Друидская любовь

Лаки тяжело вздохнула и бесстрастным тоном закончила свою исповедь:

— Викрам, я попросила господина Галларда снять с тебя клятву быть моим братом. Он пообещал сделать это сразу, как только ты обратишься к нему с подобной просьбой. Для него будет достаточно одного твоего слова, но ты не отказывай себе в удовольствии рассказать главе клана, какая дрянная девчонка его правнучка. Можешь идти прямо сейчас, он примет тебя в любое время.

Таким же бесцветным голосом девушка предложила и второму брату:

— Стивен, ты можешь сделать то же самое. Прежней Лаки больше нет. Она перестала жить по двойному стандарту, и теперь вряд ли подойдет тебе в роли сестры.

— Для меня любая Лаки — моя сестра, — тихо возразил Стивен. — А ты, Вик, сходи к господину Галларду и добавь к своей просьбе еще одну — снять клятву быть моим братом. И не отказывай себе в удовольствии рассказать ему, как я поступил со своей женой Стасей.

Викрам ничего не ответил, лишь обжег злым взглядом, и вышел из комнаты.

— Думаю, изучение трактата на этом закончилось, — все так же отстраненно произнесла Лаки. — Я не хочу постоянно объяснять, откуда у меня столь разносторонние знания, и напряженно думать, о чем прилично или неприлично говорить с вами. Но так как я пообещала провести семь уроков, то не могу отказаться от них сама. Вы же никаких обещаний не давали, поэтому каждому достаточно сказать примерно так: «Я, Олиф Килпатрик, отказываюсь учиться у преподавателя Бойер». Называть причину или нет, это уже как вы захотите.

Парни явно не ожидали такого поворота событий и растерянно переглянулись, а затем бесспорно признавая его лидерство, уставились на Килпатрика, ожидая, что он предпримет, чтобы и самим поступить так же.

Тот без долгих размышлений встал и громким четким голосом произнес:

— Я, Олиф Килпатрик, прошу вас, Лаки Бойер, продолжить изучение трактата «Друидская любовь». Если мои товарищи откажутся от занятий, то я попрошу заниматься со мной индивидуально. И дополнительный комментарий: если бы все преподаватели были похожими на вас, то я бы уже давно имел красный капюшон.

А затем сделал то, что сам от себя не ожидал — подошел к Лаки, взял ее руку и поцеловал тыльную сторону ладони.

— Нормально! — возмутился Грэди. — Килпатрик, ты всегда норовишь отхватить самое лучшее!

Он вскочил с места и прокричал:

— Я — Грэди Фицджеральд, полностью поддерживаю все слова Килпатрика, вплоть до красного капюшона, — потом бросился к девушке, схватил ее вторую руку и тоже поцеловал.

Все засмеялись, напряжение сразу спало. Лаки посмотрела на руки, сжатые в крепких ладонях парней, и выдала одно из своих пророчеств, которые всегда сбываются:

— Не знаю, каким образом, но к сентябрю вы оба получите по красному капюшону. Сама удивляюсь тому, что говорю, но так оно и будет.

— Все, парни, кто первый поцеловал, тому и капюшоны! — продолжал шутить Грэди. — А вам лучше отказаться от занятий, чтобы мы с Килпатриком обучались индивидуально, — последнее слово он прошептал так интимно, что засмеялась даже Лаки.

— Обломится вам, ребята! Я — Эйлин Келли, прошу Лаки Бойер заниматься со мной, а дальше все по тексту Килпатрика.

Четверо оставшихся учеников поспешно выкрикнули свои имена и попросили обучать их, тоже ссылаясь на речь капитана команды, так красиво определившего их общее отношение к очаровательному преподавателю.

Последним, кто сказал подобные слова, стал ее брат, что поразило Лаки до глубины души.

— Я, Стивен Маклафлин, прошу Лаки Бойер научить меня, как надо любить, чтобы стать счастливым, а дальше все по тексту Килпатрика, — уже традиционно добавил он, улыбаясь.

— Хорошо, тогда продолжим наш урок. Но сначала я спрошу, кто будет отмечать Бельтайн по-взрослому?

