Росские зори

К жилищу Ивона Останя и Даринка подъехали в вечерних сумерках. Останя не раз бывал у брата, но никогда с такой радостью не вступал под его кров: дом Ивона был сейчас для молодых людей самым желанным местом на земле. Даринка повеселела и легко соскочила с коня, не обращая внимания на двух больших собак, вынесшихся им навстречу. Останю они знали и к Даринке отнеслись дружелюбно. Из ворот выглянул Ивон и тут же поспешил к гостям. За ним показалась Аста с маленьким сыном на руках, но ее опередили мальчик и девочка. Приезд желанных гостей — настоящий праздник для одинокой семьи Ивона, особенно для детей. В глухом углу, затерянном среди нескончаемого леса, сразу стало шумно и уютно.

Братья обнялись. Аста, по-прежнему стройная, но уже не худая, как во времена ее жизни в Ольвии, увела Даринку в дом, а мужчины занялись лошадьми.

Ивон разумно устроил свою жизнь. Потеряв Агну, он покинул родное село, следуя обычаю дедов и прадедов, а кто придерживался их мудрых правил, тот в конце концов обретал душевный покой и уважение соплеменников. Останься Ивон в Вежине — и неизвестно, как сложилась бы его судьба и судьба многих односельчан. Силы тьмы только того и ждут, как бы усыпить разум человека и ввергнуть в объятия зла. Видя Агну, Ивон мог не сдержаться, и тогда в двух семьях, а за ними во многих других пролилась бы кровь. Такое бывало в селах, когда неудачливый жених пытался вернуть потерянную для него женщину, а удачливый, ее муж, брался за оружие, чтобы отстоять свои супружеские права. Самое разумное — оставить молодоженов в покое, уйти, поселиться в другом селе, а то и в лесу. Случалось, неудачливый жених уходил в чужие земли, навсегда покидал односельчан и следы его терялись.

Ивон ушел в лес, чтобы там залечить свою боль, и с ним ушла Аста, хотя он не звал ее с собой. Она просто разделила с ним его судьбу и была счастлива этим. Еще в те дни, когда росская дружина возвращалась с добычей и пленными домой из похода на Ольвию, Аста обратила внимание на Ивона: никогда ни один мужчина не заботился о ней, как он, — ничего не требуя для себя; уже тогда она почувствовала в нем постоянство и доброту. В Вежине Аста молча страдала, видя, что Ивон равнодушен к ней, и никто, кроме Фалея, не догадывался о ее чувствах. Россы не находили в поведении Асты ничего странного, а если и находили, то не придавали этому значения: она ведь чужеземка, а у чужеземцев все не так… Когда свадьба Ивона и Агны расстроилась, в Асте вспыхнула надежда на счастье, но и тогда мало кто об этом догадывался. Она пошла за Ивоном без колебаний, ей было все равно, куда идти, лишь бы вместе с ним.

В поисках подходящего места для жилища Ивон, Фалей и Аста несколько дней бродили по лесу, сооружая себе на ночь легкие укрытия. По пути мужчины охотились, а Аста готовила на костре пищу. Те дни с Ивоном и Фалеем были самыми счастливыми в ее тогдашней жизни.

Потом им понравилось место у ручья. Он бежал по неглубокой лощине, заросшей травой и кустарником. С обеих сторон ее высился дремучий лес — руби любое дерево и строй дом. Вода рядом, сухих дров сколько угодно, кустарники надежно скрывали подступы к будущему становищу, а очистить лощину от молодняка не составит особого труда. Деревца пойдут на изгородь, внутри которой будет и пашня, и пастбище.

Но чтобы на диком лесном месте проросли семена новой жизни, надо было немало потрудиться.

Ивон и Фалей свалили десятка четыре сосен, перенесли их к месту, выбранному для дома. Для бывшего легионера Фалея топор и лопата были так же привычны, как меч: лагеря, которые чуть ли не ежедневно возводили для себя римские легионы, требовали от каждого солдата не меньших усилий, чем потребовалось от Фалея теперь. Ну а Ивон трудился без передышки: ему предстояло здесь жить.

Они углубили естественную выемку в земле, придали ей прямоугольную форму и принялись за сруб. Получилось довольно просторное помещение — пол и потолок настелили из тесаных лесин, сверху поставили чердак и покрыли тростником, в изобилии росшим на лесных озерах. Свет в жилище попадал сквозь небольшие оконца, прикрываемые снаружи ставнями.

