Побеждаю и сдаюсь

Разъярённый верзила ринулся на нового обидчика и почувствовал ощутимый укол в грудь. Опустил глаза. Чуть ниже места, где рёбра сходились, оставляя незащищёнными внутренние органы, поблёскивал в неверном свете ламп узкий, искривлённый клинок.

Джайри не заметила, когда кочевник успел перейти из расслабленного сидячего положения в боевую стойку. Но поняла, что у её обидчика появилась возможность славно отдать концы. Задерживаться не стала. Развернулась и поспешила подняться по лестнице, пока обеденный зал трактира ещё не охватила ярость пьяных драк.

Немного было жаль фамильного кинжала. Он был идеально выкован, сбалансирован, и Джайри частенько любовалась идеальными формами холодного оружия. Пламенный клинок, или пламенеющий клинок. По-особому заточенное лезвие, действительно пылавшее, едва на него падал свет, но крайне сложно его было достать из раны: волнистая заточка неохотно отпускала жертву.

Жаль. Очень. Но жизнь — дороже. По крайней мере — её жизнь.

Комната оказалась небольшой, на удивление чистой и даже почти уютной. Джайри повесила плащ. Сняла грязные туфли. Закрыла дверь, прошла и упала на застеленную грубым покрывалом кровать. Она не будет выходить из комнаты до самого обеда. А вернее до того момента, когда за ней явится Ойвинд. Лорд должен был догадаться, где именно остановится заговорщица. Он знал, по какой дороге она скачет, а этот трактир был самый первым по пути. Догадается.

Джайри зевнула. Сегодня можно расслабиться. Завтра ей понадобится всё внимание и наблюдательность. И послезавтра… и всю неделю. Нужно будет понять, что происходит в щите, и на кого Ульвару делать ставку при выборе нового хранителя. И ей самой. При выборе мужа. Потому что… Да, Ойвинд — умён. Но Джайри никогда не рассматривала умных мужчин как кандидатов в мужья. Зачем ей лишние угрозы и неприятности?

Или всё же она неправа?

Сон наваливался, словно тёплое одеяло. Но надо было раздеться, и желательно, если не вымыться, то хотя бы протереть тело влажной губкой… И конь…

Джайри тотчас проснулась и села. Как она могла забыть! Необходимо проверить, протёрли его или нет, накормили и чем, да и вообще… Распрягли ли хотя бы.

Она не стала набрасывать на плечи плащ. Снова надела туфли, вышла в коридор, прислушалась. Снизу доносились крики, грохот и все те звуки, которые обычно сопровождают спонтанные драки. Ну что ж, мужчины нашли себе занятие.

Спускаться в общий зал было рискованно. Но служанки с грязными вёдрами ведь не ходят мимо посетителей, верно? Значит, здесь должен быть чёрный ход. Джайри тихо прошла по коридору и рядом с тупиком увидела нужную дверь. Отлично. Конюшня так же должна располагаться во внутреннем дворе, как и колодец, дровянник и прочие хозяйственные службы.

Она оказалась права: чёрный ход вёл именно во внутренний двор, и намётанный взгляд герцогини тотчас узнал в одной из построек просторную конюшню.

Дождь закончился. Дул ветер с севера, разнося с неба хмурь. Только начинало темнеть. А, значит, почтовая ворона летит. Может даже оказаться, что Ойвинд приедет за невестой ночью. Джайри порадовалась. Оставаться тут было небезопасно.

Она прошла в конюшню, с удовольствием втянув привычный аромат конского навоза, сена и пота. И почему лошади пахнут много лучше людей? Без труда нашла стойло с Огоньком — так звали жеребца Натфари — открыла дверцу и вошла.

Каурый скосил на неё чёрный взгляд. На его боках виднелись клочья остывшей пены. Ну точно, служка-лентяй не дал себе труда позаботиться о скакуне. Хорошо хоть распряг.

Джайри поискала, нашла щётку и принялась заботливо чистить животное. Огонёк благодарно всхрапнул. Девушка кипела от сдерживаемой ярости. Как можно вот так безалаберно поставить в денник мокрое после скачки животное⁈ Да знает ли этот идиот, сколько стоит чистокровный кровавый жеребец⁈

Очистив блестящую шкуру от грязи и пота, Джайри нашла сухую тряпку и насухо протёрла влажные пятна на шерсти. Затем заглянула в кормушку. Овёс был не то, чтобы отборным, но всё же был. Она зачерпнула рукой остатки, посмотрела, щурясь в темноте. Не прелый. Уже хорошо. Достала из специальной сумочки, всегда бывшей при ней, посоленный сухарь, протянула Огоньку. Тот ласково коснулся её ладони мягкими тёплыми губами. Довольно пошевелил ушами.

