Ведьмы в масках

К его облегчению, после этого путь расширился. Спустя несколько минут они достигли места, где небольшая трещина в стене примерно в четыре фута высотой представляла собой естественный глазок. След света просачивался с другой стороны.

Зил вскочил на выступ в камне прямо под трещиной. Он поднялся на задние лапы, заглянул внутрь, а затем жестом позвал своих товарищей к себе. Аот присел.

Свод на другой стороне был чем—то вроде каменного сада, где из пола возвышались скульптуры деревьев и цветов, во многих случаях украшенные листьями, плодами и цветами из золота, серебра и какого—то зеленого металла или сплава. Вода плескалась в фонтанах и текла по каналам, над которыми были перекинуты арочные мосты. Человеческим глазам мосты казались аномально широкими и массивными. Конечно, они должны были быть приспособлены для существ размером с циклопа, не говоря уже о хозяйке, которой они были обязаны своей верностью.

Леди Гронтэ бездельничала в чем—то вроде беседки — огромной, как мосты — в центре хранилища. Великан с безволосой шкурой уродливого лилового цвета, похожей на синяк, горбатой спиной и двумя глазами разного размера, она была вдвое крупнее любого из пяти самцов—циклопов, сопровождавших ее. Большой глаз был полностью янтарным, за исключением щелевидного зрачка, а у маленького была коричневая радужная оболочка, белая склера и круглый зрачок.

Аот никогда прежде не сталкивался с таким существом. Хосхакс сказал ему, что она фомор, и, глядя на нее, он почувствовал своего рода удивление. Он считал ее одним из самых гротескных существ, которых он когда—либо видел. Но Страна Фей придавала даже ее уродству особый шарм.

Тем не менее, если сама Гронтэ не казалась совершенно гротескной, Аот не мог сказать того же о ее нынешнем времяпрепровождении. Хотя мужчины—циклопы выглядели детьми по сравнению с их огромной хозяйкой, их отношение к ней было таким же, как у нетерпеливых женихов, которых Аот наблюдал во время ухаживаний за какой—то прославленной красавицей в местах, где экстравагантная галантность была в моде. Один рисовал углем фомору, другой кормил ее шляпками грибов, а третий читал то, что Аот, хотя и не знал языка, принял за любовную поэзию циклопов. Поэт акцентировал особенно страстные фразы ударами по цимбалам, лежащим у него на коленях.

Аот жестом приказал своим спутникам взглянуть а это. Когда подошла очередь Церы, она прошептала:

— Ты, должно быть, шутишь.

— Как ни смешно это выглядит, — так же мягко ответил Аот, — пусть это не отвлекает тебя от того факта, что эти существа опасны. Теперь госпожа Удача благоволит нам. Гронтэ рядом. Нам не нужно бродить по ее пещерам, охотясь за ней. Мы собираемся извлечь максимальную пользу из нашей удачи, нанеся сокрушительный и быстрый удар.

Он сказал своим товарищам, что он от них хотел.

— А я? — спросил Зил.

Аот понятия не имел, чем крыса могла бы помочь, и ему не хотелось тратить время на то, чтобы выяснить это.

— Просто сделай себя полезным, как сможешь. — сказал он.

Все они глубоко вздохнули и подняли своё оружие. Цера пробормотала молитву, которая заставила Аота — и, по—видимому, всех остальных — почувствовать себя отдохнувшими. Мыслью Джесри окутала себя огнем, а затем обратилась к стене. Она хотела, чтобы камень развалился быстро, а не тихо, из—за чего стена рухнула с треском.

Вздрогнув, Гронтэ и ее супруги резко обернулись. Аот пробрался через брешь, навел копье, произнес команду и применил одно из заклинаний, хранящихся внутри оружия. Облако зеленоватого пара вырвалось и окутало беседку. Воин чувствовал его гнилостный смрад даже на расстоянии, а в самом клубящемся тумане кого—то начало тошнить.

Циклоп—поэт вылетел из облака с цимбалами в руке. Его взгляд пронзил Аота, который почувствовал приступ головной боли, но благодаря благословению Церы, укрепившему его, он не почувствовал ничего более тяжелого. Он метнул стрелы лазурного света из наконечника своего копья, и они вонзились в туловище циклопа.

Монстр пошатнулся, но не упал. Он метнул огромные цимбалы, и они полетели в Аота, как камень из катапульты.

