Страница 70 из 90
— Далеко отсюда? — быстро спросил Алька.
— Метров пятьсот.
— Вот что, — повернулся Алька к Сеньке. — Оставляю тебя за старшего. Разровняйте балласт и покурите пока. Мы с Василием Никитичем пойдем осмотрим рельс. Если подам сигнал, соберите инструмент и приходите к нам.
Василий Никитич едва поспевал за Алькой, на ходу высказывая свои опасения:
— Думаю, что трещина, не иначе. По второй дыре, думаю. Молоточек меня еще не обманывал. На головке трещины пока не видно, но черт ее знает… Может, после первого же поезда обозначится…
Алька слушал путевого обходчика, а сам уже прикидывал, как заменить рельс и как расставить людей своей бригады во время этой ответственной работы.
— Вот он, — сказал Василий Никитич, остановившись. — Я тут колышек забил.
Он постучал по концу рельса маленьким молоточком, насаженным на длинный черенок, и подал его Альке.
— Попробуй сам, убедись, — сказал старик.
Алька постучал по обоим рельсам на стыке и понял, что старик прав. На одном рельсе молоточек легко и высоко подпрыгивал, издавая тонкий звук, зато на другом — «не плясал», а мягко и глухо шлепался.
— Снимай накладки, Василий Никитич, — сказал Алька. — Как следует проверим.
Старик достал ключ из своей промазученной сумки и, сев на рельс, стал откручивать гайки.
— Два болта вынь совсем, а на остальных четырех только ослабь гайки, — сказал Алька. — Надо дождаться поезда.
— Это понятно, известное дело, — охотно согласился путевой обходчик.
Поезда долго ждать не пришлось.
Как только мимо промелькнул последний вагон товарняка с углем, старик снова взялся за ключ.
Когда был вынут последний болт, Алька откинул накладки и склонился над стыком. Трещину он увидел сразу. Она шла от подошвы рельса через второе отверстие для болта в головке.
— Все ясно, — сказал Алька поднимаясь. — Надо менять рельс.
Василий Никитич лег грудью на рельс и подслеповатыми глазами долго разглядывал трещину.
— Надо менять, — подтвердил старик. — И откладывать не следует. Сегодня надо. А то ведь и ночь спать не будешь.
Василий Никитич с помощью Альки установил накладки и наживил гайку на первый болт.
Когда была затянута гайка на третьем болте, показался поезд, груженный лесом. Только тут Алька вспомнил, что, прежде чем снять накладки, по инструкции положено установить сигналы. «Даже «Свисток» не поставил». При этой мысли по Алькиному телу дрожью пробежал запоздалый страх.
Мимо с грохотом проносились вагоны, и в этом оглушительном шуме Василий Никитич что-то кричал Альке, показывая на стык. Алька понял путевого обходчика… Под каждой парой колес стыковые шпалы глубоко оседали и тут же поднимались снова, будто под ними были установлены мощные пружины. Стык «дышал».
— Видал? — спросил старик Альку, когда наступила тишина.
— Видал, — кинул Алька.
— То-то и оно… Раз шпалы висят, значит, хорошего не жди. Любой рельс лопнет.
— Позови бригаду, Василий Никитич, — сказал Алька и направился к стеллажу с запасным рельсом.
Старик прогудел в рожок, объявив тревогу, и поспешил вслед за Алькой.
Запасной рельс находился всего в пятидесяти метрах, но как его доставить на место?.. Все-таки солидный вес: тонна с четвертью. Алька вслух усомнился, сумеют ли они его перетащить, но Василий Никитич успокоил его:
— Перетащим. Всем-то миром осилим. Дело нехитрое. На концы шпал ломики да лапы положим, и толкай по ним да толкай.
Приближалась бригада. Майдерон с инструментом вез Юрка. Следом за ним, под ручку, как на прогулке, шли Валя с Зиной и весело разговаривали. Позади всех с красным флажком плелся Сенька.
— Будем менять рельс, — сказал Алька, когда все подошли к нему.
— Трещина? — спросила Валя.
— Да.
— С чего бы это? — удивился Сенька. Ему уж очень не хотелось возиться с рельсом.
— Стык висит, — буркнул Алька и взялся за ручки ящика с инструментом. — Взяли!
