Невеста трех ветров

Ульвар кинул. Он взял её тонкую руку, поднёс к своим губам и поцеловал.

— Не будешь по мне скучать?

Эйдис покосилась на него.

— Не планирую. Я ведь буду придворной дамой, разве нет? И я по-прежнему ваш друг и союзник. Если вам нужна будет ещё помощь в каком-нибудь деликатном деле… Я и мой брат всегда к вашим услугам.

— А если мне, — Ульвар выразительно посмотрел на неё, — понадобится нечто иное?

Девушка снова наклонилась, коснулась губами его губ и страстно поцеловала.

— Берегите честь ваших подданных, мой король, — прошептала низким волнующим голосом. — История знает множество примеров, когда вольности короля дорого обходились королевству.

Он снова притянул её к себе и прижался губами к губам. Отпустил и, глядя в её раскрасневшееся лицо, прошептал:

— Но вы меня любите?

Эйдис поднялась, поправила лиф платья. Посмотрела в его глаза и тонко улыбнулась.

— Это ничего не меняет, мой король.

— Мой принц.

— Мой принц, — послушно повторила она. — Мы с вами слишком хорошо знаем друг друга и слишком…

— Да, — кивнул он. — Приношу свои поздравления вам и лорду Альдо. Когда?

— О, вы успеете встать на ноги. Такие дела не так скоро ведь делаются. Вы же посетите наше бракосочетание?

— Конечно, — кивнул Уль. — Если вы подождёте пока пройдут последствия моей глупости.

— Вы — герой, — шепнула она. — Репутация — это очень важно для короля. Разве я не права?

Ульвар хмыкнул.

— Может быть. Ойвинд выбрался из Медового царства? Теперь, когда перестали действовать порталы, все эти расстояния… К ним надо будет ещё привыкать как-то…

— Да, брат добрался до Горного щита и направляется в Шуг. А я рада, что магия исчезла. Герцогства снова обретут цель и силу, а герцоги — былую власть. Защита границ Элэйсдэйра! Альдо очень оживился, обнаружив, что ему нужно будет проверить всю цепочку старых крепостей… Но вы устали. Пойду я, пока кому-нибудь не пришло в голову проверить как вы себя чувствуете.

— И всё?

Она заглянула в его голубые, как ясное небо глаза и шепнула:

— Я бы подарила вам последнюю ночь, но… боюсь сейчас это убьёт вас… Так что не буду.

Рассмеялась и вышла. Ульвар проводил её задумчивым взглядом, а затем сел, морщась. Правая рука не действовала. Не ощущалась. Целители пугали, обещая ему, что со временем она скрючится и высохнет. Принц встало и подошёл к зеркалу, вглядываясь в отражение.

— Не вовремя, — проворчал Ульвар, — как же не вовремя перестали действовать медвежьи камни… Но однорукий король лучше, чем однорукий медвежий герцог, не так ли?

В домике Джерго было тихо. Чонгол, всю неделю охранявший вход, убежал на охоту, и Иштван медленно выдохнул, обрадовавшись отсутствию волка.

— Джерго — позвал он, входя внутрь.

— Заходи, — крикнул Север.

Он сидел у постели, на которой спала, тяжело дыша, Лария. Джерго не успел ещё накинуть рубаху после утренней пробежки, и Иштван невольно покосился на косые мускулы на спине брата.

— Как она? — спросил тихо.

— Лучше. Жар спал, но она всё ещё во снах. Чего хотел? А, это я хотел. Точно.

Джерго вспрыгнул, подошёл к вешалке, залез в карман и кинул на постель серебряное украшение, сверкнувшее кроваво-красным рубином. Иштван невольно вздрогнул.

— Я подумал, что лучше, если оно будет храниться у тебя, — хрипловато заметил Джерго.

Южный ветер подошёл и осторожно коснулся кулона рукой. Обернулся к брату.

— Ты… ты понимаешь, что это? — уточнил неожиданно севшим голосом.

Эпилог

Лария открыла глаза и увидела, что на этот раз она в домике Джерго. Села на постели, провела рукой по подушке. Улыбнулась, ощущая внезапное счастье. Встала, пошатнулась, едва не упав от слабости.

— Джерго, — позвала хрипло. Откашлялась и позвала громче: — Джерго!

Но никто не ответил.

Лария огляделась и увидела его куртку и тёплый плащ, висящие на вешалке. Накинула плащ и капюшон и выбежала наружу в панике.

