Невеста трех ветров

— И на «ты»? — удивилась Эрика. — И слуги тоже обращаются к тебе на «ты»? Уж они-то точно не используют одно лишь имя…

— Для всех, — он пожал плечами. — Слуги так же обращаются ко мне «Андраш» и на «ты».

— Но… Наверное, всё же, «мой господин Андраш»? — улыбнулась принцесса.

— Зачем? И они, и я знаем, кто их господин, — Андраш пожал плечами. — У нас слишком холодно для длинных разговоров.

Они подошли к карете. Впрочем, это была не совсем простая карета: вместо колёс она опиралась на длинные плоские деревянные полосы, закруглённые спереди. Андраш открыл дверь, помогая Ларии забраться внутрь. А затем с той же безразличной заботой помог и остальным четырём девушкам.

— Ехать долго, — предупредил он, — закутайтесь сразу в шкуры. Без них вы замёрзнете.

— И когда же мы доберёмся? — тихо спросила лже-невеста.

Ларии почему-то очень не понравилось, как нежно улыбалась провожатому принцесса, и захотелось, чтобы последний вопрос прозвучал от неё самой.

— Неделю.

Так долго! В Элэйсдэйре, благодаря медвежьим камням и порталам, таких длинных расстояний попросту не существовало.

Ехать на санях оказалось очень удобно: карета буквально скользила, мягко и плавно, без качки и тряски. Ну или почти без качки. Девушки закутались в шкуры, устроившись поудобнее, и вскоре задремали. Эрика, сидевшая рядом с Ларией на мягких подушках, обернулась.

— Запоминай, — тихо сказала она. — Андраш, Восточный ветер. Ровесник принца Ярдарда. Ему двадцать три года, он — старший сын царя Келемена. Про Андраша говорят, что он рождён из льда Северного моря. Его посадили на лошаваса, когда царевич ещё не умел ходить. Меткий стрелок и лучший клинок Медового царства. Прославился в боях с княжеством Тинатин. Взял штурмом столицу князя и добился очень выгодной сделки на поставку ткани по восточному пути. И пряностей. За это его ещё называют Пряным ветром. Очень многие считают, что именно Андраш станет следующим царём.

— А… А у него есть девушка? — спросила Лария рассеяно. — И вообще, а если бы кто-то из царевичей влюбился до испытания? Что бы было?

— Если бы у Андраша появилась невеста, — Эрика хмыкнула, — она бы тоже участвовала в испытании. Медовое царство — очень своеобразная страна. Здесь нет деления на титулы. Есть царь. Есть свободные люди. Есть рабы, которых медовики зовут помощниками и помощницами, но по факту это такие же рабы и рабыни, как в Персиковом султанате. С той разницей, что через несколько лет они становятся свободными.

— Рабы? — Лария растерялась. — Но это же… дикость какая-то!

— Да, — принцесса равнодушно пожала плечами. — Свободные люди делятся на хозяев земли, их называют именитыми людьми, и тех, кто за плату служит именитым. Считается, что все именитые люди равны между собой. Даже если у одного владения и за неделю не объедешь, а у другого из дома виден дом другого именитого.

— А царь?

— А царь — это царь. Кроме Андраша у Келемена ещё два сына: Джерго, Северный ветер, и Иштван, Южный ветер. Самый младший из них — Иштван. Его иногда называют Северным лисом за хитрость и пронырливость. Про Джерго мало что известно, он редко показывался нашим людям на глаза. Его владения — на южном берегу Северного моря. Там, где тьма и холод. Наших там нет. Иштвану девятнадцать, Джерго — двадцать один. Северный ветер известен тем, что убил белого медведя в свои четырнадцать лет. Говорят так же, что белые медведи в полтора раза крупнее бурых и живут где-то во льдах.

Лария невольно представила широкоплечего громилу с низким бровастым лбом, почти скрывающим маленькие глазки.

— Никто из лазутчиков и торговцев не смог узнать, в чём заключается испытание, — продолжала Эрика шёпотом. — Нам стало известно лишь, что сами царевичи могут как-то помочь невесте. Поэтому тебе очень важно подружиться с ними: так больше шансов, что ты сможешь выжить. Ну или хотя бы с кем-то из них. Желательно с тем, кто выживет. Конечно, этого невозможно узнать заранее. Но, полагаю, можно думать и присматриваться к ним. Я постараюсь тебе помочь. А сейчас давай учить медовый язык…

Вечером они остановились на ночлег. Андраш, который за весь день не проявил к невесте ни малейшего интереса, снова помог Ларии выйти из саней. Девушка буквально вцепилась в его руку, чувствуя себя после дня пути совершенно разбитой. Она потом никак не могла вспомнить ясно, как прошла в просторный каменный дом, как их накормили и чем их кормили. Главное, это было что-то горячее. Единственное, что она запомнила — открытый очаг с пылающим огнём.

