Неправильная пчела

Каждое утро дети пели: «Мы резвые пчёлы, мы делаем мёд. С улыбкой весёлой мы смотрим вперёд. Служение людям наш подвиг простой. Мы улей свой любим и дружный свой рой». Глине не нравилась эта дурацкая песня, дурацкие правила и запреты, которые регламентировали каждый ее шаг, но Глина понимала, что если не соблюдать правила, то последует неминуемое наказание. Поэтому она бессмысленно таращила глаза, пела, вежливо общалась с воспитателями и Старшими Пчёлами. Только один раз она запустила пустую коробку в голову Валентина Петровича, как и мечтала в самом начале, но наказали за выходку не её, а Маринку. Маринку заперли в темной комнате и два дня держали там, после чего она еще неделю приходила в себя, а Глина искусала свои кулаки, твердя мысленно обещание больше не делать глупостей. В клинике четко знали слабости каждой пчёлки.

Глина обняла сестру и положила голову на её тёплое плечо. Маринке нравилось в улье, её дар здесь ценили. Только она могла скатать яркие искристые белые или розоватые бусины. Крупные, как виноградинки. Остальные пчёлки были способны только изготовить бисер, причём не каждый день. Маринка трудилась неутомимо, даже ночью она могла скатать ценную бусину. Как она это делала, Глина так и не увидела. Глина видела, как пчёлки отдают мутные розоватые бисеринки воспитателям, те радостно гладят детей и подростков по голове и дают день отдыха. Но откуда появлялись эти бисеринки – Глина рассмотреть не могла. Один раз она вспорола тряпичную куклу и грязного плюшевого медведя, порылась в старых опилках, которыми были набиты эти уродливые игрушки, но никаких бусин не нашла. За свою проделку Глина была наказана уборкой в кладовке, где долго чихала от пыли и паутины.

Сегодня все ждали праздника, ритуал посвящение в Старших Пчёлок. У Марины будет отдельная комната с игрушками, картинами на стенах. Ей разрешат в любое время смотреть телевизор и слушать музыку. Она будет наблюдать за остальными пчелками на построениях, занятиях гимнастикой и в других общих делах. Разве с таким почетом к ней, слабоумной девочке из бедной семьи, относились раньше?

Глина с горечью осознавала свое отчуждение от сестры. Маринке здесь нравилось, а Глине больше всего хотелось вернуться с ней домой, в их прежнюю жизнь. И пусть там кричит отец и бьет по столу кулаком, и пусть мама вздыхает, перебирая неоплаченные квитанции. Но там будут одноклассники, пробежки с лыжами в старом парке, шоколадка пополам с сестрой, ёлка во Дворце Шинников, караси в притоке на Песчановке.

Недавно Глина провалила очередной тест«ищейке». «Ищейками» шёпотом называли взрослых, обладавшими особыми способностями «видеть» венец, окружавший голову потенциальной пчёлки. После того, как Софья рекомендовала директору отчислить бездарную Глину, в клинику приехал старик в бархатном пиджаке с заплатками на локтях. Его блестящая оправа дорогих очков и холёные руки в перстнях запомнились Глине, потому что они не гармонировали с поношенной одеждой старика. Представившись Аркадием Аркадьевичем, он долго и безуспешно пытался разговорить Глину. Потом прогулялся с ней по зимнему саду, где украдкой шепнул девочке, что у нее огромный талант, но он пока не раскрылся, и потому он, как эксперт, сделает по её случаю отрицательное заключение, чтобы она быстрее вернулась домой. Привыкшая не доверять взрослым Глина сделала глупое лицо и промолчала. «Венца нет, – развел руками Аркадий Аркадиевич, поблескивая залысиной мощного старческого лба, – перспективы развития у девушки способности проникновения в Тонкий Мир нулевые. Есть потенциал телекинеза, но не более того». Пасечник хмуро посмотрел на эксперта и Глину, стоявшую рядом с самым тупым видом, на который была способна. Аркадий Аркадьевич уехал еще до церемонии, а Глину отвели к Маринке, ждавшей начала церемонии в Зале Света.

Вслед за сёстрами туда вошли воспитанники. Они встали с охапками оранжерейных цветов, образовав полукруг. Волосы девочек были украшены голубыми бантами. Глина увидела за их спинами улыбающихся воспитателей и директора «Божьей пчелы». Марианна Геннадьевна посадила Маринку в центре комнаты на высокий стул, а Глина встала в ряд с другими детьми. Виктор Иванович подошел к Маринке и погладил ее по голове.

