Страница 71 из 141
Категории феодальной собственности на землю и воду (ирригационные сооружения) в государстве хулагуидов сохранились те же, какие сложились в Иране еще раньше (между VII и XI вв.): государственные, иначе диванские, земли (арази-йи дивани), прямым собственником которых было государство, непосредственно эксплуатировавшее крестьян через свой финансовый аппарат, причем феодальная рента и налог на таких землях совпадали[1168]; частновладельческие земли типа западноевропейского аллода (араб. мильк, мульк; араб.-перс. арбаби), т. е. безусловная земельная собственность, не связанная службой государству, свободно передаваемая по наследству и продаваемая; земли религиозных и благотворительных учреждений, свободные от податей и неотчуждаемые (араб. вакф., араб.-пер. арази-йи вакфи); собственные домены государя — ильхана, его жен[1169], царевичей и родичей (араб, хасс, араб.-перс. арази-йи хассе; монг. инджу); лены (араб. икта', букв, надел»), т. е. условное землевладение военных чинов, формально ненаследственные, но фактически ставшие наследственными благодаря обычаю наследственности должностей уже при сельджукидах[1170]; на этих землях право взимания налогов переходило к владельцу икта' (араб. мукта', араб.-перс. икта-дар); иначе говоря, эти земли (как и вакфные земли) пользовались правом налогового иммунитета (араб.-перс. му'афи), но не административно-судебного иммунитета.
Но соотношение между упомянутыми категориями земель при монгольском владычестве изменилось. Поскольку во время монгольского завоевания и в первые десятилетия после него часть старинной иранской знати была уничтожена, и земли ее были конфискованы, фонды земель государственных (ливанских) и государственных доменов первоначально сильно выросли за счет земель частновладельческих[1171]. Но позднее, постепенно, благодаря раздачам ильханами государственных земель новым владельцам — монголам, тюркам или служившим ильханам иранским сановникам, на правах икта' или мулька, фонд государственных земель сократился а фонд частновладельческих земель снова увеличился (с последней четверти XIII в.). После принятия ильханами ислама, с конца XIII в., стал расти и фонд вакфных земель.
Для указанного времени характерна концентрация земельной собственности в руках крупных феодалов. Процесс этот происходил по-разному: путем скупки земель, или прямого их захвата, или судебных тяжб, сильными людьми у мелких землевладельцев (особенно у тех, у которых не сохранились в это бурное лихолетье документы на право владения землей), путем покупки с разрешения дивана государственных земель[1172], путем коммендации (араб. ильтиджа) мелких землевладельцев ильхану, царевичам или религиозным учреждениям, с превращением земель коммендированных лиц в земли инджу или вакфные.
Вот некоторые примеры крупного феодального землевладения, условного и безусловного. Упомянутый сахиб-диван Шамс ад-Дин Мухаммед Джувейни, пользуясь своим высоким положением, скупил земельные владения (мульковые) на сумму 40 млн. серебряных динаров[1173]; при стоимости селения средней величины в 10 тыс. динаров[1174] на указанную сумму можно было купить до 4 тыс. селений. После казни сахиб-дивана (1284 г.) все его земли и богатства были конфискованы. Рашид ад-Дин за 19 лет своего вазирата также скупил множество мульковых земель. Кроме того, за написание исторического труда ильхан Ульджейту-хан пожаловал ему по два селения в каждой области. Как видно из его завещания[1175], Рашид ад-Дин владел в разных областях государства 12 770 федданами[1176] пахотных земель на правах мулька, 39 тыс. финиковых пальм, множеством садов[1177] и виноградников, не считая еще вакфных имуществ, мутаваллием (попечителем) которых он был, и тех земель, которые еще при жизни были выделены им своим сыновьям и дочерям; кроме того, ему принадлежали 250 тыс. овец, 30 тыс. лошадей, 2 тыс. кровных арабских лошадей, 10 тыс. верблюдов, 10 тыс. коров, 50 тыс. штук разной домашней птицы, 35 млн. динаров[1178] в деньгах, из которых только 2,5 млн. находились в его казнохранилище, а остальные 32,5 млн. были переданы «доверенным купцам», т. е. вложены в крупную караванную торговлю[1179]; купцы возвращали Рашид ад-Дину его долю прибыли товарами — текстильными, кожевенными, мехами, лекарственными и парфюмерными изделиями[1180]. Сверх того, Рашид ад-Дину принадлежал основанный им пригород в Тибризе — Руб'и Рашиди («Рашидов квартал»), в котором было будто бы 30 тыс. домов (семейств)[1181], 24 караван-сарая, 1500 лавок, мастерские (кархане) ткацкие, писчебумажные, красильные, бани, монетный двор, мельницы[1182], а также большой госпиталь, медресе с тысячью студентов, мечети, библиотека с 60 тыс. книг[1183]. Для хозяйственной деятельности Рашид ад-Дина — феодала из группы чиновной знати (гражданской бюрократии) — характерно сближение с крупным купечеством и участие в караванной торговле.
В собственных имениях Газан-хана только в четырех областях было 20 тыс. федданов, т. е. 120–140 тыс. га орошенных пахотных земель[1184]. Ширазскому казию Маджд ад-Дину Фали ильхан Абу Са'ид подарил 100 селений в Фарсе[1185].
