Мой любимый демон

Меня покоробило от его слов. Я почувствовала себя грязной девкой, продающей своё тело на улице за кусок хлеба. Мои брови взметнулись к потолку. Я уже начала было забывать, какой этот старикашка мерзкий. Хотелось промокнуть салфетками глаза, чтобы стереть его образ из памяти.

— Я уже вам сказала. И повторю вновь, если вы забыли надеть слуховой аппарат, — опасную тактику я выбрала, но не могла сдержаться. Глаза Александра опасно вспыхнули, и я всё-таки пожалела, что не прикусила язык. Он не тот человек, с которым можно так разговаривать.

— Не нарывайся, девчонка… — тон спокойный, но в глубине скрывалась угроза.

— А то, что? Отправите кормить рыб? Я сказала, что мы любим друг друга. И если вас такой ответ не устраивает, то это не моя вина, — Роберт втянул меня в этот спектакль и нужно было идти до конца. Да и сейчас я чувствовала, что не так уж и сильно лгу. Старик противным каркающим смехом заставил меня слегка вздрогнуть.

— Любовь? Любовь, говоришь? Это лишь окситоцин и вазопрессин. Лишь гормоны, которые исчезнут. Я даю тебе… скажем… неделю, — он наклонился над столом, прожигая во мне дыру. — Когда ты узнаешь его по-настоящему… Ооо, деточка, ты будешь удивлена…

— Я знаю его, видимо, лучше, чем вы. Он хороший человек.

— Мы точно об одном человеке говорим? Сильно он тебе голову задурил. Только вот зачем? Чтобы мне что-то доказать. Порой под маской добродетели скрывается Сатана. Роберт делает то, что выгодно ему на данный момент.

— А почему вы тут распинаетесь сейчас передо мной? Пытаетесь, якобы, открыть глаза на его настоящую сущность. Уж не по доброте душевной.

— Нет, конечно. На тебя мне плевать. На этого мальчишку у меня другие планы, — он ткнул в меня своим скрюченным пальцем. — И ты в эти планы не входишь. Есть более достойная партия. Благородных кровей. Воспитанная. Умная. Из богатой семьи. Влиятельные родители которой станут отличным шагом вперёд для моего бизнеса.

— Вы же его дед! Как вы можете?

Вся маска холодного рассудительного и безэмоционального человека в миг слетела с его лица. Я испугалась переменам, которые случились с этим человеком. Как будто ему надоело играть чужую роль.

— Я перестал быть его дедом, когда он убил моего сына! — от истеричного визга я хотела вскочить, но ноги подгибались, а тело обмякло.

— Что?

— Держу пари, он об этом не сказал тебе, — его лицо выражало триумф. — Да! Это чистая правда. Можешь сама спросить. Только боюсь за этот вопрос он сам тебя отправит к праотцам.

Гул в голове стоял нестерпимый. Пазл в ней никак не собирался. Я не могла поверить, что мой Роберт и человек, о котором мы говорили, одно и то же лицо. Я видела злорадство на морщинистой физиономии старика. Его забавляло и радовало то, какой эффект произвели на меня его слова. Ничего не слыша, я краем глаза заметила распахнувшиеся двери, в которые широким шагом, словно яростный неконтролируемый ураган, ворвался виновник маленького собрания и моих расшатавшихся нервов. Ты не успел, любимый. Ещё пять минут назад я ждала, чтобы ты пришёл и защитил меня от этого старого сумасшедшего. Теперь же мне нужна защита от тебя.

Я увидела, как Роберт стал расплываться в моих глазах от покатившихся кристалликов слёз. Ярость исказила его красивое лицо, когда он, не сбавляя шага, перевёл взгляд с меня на Александра, который даже не дрогнул.

Кулаки мужчины были сжаты, вены на них выпирали от напряжения. Оскал, не предвещавший ничего хорошего, делал его похожим на зверя. Такой человек без сомнений смог бы убить. Я видела перед собой другого человека. Не того нежного и страстного мужчину, которого я оставила утром в постели. Такой Роберт, как сейчас смог бы убить. Смог бы он причинить боль мне? Смог бы убить?..

За открытыми дверями в панике жались слуги и охрана старого короля, боявшиеся встревать в склоку.

— Мальчик мой! А вот и ты.