– Настал праздничный день, – начал бодрым голосом Пасечник, – когда все мы высоко поднимем наши руки и помашем ярким лучам солнца. Мы все благодарны солнцу за то, что оно дарует нам тепло, свет и свою благодать. Поэтому лучшие из наших воспитанников носят оранжевые одежды.

После этих слов из полукруга вышли четверо в оранжевых одеждах. Три мальчика, почти взрослых,и одна маленькая девочка. Они взялись за руки и стали рядом с Пасечником.

– В отряд Старших Пчёлок сегодня мы принимаем Марину.

Все захлопали в ладоши, а Марина беспокойно стала оглядываться. Пасечник заметил ее волнение и успокаивающе положил руку на её плечо.

–Мы все должны стремиться быть, как наши Старшие Пчёлки. Старшие Пчёлки чаще всех получают волшебный мёд, дарующий отменное здоровье и отличное настроение. Кто хочет жить сто лет без бед?

– Мы! – хором ответили подготовленные дети.

– Но быть Старшей Пчёлкой не только почётно, но и трудно. Старшие Пчёлки много работают, но и больше всех отдыхают. Как это возможно?

– Пчёлка работает – улей отдыхает, улей работает – пчёлка отдыхает, – снова хором затянули свою бессмыслицу дети, стоявшие полукругом. В комнате сгустилась духота. Глина тревожно смотрела на Маринку, лицо сестры покраснело, а глаза беспокойно бегали.

Под торжественную музыку дети стали подходить по очереди к Маринке и складывать у ее ног букеты. Эти символические движения образовывали странный танец. Ничего не делалось просто так, все ритуалы «Божьей пчелы» были заучены и отточены. За их правильным исполнением следили Старшие Пчёлки. После того, как у ног Маринки оказалась бесформенная куча цветов, Глина стала задыхаться, а ноги подкосились. Она бросила взгляд на усталую и измученную Марину, прежде чем её саму подхватили под руки и незаметно для других вынесли в коридор. Там Глину усадили на диванчик, а под нос сунули ватку с нашатырным спиртом. Глина подняла тяжелые веки и увидела «ищейку» Софью.

– Галя, тебе придется вернуться к родителям, – сказала она, – Виктор Иванович разрешил тебе побыть на церемонии, но теперь в твоем пребывании в «Божьей пчеле» никто не нуждается.

– А как же Маринка? – слабо запротестовала Глина.

Софья перекинула толстую черную косу на спину и наклонилась к лицу Глины.

– Марина останется здесь, она – наша лучшая воспитанница. Чрезвычайно талантлива.

– Мы же не можем друг без друга…

– Можете, – спокойно ответила Софья. Ее темные глаза сверкнули.

– Я всё расскажу родителям! – мстительно сказала Глина, сжав кулаки, – мой отец повыдергает твои крашеные лохмы, ведьма!

Софья засмеялась, но Глина плюнула ей в лицо. Плевок попал на белый халат. Софья отвесила Глине пощечину, от которой та свалилась со стула. Из соседней комнаты вышли две толстые санитарки, они втащили Глину в процедурную комнату, где обычно пчёлкам давали порцию мёда. У Глины не было сил сопротивляться, но она все равно норовила лягнуть ногой хотя бы одну из этих жирных тёток. Стоявший у стола Валентин Прокофьевич качал головой и вытирал платком вспотевший лоб. Глину повалили на кушетку лицом вниз, обе руки больно вывернули за спину.

–Если бы ты не сопротивлялась, Галя, было бы лучше, – сказал Валентин Прокофьевич с сожалением. Глина почувствовала укол и провалилась в тяжелый сон.

***

Таиса Перевезева забрала Глину не из «Божьей пчелы», а из приюта на Комсомольской. Светлана Сергеевна сказала обеспокоенной матери, что Глина сбежала из клиники, и ее еле нашли на одном из московских вокзалов. При таких нарушениях воспитанницу не могли принять обратно в лицей, потому и поместили в ближайший приют. Напуганная строгостью Светланы Сергеевны Таиса мельком пробежала табель оценок Глины – сплошные двойки с редкими тройками по рисованию и русскому языку, характеристика была и того хуже. Директор лицея Пасечник Виктор Иванович писал, что Галя Переверзева склонна к бродяжничеству, употреблению спиртного, она портила мебель и другое имущество лицея, била воспитанников, воровала у преподавателей ценные вещи. Таиса смотрела на дочь и не узнавала в ней свою спокойную и тихую шестиклассницу, которую однажды отвезла в «Божью пчелу». Таиса верила и не верила написанному Пасечником. Конечно, подростки – народ не простой, но почему Глина так сильно изменилась? Все попытки поговорить с Глиной заканчивались безуспешно: дочка смотрела затравленным зверьком на мать и даже не давала себя обнять.