Страница 4 из 11

Венок поэту: Игорь Северянин

Ваншенкин Константин Яковлевич, Брюсов Валерий Яковлевич, Паустовский Константин Георгиевич, Цветаева Марина Ивановна, Окуджава Булат Шалвович, Шефнер Вадим Сергеевич, Самойлов Давид Самойлович, Шенгели Георгий Аркадьевич, Широков Виктор Александрович, Иванов Александр Александрович, Евтушенко Евгений Александрович, Левин Александр Анатольевич, Фофанов Константин Михайлович, Вознесенский Андрей Андреевич, Горбовский Глеб Яковлевич, Ботвинник Семен Вульфович, Азаров Всеволод Борисович, Озеров Лев Адольфович, Григорьев Игорь, ...Коллонтай Александра Михайловна, Правдин Борис Васильевич, Адамс Вальмар Теодорович, Вышеславский Леонид Николаевич, Вимберг Юрий Павлович, Краснов Анатолий Михайлович, Локшина Нина Григорьевна, Куняев Борис Ильич, Баринова Ирина Евгеньевна, Зрянина Татьяна Сергеевна, Шаповалов Михаил Анатольевич, Шумаков Юрий Дмитриевич

Было дико и странно слышать эти слова в те дни, когда тысячи русских крестьян лежали в залитых дождями окопах и отбивали сосредоточенным винтовочным огнем продвижение немецкой армии. А в это время бывший реалист из Череповца, Лотарёв, он же «гений» Игорь Северянин, выпевал, грассируя, стихи о будуаре тоскующей Нелли.

Потом он спохватился и начал петь жеманные стихи о войне, о том, что, если погибнет последний русский полководец, придет очередь и для него, Северянина, и тогда «ваш нежный, ваш единственный, я поведу вас на Берлин».

Сила жизни такова, что перемалывает самых фальшивых людей, если в них живет хотя бы капля поэзии. А в Северянине был ее непочатый край. С годами он начал сбрасывать с себя мишуру, голос его зазвучал чуть человечнее. В стихи его вошел чистый воздух наших полей, «ветер над раздольем нив», и изысканность кое-где сменилась лирической простотой: «Какою нежностью неизъяснимою, какой сердечностью осветозарено и олазорено лицо твое».

АНДРЕЙ ВОЗНЕСЕНСКИЙ

Рукопись

ЛЕВ ОЗЕРОВ

Из романа в стихах

ГЛЕБ ГОРБОВСКИЙ

«Мир знал его другим…»