Страница 12 из 48
Серия речей-антиподов Су Циня и Чжан И некогда была сцементирована повествовательной канвой, которая лучше всего сохранилась в соответствующих биографических главах труда Сыма Цяня. Ее фрагменты встречаются и в «Планах Сражающихся царств». В некоторых случаях эти отрывки весьма оригинальны и восходят к варианту сочинения о «странствующих ученых», отличному от того, который был использован Сыма Цянем. Весьма выразителен следующий пример: «[Су Цинь] обращался к циньскому вану, писал ему более десяти раз, но его увещевания не были приняты. [К тому времени] его халат, подбитый черным соболем, износился, сотня цзиней[151] золота была истрачена, его достояние истощилось, и он покинул [царство] Цинь, чтобы вернуться [домой]. Ноги его были оплетены завязками сандалий, за спиной подвешены книги, на плече он тащил короб [с пожитками]. Он исхудал, лицо и глаза его потемнели, вид у него был пристыженный. Когда он возвратился в свое семейство, то жена не встала из-за своего ткацкого станка, [чтобы встретить его], невестка не приготовила поесть, отец с матерью не побеседовали с ним. Су Цинь, тяжело вздыхая, сказал: "Жена отказывается признать меня своим мужем, невестка — свояком, отец и мать — сыном. Во всем этом виновато [царство] Цинь!" Тогда ночью достал он свои книги, разложил несколько десятков футляров [со свитками] и взялся за планы тайгуна[152], изложенные в [его сочинении] "Инь фу". Склонившись над ним, он заучивал его наизусть. Он отобрал в нем [наиболее существенное], усовершенствовался [в его истолковании], с тем чтобы достигнуть [умения] применяться к сложившейся обстановке... Через год, когда [метод] использования сложившийся обстановки был выработан, [Су Цинь] сказал: "Подлинно, это может убедить правителей наших дней". Тогда-то, миновав [заставу] Яньуцзицюе, он встретился для беседы с чжаоским ваном в прекрасном дворце. Он стал говорить, сопровождая свою речь ритмическими жестами. Чжаоский ван был весьма обрадован. Пожаловал ему титул Уань-цзюня (господина над Уанем), вручил ему печать сяна и сотню боевых колесниц; тысяча кусков парчи и узорной ткани, сто пар круглых дисков из белой яшмы и десять тысяч и[153] золота были посланы за ним. [Су Цинь] объединил царства по вертикали и рассеял объединение по горизонтали, чтобы привести в повиновение сильное [царство] Цинь. По той причине, что Су Цинь стал сяном в Чжао, заставы [шести царств] сделались непроходимыми [для циньских войск]. В те времена и обширность Поднебесной, и обилие ее бесчисленных жителей, и авторитет ванов и хоу, и влияние политических советников — все, казалось, слилось в едином стремлении осуществить планы Су Циня. Не было израсходовано ни одного доу провианта, не было хлопот ни с одним панцирем, ни один воин не участвовал в битве, не лопнула ни одна тетива, не изломалась ни одна стрела, а владетели стали близки между собой больше, чем братья...»[154], В этом отрывке механически объединены два структурных элемента повествовательного обрамления речей Су Циня, связанных с разными моментами в его вымышленной карьере. Первый, рассказывая о неудаче Су Циня в царстве Цинь и се ближайших последствиях, объясняет причину антициньской направленности всех дальнейших поступков героя, а также служит введением к его речи, обращенной к чжаоскому вану, которая приведена в другом разделе рассматриваемого памятника (в «Планах царств Чжао»). Второй же явно представляет собой похвальное слово в адрес героя, первоначально завершавшее весь комплекс его речей, с помощью которых правители шести Сражающихся царств будто бы были вовлечены в антициньский союз[155].