Я удивлённо перевела взгляд на Александра. Он улыбался, как будто не замечая взбешённого зверя, надвигающегося на нас. Роберт стремительно подошёл к старику. Схватив за ворот тёплого пиджака, приподнял его в кресле. Дыша яростью в его сморщенное лицо, прошептал:

— Ты забрал моё. Скоро я приду и по твою душу.

Оттолкнув сухое тело Александра обратно, он развернулся. И не глядя мне в глаза, схватил за руку, уводя из этого ада.

Глава 24. Роберт

Внутри пылала такая ярость, что попадись мне кто под руку… я бы не задумываясь умылся его кровью. Как назло, все разбежались, стоило мне только оказаться на территории старого мудака. Даже натренированные псы скулили где-то в конуре, чувствуя неладное.

Он всегда считал, что мир принадлежит ему. Стоит лишь щёлкнуть пальцами. Стоит лишь посмотреть на что-то или кого-то, и это будет принадлежать ему. Я долго закрывал глаза на это. Мне было абсолютно похер, пока это меня не касалось. Было даже забавно иногда смотреть на его тщетные попытки подмять меня под себя. Но в конце концов это наскучило. Поэтому свалил из города, как только окреп.

Но он вдруг решил наложить свои скрюченные кровавые лапы на то, что стало ценнее золота. На женщину, которую сам был готов убить, за то, что так глубоко засела во мне. За то, что стала моей Ахиллесовой пятой.

И старик понял это. В тот грёбаный вечер понял и решил избавить меня от неё. Он презирал людские слабости, считая, что они лишь мешают в достижении целей. Видимо, я плохо скрывал свои эмоции. Чувства, которые вызывала моя нимфа одним лишь своим существованием и наивным взглядом.

Зверь внутри разрывал мою шкуру на лоскутки вместе с внутренностями, когда я увидел их вместе. Когда увидел блестящие глаза старика, чувствовавшего победу. Когда увидел мертвецки- бледное лицо Бэмби с глазами, полными слёз. В этих глазах отражался панический страх и непонимание. Больше всего на свете я не хотел этого. Не хотел видеть эти эмоции на её красивом личике. Тем более после того, как увидел её глаза во время оргазма. После того, как увидел КАКОЙ она может быть.

Не знаю, как смог удержаться и не вырвать этому чудовищу сердце через глотку. Рука не поднималась избавить мир от человека, который и так одной ногой стоит в могиле.

Почти насильно закинув перепуганную Мишель на заднее сидение машины, я кивнул Степану и своим ребятам отбой. Пришлось на всякий случай прихватить всех, так как не был уверен, как нас встретят. Не был уверен, что охрана пропустит нас. Вышло проще, чем я думал. Досадно. Хотелось выпустить пар и пару- тройку чьих-то внутренностей.

Лучше было схлопотать пулю, чем видеть дрожащую девушку в зеркале заднего вида. Всё пошло наперекосяк. Сам затеял эту игру и сам проиграл. Лучше было изначально показать ей, кто я есть на самом деле. Монстр. Убийца. Лучше было бы, если бы об этом она узнала от меня, чем от кого-то другого. Моя актёрская игра «а-ля хороший мальчик» провалилась с треском. Больше не было смысла в этом спектакле.

Мы молчали всю дорогу. Я думал о том, чего ждать от неё и что делать. Знал по глазам девушки, что это была не светская беседа. Её потряхивало. Даже на расстоянии я видел, как её пухлые губки чуть дрожали, а по бледным щекам текли ручейки солёных слёз.

Нужно было срочно выпустить пар. И мне и ей. Клокотавший внутри меня огонь простыми словами не потушить. Я боялся. Так давно я ничего не боялся, но в этот момент меня страшила мысль того, что придётся её отпустить. Насильно удерживать не смогу, видя день изо дня её страх. Она не такая, как Анна. Та ничего не боялась. Эта другая. Я отпущу, если она так захочет. На горло себе наступлю, сердце раздавлю, но сделаю это.

Всё это ново для меня. Это сводящее с ума чувство, когда хочется затрахать до смерти или убить или посадить под замок, чтобы любоваться мог только я. Раз уж притворяться больше не надо, раз уж она знает правду, то я решил выпустить зверя. Сорвать с него оковы.

Почти втолкнув её в нашу квартиру, я, не снимая обуви, двинулся на неё. Она испуганно отступила под моим грозным взглядом, напоминая ещё больше оленёнка Бэмби. Я не смог остановиться. Вырвавшегося из длительного заключения зверя было не остановить одними запуганными глазками. Не сегодня.