Сенька подхватил ящик за ручки с другого конца, и они стащили его на обочину. Юрка снял с рельсов опустевший майдерон.
— Сначала поднимем стык, — сказал Алька.
После того как прошел очередной поезд, стык подняли домкратом и под провисающие шпалы подбили балласт. Под следующим поездом стык немного осел, как и должно быть, но шпалы теперь на балластной подушке лежали плотно.
Столкнув запасной рельс со стеллажа, бригада ломами взгромоздила один конец его на концы шпал без особого труда, а вот поднять весь рельс на шпалы оказалось делом сложным. Длиннющий рельс выгибался под натиском ломов и буравил балласт на обочине, упорно сопротивляясь человеческой силе. Люди устали и взмокли от пота, прежде чем удалось им взвалить рельс на шпалы.
— Ай да мы, спасибо нам! — вытирая помятой фуражкой мокрый лоб, сказал Василий Никитич. — Теперь и покурить не грех.
После короткого перекура бригада снова взялась за рельс. Подкладывая под него ломы и лапы для лучшего скольжения, ребята поддевали конец рельса ломом и изо всех сил толкали.
Сантиметр за сантиметром, метр за метром рельс подвигался вперед. Потребовался целый час, чтобы протащить его пятьдесят метров.
Пока бригада отдыхала, Алька думал о том, кого послать с сигналами для ограждения места работы. Конечно, можно бы послать Василия Никитича, поскольку в работе он уже не так проворен, как молодые, но Альке не хотелось отпускать его от себя. Рядом с опытным железнодорожником он чувствовал себя гораздо увереннее. Валю или Зину тоже не отправишь: их быстрые руки будут незаменимы при наживлении и закручивании гаек. Юрка же умеет здорово работать молотком. Оставался только меланхоличный Сенька. Хоть ленив и нерасторопен, но уж с этим-то делом справится.
— Давайте готовить рельс к замене, — сказал Алька, поднимаясь с обочины.
Когда рельс подготовили к замене, Алька подошел к Сеньке и сказал:
— Иди устанавливай сигналы. Только не забудь взять петарды. Ну, а все остальные сигналы будешь устанавливать после прохода поезда в следующем порядке: желтый щит поставишь за тысячу двести пятьдесят метров…
— Да знаю я! — недовольно отмахнулся Сенька. — Нашел кого инструктировать.
Альке стало как-то стыдно оттого, что начал поучать Сеньку, будто и не сидели с ним за одним столом в училище.
— Рожок возьми, — напомнил Алька. — Ждем твоего сигнала.
Сенька не ответил. Он положил в карман брюк три петарды, сунул за голенище сапога рожок и красный флажок, прихватил желтый и красный щиты на длинных кольях и побрел по шпалам.
Потянулись томительные минуты ожидания.
Прошел поезд, но рожка не слышно было.
— А ведь Сенька сигналы-то будет устанавливать на прямой, — вдруг сказал Василий Никитич. — Там ему поезд будет виден у самого Черного Волока.
— Ну и что? — спросил Алька.
— Да так, ничего, — пожал плечами старик. — Но все-таки спокойнее, когда поезд увидишь вдалеке.
И тут донесся протяжный звук рожка. Все вопросительно посмотрели на Альку. Тот взял из ящика рожок и дал ответный сигнал.
— Начали! — скомандовал Алька. — Валя и Зина, садитесь на стыки. Все остальные — вытаскиваем костыли.
Работали молча и споро. Вот уже вытащен последний костыль, откручена последняя гайка.
— Кантуем! — сказал Алька и взялся за лом. Пятью ломами рельс сняли с подкладок и откантовали на середину колеи. Новый рельс уложили на место дефектного. Валя и Зина сели к стыкам, приладили накладки и стали наживлять гайки. Алька, Василий Никитич и Юрка принялись забивать костыли. Но только они начали это делать, как вдруг из-за поворота, в пятистах метрах от них, на бешеной скорости выскочил поезд. Мгновенно все обернулись на его шум и оцепенели. У Юрки так и застыл над головой молоток. Сколько времени продолжалось это бездействие людей, никто сказать бы не мог.
— Никитич, останови! — вдруг очнулся Алька и с силой опустил молоток на шляпку костыля.
Василий Никитич бросил молоток, выхватил из своей сумки красный флажок и, размахивая им, кинулся навстречу поезду.