джайри выбрела на берег неглубокой реки, чей поток бешено бился о валуны и клокотал. Девушка задумалась: искать брод или рискнуть? Но искать — может оказаться слишком долго. Можно вместо брода дойти до более глубокого места. Джайри прищурилась, смерила глубину взглядом. Да, местами по щиколотку, местами — до колена. Не выше.

Она присела, сняла туфли, штаны, чулки. Снова надела штаны, подвернула их до колена, взяла туфли и чулки в руку, коснулась воды пальцами ноги. Ледяная. Девушка снова прикинула расстояние до противоположного берега. Метров шесть, не больше. Выдохнула и прыгнула на ближайший камень. Удалось почти не замочить ног. Облако холодных брызг охватило её.

Джайри взмахнула руками и перепрыгнула на следующий камень. Едва не соскользнула с гладкой, мокрой поверхности. Отчаянно забалансировала, но удержалась. Шум воды заглушил брачные песни птиц.

Третий камень был пологим и очень удобным, зато четвёртый пугал заострённостью кверху.

Джайри поискала глазами лучший вариант, но его не было. Либо слишком далеко, либо выпукло, либо остро, либо под водой.

Она снова раскинула руки, сжалась и прыгнула. Нога заскользила. Джайри отчаянно попыталась удержаться за воздух и всё же упала. Штаны тотчас намокли, ягодицу пронзила боль от соприкосновения с острым камнем. Джайри взвыла и услышала позади смех.

Резко обернулась.

Шэн наблюдал с берега за беглянкой и смеялся. Его лошадка пряла ушами и что-то жевала.

— Сама вернёшься или помочь? — уточнил кочевник, отсмеявшись.

— Помочь, — буркнула Джайри зло.

Всадник причмокнул, и мышастая лошадка осторожно вошла в речку. Дёрнула шкурой от холода. Поравнявшись с продрогшей до костей беглянкой, Шэн нагнулся, легко подхватил её и усадил рядом с собой. Поморщился.

— Мокрая. — И съехидничал: — Заблудилась?

Почему-то его вежливое равнодушие её бесило. Джайри прищурилась, с трудом удерживаясь от резкости. От штанов влага распространилась вверх, куртка и рубашка стремительно становились мокрыми. Девушку трясло от холода.

— Нет. Пыталась сбежать, — честно призналась она, стуча зубами. — А ты бы не пытался на моём месте?

Они вернулись на берег.