В «Планах Сражающихся царств» сохранился также текст, который, по-видимому, служил некогда связующим звеном между речами Су Циня и речами Чжан И: «Циньский Хуй-ван сказал Хань Цюань-цзы: "Су Цинь нанес мне обиду. Он хочет, рассчитывая на свои способности, изменить позиции правителей царств, расположенных к востоку от гор, и объединить их для того, чтобы унизить Цинь. Царство Чжао во всем полагается на многочисленность [своих поданных], поэтому оно первым послало Су Циня [в другие царства] для заключения союзов между владетелями с помощью денег и шелка. Однако владетели не смогут стать едиными, подобно тому как петухи не смогут [спокойно] оставаться рядом на одном насесте. Это тоже очевидно. Я давно уже исполнен негодования [на Су Циня]. Я хочу повелеть Уань-цзы Ци отправиться в [соседние царства] и объявить там, [что они не смогут стать едиными]". Хань Цюань-цзы сказал: "Нельзя [посылать Уань-цзы]. Вот когда потребуется атаковать стены, разрушать города, я стану просить, чтобы послали Уань-цзы. Это принесет нашей стране удачу. Послом же к другим владетелям я прошу назначить заезжего сановника Чжан И". Циньский Хуй-ван сказал: "С почтением принимаю приказ"»[156]. Таким образом, здесь сообщается, каковы были конкретные обстоятельства, побудившие Чжан И отправиться в те царства, где незадолго до того побывал Су Цинь, и произнести перед их правителями речи, представлявшие собой антитезу речей Су Циня.
Современный текст памятника содержит реликты еще одной композиции с вымышленным содержанием, построенной в виде серии речей «странствующего ученого», призывавшего правителей нескольких Сражающихся царств установить между собой союзные отношения. Мы имеем в виду обращение Чэнь Чжэня к цискому вану[157], анонимные речи, произнесенные в царствах Хань[158] и Чжао[159], и анонимное послание яньскому вану[160]. У Ши-дао первым обратил внимание на то обстоятельство, что между этими выступлениями, содержащими страстную и образную проповедь объединения центральнокитайских царств, существует несомненная взаимосвязь[161]. Действительно, анализ их содержания показывает, что во всех четырех случаях неизменно повторяются следующие основные положения: 1) нападение царства Цинь на Вэй и Хань представляет непосредственную угрозу для всех соседних владений; 2) единственная гарантия территориальной целостности и политической самостоятельности центральнокитайских царств — это консолидация сил и взаимная поддержка; в первую очередь необходимо предпринять совместные меры по охране западных границ Вэй и Хань; 3) создание прочного союза центральнокитайских царств заставит Цинь сосредоточить свою внешнеполитическую активность на юге, в чуских землях.
Установление реального внутреннего единства рассматриваемых текстов влечет за собой вывод о единстве их первоначальной атрибуции. Следовательно, весь комплекс условно может быть связан с именем Чэнь Чжэня[162]. Его хронологическая ориентация определяется первыми годами III в. до н. э., поскольку в одной из речей Чэнь Чжэня упоминается об аресте чуского Хуай-вана в царстве Цинь (299 г. до н. э.)[163]. Неаутентичность содержания данного комплекса становится очевидной, если сопоставить некоторые утверждения, характерные для речей Чэнь Чжэня, с подлинной картиной междуцарских отношений в тот период. Так, в чжаоской речи и в послании яньскому вану сообщается о том, что герою якобы удалось создать коалицию из трех Цзинь (т. е. Чжао. Вэй, Хань)[164]. В действительности на протяжении всей первой половины 90-х годов III в. до н. э. царство Чжао ни разу не объединяло свои силы с царствами Вэй и Хань, последовательно игнорируя все включавшие их военно-дипломатические группировки. Еще более неправдоподобен факт присоединения к коалиции трех Цзинь царств Янь и Ци, о чем в рассматриваемых речах сообщается дважды[165]. Как известно, при освещении событий, относящихся к периоду между 318 и 288 гг. до н. э.[166], другие источники не упоминают ни одного случая организации широкого антициньского союза с участием всех владений, расположенных к востоку от гор Тай хан. Несомненно, что первоначальные конкретные политические цели, преследовавшиеся составителями речей Чэнь Чжэня, несходны с теми, которые вложены в речи Су Циня и Чжан И, однако оба комплекса сближает не только внешнее композиционное сходство — и тот и другой представляют собой оригинальные образцы политической прозы, в которых обобщен опыт чжаньгоской дипломатической практики. Для содержания всех эти речей характерен синкретизм двух разнородных элементов, порожденных специфическими условиями периода Чжаньго: искусства дипломатической хитрости и достижений формальной логики.