Источники сообщают, в общем, немного сведений о положении крестьян в частновладельческих имениях. Нужно иметь в виду, что монгольские и тюркские кочевые феодалы, получив от ильханов обработанные земли, не оставляя кочевого или полукочевого образа жизни[1186], становились эксплуататорами оседлого земледельческого населения. Правовое положение крестьян ухудшилось. Не говоря уже об актах произвола и насилия со стороны кочевых феодалов, «Великая Яса» Чингис-хана обязывала монгольские власти время от времени производить принудительные наборы девушек (т. е. отнимать их у родителей); затем их сортировали: самые красивые поступали в гаремы ильхана и царевичей, остальные становились рабынями эмиров тумана, тысяцких, сотских и десятских эмиров[1187]. Таких порядков никогда не знало мусульманское право.
Согласно мусульманскому праву, феодально-зависимое или крепостное право юридически не признавалось. Крестьяне (араб. ра'ийат, мн. ч. ра'айа) юридически считались людьми лично свободными. Фактическая феодальная зависимость крестьян от землевладельцев существовала благодаря держанию крестьянами земель феодалов. В XI–XII вв. государство передало феодалам (особенно на землях икта') некоторые административно-полицейские функции. Но в источниках VII–XII вв. мы не встречали никаких указаний на запрещение права перехода. Иначе говоря, феодальная зависимость не принимала форму крепостного состояния.
Прикрепление крестьян к земле в Иране и Азербайджане утвердилось при монгольском владычестве[1188].
1168
См. об этом: К. Маркс, Капитал, т. III, ч. 2, М., 1950, стр. 804.
1169
Законных жен у ильхана обычно было четыре; каждая из них имела свою ставку, свой двор, имения и доходы; наложницы ильхана, число которых было неограниченно, всех этих прав не имели.
1170
Подробнее о категориях феодальной земельной собственности см.: А. А. Али-заде, Социально-экономическая и политическая история Азербайджана, стр. 135–192; И. П. Петрушевский, Земледелие…, стр. 233–283.
1171
См. об этом: А. А. Али-заде, Земельная политика ильханов, — Труды Института истории АН Азербайджанской ССР, т. I, Баку, 1947, стр. 5–23.
1172
Хамдаллах Казвини («Тарих-и гузиде», перс. текст, стр. 485) сообщает о массовой продаже ливанских земель «сановным людям (араб.-перс. арбаб-и манасиб) в области Рум (Мйлая Азия).
1173
Рашйд ад-Дин, Джами' ат-таварих, перс. текст, стр. 158; рус. пер., стр. 96.
1174
Cм. об этом: И. П. Петрушевский, Земледелие…, стр. 253.
1175
«Мукатабат-и Рашиди», стр. 220–240 (письмо № 36).
1176
Феддан (араб., персидский синоним — джуфт) здесь — плужный участок, который мог быть обработан в течение сезона упряжкой быков; размеры феддана колебались в разных местностях от 0,4 га до 24 га, в среднем 6 га; у Рашид ад-Дина всего было около 80 тыс. га орошенных пахотных земель.
1177
Только в двух таких садах близ Тебриза работало 1200 рабов обоего пола; см. «Мукатабат-и Рашиди», стр. 52–53 (письмо № 17), 194–195 (письмо № 34).
1178
Динар времени Газан-хана содержал 13 г серебра.
1179
«Мукатабат-и Рашиди», стр. 238 (письмо № 36).
1180
Там же, стр. 183–193 (письмо № 34), 282–287 (письмо № 47).
1181
Возможно, в рукописи описка; «си» — «тридцать тысяч» вместо «се» — «три тысячи».
1182
«Мукатабат-и Рашиди», стр. 315–327 (письмо № 51).
1183
Там же, стр. 236–237 (письмо № 36). Общий сводный обзор земельных владений и имуществ Рашид ад-Дина с цифровыми расчетами и таблицами см.: И. П. Петрушевский, Феодальное хозяйство Рашид ад-Дина, — «Вопросы истории», 1951, № 4, стр. 87–104.
1184
«Тарих-и Вассаф», стр. 349.
1185
См. «Voyages d'Ibn Batoutah», t. II, ed. Defremery — Sanguinetti, t. II, стр. 61. (арабский текст с параллельным французским переводом).
1186
Для них и не было необходимости оставлять их излюбленного кочевого образа жизни, так как в своих имениях они не имели господской запашки, иначе говоря, не вели производственной деятельности, а только изымали продуктовую ренту с участков держателей — крестьян.
1187
Джувейни, Тарих-и джахангушай, т. I, стр. 24.
1188
См. работы И. П. Петрушевского: «К вопросу о прикреплении крестьян к земле в Иране в эпоху монгольского владычества», — «Вопросы истории», 1947, № 4; «О формах феодальной зависимости крестьян в Иране в XIII–XIV вв.», — «Советское востоковедение», 1955, № 5; «Земледелие…», гл. VII, стр. 319–339. С нашим выводом согласился А. Ю. Якубовский, см. «Вопросы периодизации Средней Азии», — Краткие сообщения Института истории материальной культуры, М.—Л., 1949, № 28, стр. 41–42.