Проснувшись на следующее утро, Лария обнаружила себя на высоком просторном ложе под балдахином. Она соскользнула на пол, поспешно оделась, прокралась мимо спящих в соседней комнате фрейлин, прошла в узкий коридор, спустилась по деревянной лестнице и вышла во двор. И замерла.

Вокруг лежал снег. Тропинка, синяя из-за теней, вела к высоким деревянным воротам. А вокруг — снежное поле, простирающееся до самого бревенчатого тына. Крепкие сосны клонили корявые ветви под тяжестью серебряных шапок. Маленькая ёлочка выглядывала над сугробом, словно мальчишка-проказник, следящий: не идёт ли где дед с хворостиной. Только-только вставало солнце, и его лучи вспыхивали розовыми тенями на снегу, отбрасывая лиловые полосы.

Как же красиво!

Лария пошла по узкой дорожке между сугробами. Может всё не так плохо? Андраш вот неплохой совсем. Да, он лишь холодно-вежлив, но было бы странно, если бы он с первой встречи отнёсся к чужестранке по-настоящему тепло и дружелюбно. Отец говорил, что северные люди вообще обычно более сдержанны в своих эмоциях и недоверчивы. Например, те же обитатели Медвежьего щита. По герцогу Эйду вообще не скажешь, что он способен испытывать какие-либо чувства, но отец считал Медведя другом… «Наверное, это суровая природа заставляет их быть такими осторожными», — решила девушка.

Она подошла к воротам, потянула щеколду, а затем проскользнула в приоткрывшуюся щель. Где-то в ельнике посвистывала, щёлкала какая-то птица. Сосны и ели чуть трещали. И пахло… Вкусно, остро и пряно, и от этих странных запахов немного кружилась голова.

Лария пошла было мимо рыжих стволов, и вдруг в её спину что-то мягко ударило. Девушка обернулась. У ворот стоял Андраш, его плечи мягким сугробом укутывал белый меховой плащ.

— Доброе утро, Эрика, — сказал Восточный ветер немного простуженным голосом. — Идём есть, пока тебя не съели.

— Что? — Лария растеряно захлопала глазами.

— Волки. Они выли всю ночь. Не слышала? Возможно, они всё ещё не далеко. Зимой хищники сбиваются в стаи. Съесть одну отбившуюся от людей девушку для них дело пяти минут. Хорошо, что я увидел, как ты выходишь со двора.

Андраш подошёл к ней. Медленно, почти вразвалочку. Лария почувствовала, как холод забирается под её шерстяной плащ.

— А… когда мы в пути, они же не станут нападать на нас? Правда?

Ледяные глаза глянули в её лицо. Восточный ветер наклонился, скомкал снег и бросил комок в рыжий ствол сосны. Попал точно рядом с бурым сучком. Лария едва удержалась, чтобы не хихикнуть: у сосны как будто появилось лицо: глаз и нос.

— Нет, — ответил Андраш равнодушно. — Нас слишком много. Думаю, нет. Хотя такое случалось в лютые морозы. Однажды волчьи стаи атаковали целое селение. Но сейчас зима только началась.

Лария невольно вздрогнула. Ей хотелось ещё что-нибудь сказать. Как-то завязать разговор. Может даже ответить шуткой, как Джайри. Чтобы сказала сестра? Что-нибудь вроде «а я как раз искала себе жирного волка на завтрак»? Или это слишком тупая шутка? Но, как всегда, при виде молодого человека, который ей нравился, Ларию охватила робость.

— Пойдём на завтрак, Эрика, — ровно повторил Андраш, предлагая девушке руку.

«А если я — не она? Что тогда?» — хотелось спросить ей, но вместо хоть каких-нибудь слов, Лария опустила глаза и коснулась его ладони дрожащими пальцами.

«Но вы же защитите нас, если нападут волки?», «с вами мне не страшна даже целая стая хищников» — все эти варианты и тысяча других крутились в мозгу, но казались до крайности глупыми и пошлыми.