Джерго колол дрова. Он был в одних штанах, и Лария замерла, разглядывая, как ходят под кожей литые мускулы. Прислонилась к дверному косяку, глупо улыбаясь от радости. Север расколол чурбан и обернулся.

— Нравлюсь? — весело крикнул, ухмыляясь.

— Нравишься, — призналась она, отвечая на его улыбку.

Он тряхнул головой:

— А утверждала, что я не симпатичный.

— Ты тоже говорил, что я — моль, — наябедничала она. — И беременная барсучиха и…

— Тут я лажанулся, — кивнул он, подходя, — уж что-что, а не беременная — точно. Но это можно исправить.

Она возмущённо ударила кулачком в его грудь:

— Джерго!

Он наклонился и поцеловал её, крепко обняв.

— Я рад видеть, что ты встала. За эту неделю уже раз двадцать смазывал твои лыжи салом.

— Неделю⁈

— Ну да. Ты почти восемь дней валялась. И нам давно пора отправляться на север. И тебя ждёт Ларан, который не отправился вовремя, а теперь ему придётся ехать на лошавасах, а не гордо исчезнуть в портале.

— Папа? — Лария дёрнулась. — А порталы больше не действуют? В Медовом царстве снова нет магии?

— Везде нет магии, — расхохотался Джерго. — Прикинь? Мне жаль, что я сейчас не в Элэйсдэйре, я бы посмотрел на их рожи…

— Как это — нет? А медвежьи камни, а…

Он ласково провёл пальцем по её губам.

— Они у тебя нежные и пухлые… и розовенькие такие… О чём ты? А, камни… Видишь ли, род Нандора пресёкся, поэтому — всё.

— А причём тут Нандор?

Лария чувствовала, что безудержно краснеет под его взглядом, и пыталась перевести тему на что-нибудь другое. Джерго вздохнул.

— Я объясню. Нандор был Западным ветром. Он убил всю свою семью и стал хозяином ветров. Но неожиданно один из ветров выжил и смог поднять восстание, мятеж или что-то такое. Это всё такие древние сказки, что им, наверное, уже тысяча лет. Нандор бежал через море, захватил власть над всадниками, обратился к богу Смерти и получил от него кровавую магию. И это была первая магия в мире. Ну и остальные боги поняли, что всем — капец. И дали другую магию. Для баланса. Ну а теперь потомков Нандора нет, кровавой магии — тоже. Шаман погиб там же. Короче — всё. Как дали, так и взяли. Всё ради того же баланса.

— Но ты по-прежнему… Ветер? Когда злишься…

Джерго рассмеялся и щёлкнул её по носу.

— Конечно. Мы — хранители, стихия, мы — не магия.

— И магию нельзя никак вернуть? — завороженно прошептала Лария.

Северный ветер прищурился.

— Нет. Королева мертва. Как-только она умерла подо льдом — а я позаботился, чтобы он был невозможно толстым — то магия перестала быть.

Он невольно вспомнил рубин Нандора и ощутил себя лгуном. Но… Не впервой. «Не пугать же мелкую?» — подумал Джерго, а вслух сказал:

— С батей будешь встречаться? Он ждёт. Только оденься. Мне нравится, когда вижу тебя в моей рубашке, но…

Лария развернулась и убежала обратно. Джерго подхватил охапку дров и прошёл следом. Он почти не сомневался, что поступил верно, отдав проклятый камень в руки младшего брата. В конце концов, кому ещё хранить источник магии, если не хозяину ветров? Не станет же Иштван его, в самом деле, использовать? Ведь если даже попробовать, то вновь в мире появится и медвежья, и кровавая магии. А мир без магии так прекрасен и справедлив!

Подъезжая к крепостным стенам Ботонда, города, считавшегося столицей Серебряного щита, Джайри отпустила повод лошади и ссутулилась. Она ехала по лиственничной аллее в полном одиночестве. Смеркалось. Когда ещё поплакать, если не теперь?

Джайри редко себе позволяла быть искренней. В отличие от матери, девушка была уверена, что хранитель громадной области, лежащей на побережье Металлического моря, примыкающей к Медвежьему и Золотому щиту и хранящий Элэйсдэйр с северо-запада… да даже практически с запада… просто обязан быть нечитаемым для подданных.

Серебряный щит — богатый край высокогорий. Богатый металлами, строевым лесом, речушками и озёрами, а, значит рыбными угодьями. Но не только, не только… Медвежий щит — край умелых воинов. Золотой — удел торговцев. А Серебряный — край мастеров, самых знаменитых мастеров Элэйсдэйра. А, значит, и править ими нужно мудро, не поддаваясь эмоциям и чувствам.