Застигнутый врасплох, Аот едва успел отпрыгнуть в сторону. Цимбалы врезались в стену позади него с треском дерева и звоном струн.

Циклоп обнажил клинок и двинулся вперед. Аот занес копье, чтобы защититься, но Вандар завизжал, как грифон, и промчался мимо него, чтобы первым сразиться с великаном. Аот задался вопросом — действительно ли берсерк следовал плану или просто бросился на первого появившегося врага. В любом случае, это позволило Аоту сосредоточиться на поисках леди Гронтэ.

Оглядевшись, он мельком увидел Церу, напевающую и размахивающую булавой над головой. Стержень обжигающего света вырвался из наконечника её оружия и ударил прямо в лицо циклопу, кормившему свою госпожу шляпками грибов. Он вскрикнул и закрыл ладонью глаз.

Тем временем Джесри пела за спиной Аота. Помимо только что проделанной бреши, в комнате было два входа, и ее следующей задачей было запечатать их до того, как через них ворвутся другие циклопы. Массы камней застучали, захрустели и сдвинулись, когда ее сила сдернула их вместе, как занавески. С потолка посыпались куски камня.

Гронтэ выплыла из сотворенного Аотом тумана. Ее шелковое платье было забрызгано рвотой цвета грибов и красного вина.

— Тебе нужен я! — закричал Аот, делая пару шагов вперед. — Я создал туман!

В ответ она закрыла свой маленький глаз и посмотрела большим. Хотя он никогда раньше не сталкивался с фоморами, Аот слышал, что они, как и их вассалы—циклопы, обладают силой сглаза. Он повернул голову, чтобы не встречаться с ней взглядом.

Это не имело значения. Чати снова умерла, сгорая в одно мгновение, когда жезл в ее руке взорвался. Зеркало вонзил свой призрачный меч в изуродованную скелетную форму Сзасса Тэма, и они оба ярко вспыхнули, но когда свет померк, призрак исчез, а лич остался. Сзасс Тэм повернулся, сорвал голову Барериса с плеч и двинулся на Аота.

И он был не единственным. Со своим посохом, мерцающим от магии, Маларк скользнул к боку наемника. Аласклербанбастос и Чаззар возвышались над остальными врагами Аота — каждый дракон мотнул головой вперед и широко открыл пасть, извергая свое дыхательное оружие.

Аот вскрикнул и пошатнулся, потеряв бдительность. Гронтэ бросилась вперед, а ее огромные руки протянулись, чтобы схватить его.

Воин подождал, пока она почти не оказалась у него. Затем, довольный тем, что его уловка сработала, он увернулся, зарядил свое копье силой и ударил ее в колено, когда она пронеслась мимо.

Он смог сделать это, потому что, хотя ему ни в коем случае не было приятно наблюдать, как люди, о которых он заботился, умирают снова и снова, или видеть, как несколько старых врагов нападают на него одновременно, его истинный взгляд мгновенно разрушал силу иллюзорных видений. Они не могли дезориентировать или даже причинить ему боль, что произошло бы с любым другим. Но притвориться, что заклинание Гронтэ сработало, было хорошим способом заманить её поближе.

Острие копья Аота разрывало плоть и поцарапало кости великанши. Фомор вскрикнула и пошатнулась, но не упала. Вместо этого она снова повернулась к воину лицом. Он отбарабанил заклинание, которое поместило его в ступицу вращающегося колеса лезвий. Парящая на уровне груди, защитная аура атаковала бы любого врага, отважившегося на удар. Но, по всей вероятности, это повредило бы только конечности великанши, а не её жизненно важным органам.

Слишком поздно он понял, что Гронтэ не собирался снова атаковать его. Во всяком случае, пока нет. Вместо этого она призвала собственную магию. Она махнула кулаком в его сторону, будто имитируя удар, и зеленый и желтый свет замерцали в её кольце с кошачьим глазом на ее среднем пальце, образуя в воздухе калейдоскопический узор.

Аот больше не смотрел на иллюзии, которые с легкостью игнорировал. Свет был всего лишь светом, но он был в высшей степени прекрасен — его способность очаровывать усиливалась как атмосферой Страны Фей, так и сверхъестественно острым зрением Аота. Он напрягся, чтобы отвернуться, вырваться на свободу, но какая—то предательская часть его не хотела этого.