Двор для скота рубили тоже из прочных лесин. Потом к дому и двору добавились погреб, рига и сенной сарай. Все эти строения обнесли высоким плетнем, который позже заменили дубовым тыном.

Аста неутомимо помогала мужчинам. Без помощи Фалея и Асты Ивон едва ли построил бы такое надежное и удобное жилище. Завершив плотницкие работы, они наделали из глины кирпичей, обожгли их на костре и сложили в доме печь.

Прошло немало времени, прежде чем становище Ивона приняло теперешний вид. Ивон и Аста трудились не покладая рук. К зиме они законопатили дом, навесили ставни и двери, утеплили двор, заготовили сена, дров, мяса, ягод, орехов и грибов. Их пристанище напоминало теперь небольшую крепость от холода, зверя и недоброго человека.

Лавр Добромил время от времени наведывался к сыну. В этих поездках его обычно сопровождал племянник Ореша, на которого воевода полагался как на сына. На это время Останя и Фалей обычно оставались в Вежине: надо было, чтобы кто-нибудь из мужчин находился дома. Фалей с Останей бывали у Ивона чаще. Они помогали ему достраивать жилище, привезли овец и коз, пригнали корову с теленком, не забыли и щенков, выросших в надежных стражей лесного дома.

Но без Асты Ивон вряд ли прожил бы столько лет в лесу. Он незаметно привязался к своей самоотверженной спутнице. Она всегда готова была помочь ему делом и советом, всегда была на месте и делала самую необходимую. Понемногу она во всём стала нужна ему, и, когда Фалей уехал в Вежино, они отдались на волю Лады.

Через год Аста родила сына, потом родила дочь и еще сына. Жизнь в лесу была нелегка, но Ивон и Аста преодолели все трудности. Да и близкие не забывали их. Лавр Добромил и Васена не раз приезжали порадоваться внукам, побывали в гостях и Боянка с Апрелькой. Ехали не только повидаться с семьей Ивона — везли зерно, железо, одежду, все, без чего не обойтись в хозяйстве. В конце концов укоренился Ивон на новом месте, привык к лесу, в котором познал радость и покой семейной жизни. Всего здесь хватало — рыбы, птицы, зверя, орехов, ягод, грибов. Запасая на зиму мясо, ходил с рогатиной на медведя и кабана, брал того и другого, приносил домой, но не добыче больше радовалась Аста, а тому, что муж возвращался жив и невредим. С Астой Ивон постепенно обрел утраченное было душевное равновесие…

…Лес тревожно шумел, придавленный низко нависшими над землей грозовыми тучами. Близилась буря.

Мужчины завели лошадей во двор, расседлали, напоили, дали им корм и, заперев ворота, вошли в дом.

Здесь было тепло и уютно. Аста зажгла два светильника и щедро уставила стол пищей. Свадебный при начался под вой ветра и блеск молний. Вскоре на землю обрушились потоки воды, но в доме стало лишь уютнее. Останя рассказал о последних событиях — Ивон ловил каждое слово, глаза у него заблестели от радости:

— Спасибо, брат. Теперь пора мне вернуться в Вежино.

Оба понимали почему: честь семьи восстановлена, но ее надо оберегать.

Аста разделяла чувства мужа. Даринка понемногу успокаивалась, но мысли о родителях по-прежнему тревожили ее. Как они там? Что дома? Мать не перечила отцу, хотя в душе — Даринка знала — не одобряла его сговор с Брониславом. Мать поймет и прости ее, а вот отец вряд ли. Даринка боялась отцовского гнева: кто поступает наперекор родителям, тот рискует навлечь на себя месть предков, которые завещали чтить мать и отца. Не случилось бы чего… Но рядом с ней был сильный и смелый Останя. Он увез ее из-под носа у Брониславов, он мил ей, с ним она в безопасности. Ее беспокойство понемногу таяло, она заулыбалась, хотя за стеной неистовствовала буря, а от громовых раскатов сотрясалась земля.

А потом в доме наступила тишина, и для Даринки и Остани началась брачная ночь — молодые люди ничего больше не слышали и не чувствовали, кроме дыхания великой Лады.

А утром опять засияло солнце, и все стало еще свежее и прекраснее — небо, лес, ручей, травы.