***

Викрам медленно брел по длинному коридору. На душе было гадко, а в горле першило от горечи потери. У него больше нет семьи. Как бы ни хорохорился он перед сестрой, но все же не ожидал, что она исполнит свою угрозу. Прошло почти два месяца после их последнего разговора, а Лаки ничего не рассказала Стивену. Вик решил, что она поняла свою неправоту, и терпеливо ожидал, когда сестра попросит у него прощения. А он охотно простит, потому что уже не сердится на нее. Но сегодня Лаки просто взбесила его, когда цинично процитировала описание мужского возбуждения, убеждая своих учеников, что это демонстрация некого шифра, который они могут использовать при выполнении миссии.

Все, с него хватит, такое бесстыдство он уже не может терпеть. Прямо сейчас он пойдет к главе клана и попросит снять с него все клятвы в отношении Лаки, да и Стивена тоже. Как будто, не ясно, почему он так поддакивает ей. Теперь, когда она окончательно потеряла совесть, Стивен надеется, что они станут любовниками.

Вик подошел к специальному лифту, который доставлял прямо в резиденцию главы клана, находившуюся в самой высокой башне Дармунда. Нажал кнопку вызова и назвал свое имя. Дверь лифта открылась, и механический голос разрешил ему войти. Лаки не обманула, глава клана действительно был готов его принять.

Через несколько минут секретарь провел его в кабинет господина Галларда. Тот был в комнате не один, а в компании с Бирном Макбрайдом. Уютно устроившись в глубоких креслах перед большим монитором, они недовольно посмотрели на визитера, отвлекшего их от очень интересного занятия.

Сухим монотонным голосом Вик изложил свою просьбу, стараясь не отводить глаз от суровых лиц.

— Меня предупредили о твоем желании разорвать семейные узы, и я могу незамедлительно удовлетворить его, — холодно произнес глава клана. — Снятие клятвы не занимает много времени. Это же не принятие, когда надо все хорошо обдумать и взвесить, прежде чем решится на такой шаг.

— А разве снятие клятвы менее важный шаг, чем ее принятие? — искренне удивился Вик. — Его не надо тщательно обдумывать?

— Нет. Если человек хочет снять клятву, значит, он уже предал тех, кому ее давал, и нет смысла его переубеждать. Тебе надо только громко произнести: «Я, Викрам Ольсен, предал свою сестру Лаки и своего брата Стивена, и теперь ничего им не должен». В силу имеющейся у меня власти, я рассеку все нити, связующие вас, и через мгновение ты станешь свободным, как птица. И так же быстро, как она, вылетишь из Дармунда. Тебя здесь терпели только из-за Лаки. Давай, не тяни, у нас есть более важное дело, чем твое.

— Я не предавал их! — голос Вика сорвался на отчаянный крик. — Они сами отказались от меня! Это они предатели!

— Сейчас здесь стоишь ты, а не они, — жестко возразил Галлард. — И не они просят снять клятвы, а ты.

— Любопытно, а когда предала тебя Лаки? — зловеще спокойным голосом поинтересовался Макбрайд. — Когда в восемь лет стояла на коленях на безлюдном пляже и просила: «Не убивайте моего брата»? Или может когда в этом кабинете умоляла: «Помогите вырвать братьев из адского круга, они не протянут в нем и года»? Она и гасителем стала только для того, чтобы выбрать вас в хранители, и теперь в каждой схватке рискует жизнью, имея за спиной пару недоучек. Да после того, что было в борделе, мне было противно смотреть на ваши рожи. А Лаки хоть раз, хоть одним намеком дала тебе понять, что ты — отвратительная скотина, не достойная дышать с ней одним воздухом? Галл, пожалуйста, не мешкай. Сними с него все клятвы, чтобы я смог убить его, как грязного мафара, проникшего в Дармунд.

— Хорошо, Бирн, но сначала он все-таки расскажет, что произошло между ними, а заодно, объяснит, кто такая Стася, которую Стивен называет своей женой. И не вздумай врать, Ольсен. Не заставляй применять к тебе особые методы дознания, — сурово пригрозил Галлард.