Вот теперь можно идти и лечь спать.

Девушка вышла из стойла. Прикрыла дверь и замерла.

В конюшне кто-то был. Кто-то, чья высокая фигура виднелась на фоне приоткрытой двери.

Неужели тот пьяница её подкараулил? Да нет же…

— Добрый вечер, — дружелюбно поздоровалась тёмная фигура и шагнула вперёд.

По его округлым «о» и чуть раскатистым, но мягким «р» девушка узнала тинатинский акцент. Элэйсдэйровцы «р» выговаривали жёстко, словно резали им собеседника. Язык восточных соседей был более певуч и мягок.

— Добрый, — отозвалась Джайри дружелюбно. — Разрешите поблагодарить вас за спасение…

— Не стоит, — перебил её мужчина. — Пожалуйста, не кричи и не брыкайся. Тебе это не поможет, а меня вынудит быть грубее, чем хотелось бы.

Что?

Джайри замерла

Глава 5

Похищение

Она не поняла, в какой момент мужчина оказался рядом. Не уловила его движений. Узкая, крепкая ладонь зажала ей рот.

— Я дам тебе покричать, — прошептал «Лис», оказавшись за ее спиной. — Позже.

Подхватил ее на руки, легко, словно тюк с сеном. Ногой открыл дверь в одно из стойл, зашёл, забросил Джайри боком в седло, запрыгнул позади и, прежде, чем его ладонь вновь коснулась её рта, Джайри обернулась и сказала:

— Я не буду кричать.

Серые, с зелёным оттенком глаза внимательно глянули на неё.

— Не будешь?

— У меня голос слабый, и я не люблю его повышать, — нежно заметила Джайри, отвернулась и прислонилась спиной к груди мужчины.

Похититель обхватил её талию рукой и засвистел. Его мышастая лошадь, повинуясь особенному свисту, вышла из стойла, из конюшни и поскакала вперёд.

Кричать действительно не имело смысла. Ночь. Двурог спит. Те, кто не спят — пьянствуют и орут громче неё самой. Да и крик будет недолог. Джайри стало досадно: время и так ограничено, она торопится, а тут ещё это похищение… Но делать нечего, работаем с тем, что имеем.

Именно тогда девушка усомнилась в наличии у себя мозгов. Натфари был прав: сэкономленные часы приводили к большим потерям. Торопёжка хороша лишь при ловле блох… Да ещё и трактир Джайри выбрала самый первый, находившийся до въезда в городские ворота. И эта последняя неосторожность была хуже первой. Город закрывал ворота с вечера до утра, а, значит, разбойник не смог бы сейчас её похитить, если бы герцогиня остановилась в черте городской стены. Да и днём тоже вряд ли бы смог.

В принципе, у неё было время как следует себя поугрызать, но девушка так устала от самокритики за чувства к Улю, что угрызать себя совершенно не хотелось. «Надо усыпить его бдительность и бежать, — думала она. — Хорошо бы его очаровать, но не слишком.». От варвара можно ждать всего, в том числе насилия. А оно ей надо? Значит, образ двадцать четвёртый: хорошая девочка, немного с мальчишескими повадками. Верный друг, товарищ… Но без боевых навыков. Похитителю не надо знать о том, что… Юдард возьми! Он же видел, как она воткнула кинжал в нападавшего. Плохо. Девочка в бантиках не подойдёт…

Джайри снова обернулась к похитителю. Пристально взглянула в немного раскосые глаза. Ресницы! Тёмные, густые, длинные… Вот же… Впрочем, это не редкость среди степняков.

— Зачем я вам? Если для выкупа, мы можем договориться прямо сейчас, не тратя моё время.

Может и не стоило опускаться до подобной искренности, но… Как же жаль потерянных часов!

— Шэн, — сказал кочевник.

Она не поняла: он выругался? Или это незнакомое ей слово на тинатинском наречии? Что-то вроде «возможно», «может быть», «нет», «никогда»? Проблема в том, что все эти слова она как раз-таки знала. Но, может быть, какой-то неизвестный ей синоним?