151
В большинстве Сражающихся царств 1 цзинь составлял около 256 г. См.: Сэкино Такэси, Исследование по археологии Китая (Тюгоку кокогаку кэнкю), Токио, 1956, стр. 428-432.
152
Тайгун — титул Цзян Шана, соратника чжоуского Вэнь-вана.
153
1 и = 24 позднечжоуским ланам, 1 лан составлял около 16 г. См.: Сэкино Такэси, Исследование по археологии Китая, стр. 449.
154
«Планы Сражающихся царств», цз. 3, стр. 4-а-5-б.
155
В «Биографии Су Циня» Сыма Цяня рассказ о деятельности героя по созданию антициньского объединения царств по вертикали прерывается следующей повествовательной вставкой: «В эго время [циньский] Хуй-ван послал Си-шоу против Вэй, [тот] схватил военачальника Лун Цзя, занял вэйский [город] Дяоинь [на территории современного уезда Фусянь провинции Шэньси] и вознамерился двинуть войска на восток» (см.: Сыма Цянь, Записи историографа, цз. 69, стр. 3436). Развал этого объединения связывается с другим событием: «Некоторое время спустя Цинь послало Си-шоу, чтобы тот обманным путем вовлек Ци и Вэй в союз для совместного выступления против Чжао... Ци и Вэй пошли походом на Чжао» (там же, стр. 3547). Итак, согласно «Биографии Су Циня», начало созданной им коалиции датируется падением Дяоиня, а ее конец — циско-вэйским вторжением в земли Чжао. Однако другие исторические материалы свидетельствуют, что первое событие произошло в 330 г. до н. э., а второе — в 332 г. до н. э., т. е. коалиция Су Циня распалась раньше, чем была создана. Это несоответствие отмечал еще Лян Юй-шэн [см.: Лян Юй-шэн, Замечания и сомнения относительно. «Записей историографа» («"Ши цзи" чжи и»), серия «Ши сюе цун шу», цз. 29, стр. 2-а]. Окончательно ее установил и аргументировал Масперо. (См.: H.Maspero, Le roman стр. 128-134.)
156
«Планы Сражающихся царств», цз. 3, стр. 6-б-7-а.
157
Там же, цз. 4, стр. 21-б-22-б.
158
Там же, цз. 6, стр. 28-а-30-а.
159
Там же, цз. 8, стр. 33-б-34-а.
160
Там же, цз. 9, стр. 10-а-11-б.
161
Там же, цз. 6, стр. 30-а; цз. 4, стр. 23-а.
162
Обычно в позднечжоуских и ханьских источниках имя Чэнь Чжэня связывается с событиями последней четверти IV в. до н. э. См.: Сыма Цянь, Записи историографа, цз. 70, стр. 3524-3529. Ср.: Чэнь Минь-шу, Исследование дипломатии семи царств периода Чжаньго, — «Ханьсюе юэкань», т. 2, 1933, № 3, стр. 122.
163
О датировке этого события см.: Ли Мэн-чу, Таблица годов правления чуского Хуай-вана, — «Аньхуй дасюе юэкань», т. I, 1933, № 1, стр. 8-9.
164
В 453 г. до н. э. царство Цзинь фактически перестало существовать. Его земли были поделены между тремя вновь образовавшимися независимыми владениями — царствами Чжао, Вэй и Хань. В позднечжоуской и ханьской историко-географической литературе для обозначения этих царств иногда использовали выражение «три Цзинь», которое, по-видимому, указывало на то, что каждое из них считалось наследником царства Цзинь.
165
«Планы Сражающихся царств», цз. 3, стр. 22-б; цз. 9, стр. 11-б.
166
В 318 г. до н. э. впервые в истории периода Чжаньго царства Чжао, Хань, Вэй, Янь и Чу объединили свои силы и выступили против Цинь. В 288 г. до н. э. этот союз был воссоздан (с той только разницей, что вместо Янь в нем участвовало царство Ци).