Троллья поганка

Сначала Эслентейн галантно помог юной гномке усесться на дракона. А через пять часов полета отстегнул уставшую, но ужасно довольную девушку и даже легонечко приобнял, чтобы ей было легче спуститься с дракона на землю.

Синдру зря казалось, что эльф, после неудачной влюбленности в Маинстин, опасается всех женщин или недолюбливает их. Совсем нет. Эслентейн относился ко всем представительницам слабого пола с легким покровительственным налетом, особенно к тем, кто был явно моложе его. Просто он не оценивал их женские прелести, воспринимая всех, кому еще нет и двухсот, детьми.

Гномку он воспринимал как милую крошку, почти такую же наивно-трогательную, как и Ка-арис. И само собой, не сразу сообразил, что «милая крошка» пытается его соблазнить, причем довольно умело. То ненавязчиво прижавшись и схватив за руку, как будто чуть не упала с высокого камня. То стряхнув у него с плаща несуществующую пылинку и уверенно улыбаясь на вопросительно-недоумевающий взгляд. А уж вопросы из юной гномки сыпались как листья с дерева по осени! И во время их путешествия по пещерам, и перед ее первым полетом, и по пути к деревне. Причем нельзя сказать, что девушка щебетала без устали или спрашивала всякие глупости. Например, гномка внимательно посмотрела, как Эслентейн управляется с упряжью, и потом под его присмотром повторила все сама. А после попросила, чтобы все же именно эльф пристегнул ее, потому что ей так будет спокойнее.

Или когда она действительно чуть не рухнула в пропасть… Вернее, когда Эслентейн решил, что она вот-вот туда рухнет, и подбежал. Девушка, ухватившись за него, продолжила изучать что-то внизу, а потом пояснила:

— По-моему, там есть торф. Или бурый уголь. Прямо на поверхности! Куда смотрят местные гномы?!

— Местные гномы смотрят на местных дракониц, — ухмыльнулся эльф, но потом все же догнал Урлена и рассказал ему, что острый гномий глаз обнаружил что-то интересное.

А пока Эслентейн был занят разговорами, юная гномка решила попробовать подружиться со злобным мрачным дроу. Конечно, их расы постоянно враждуют и Штопбекки привыкла воспринимать илитиири исключительно как врагов. Но конкретно этот враг — друг светлого эльфа, значит, и ей нужно наладить с ним отношения. Поэтому девушка решила завести разговор о том, что совершенно точно интересует всех дроу и в чем она сама тоже немного разбиралась:

— А сложно научиться метать ножи в цель не глядя?

Эслентейн, переговорив с вампирами, идущими впереди, чуть приотстал, чтобы его смогли нагнать Тариен и гномка. Эта парочка замыкала цепочку усталых путешественников, возвращающихся в деревню с ближайшей удобной для незаметной посадки в ночи поляны. И понял, что за несколько минут отсутствия пропустил потрясающе интересный диалог, закончившийся уже при нем недовольным рыком темного эльфа:

— Илитиири этому чуть ли не с рождения учат! Так что старайся ты или нет, все равно так, как наши женщины, владеть ножами не сможешь!

На что «милая крошка», упрямо сверкнув красивыми большими глазищами, объявила:

— Значит, спорим! Ты месяц учишь меня так же, как когда-то учили тебя. И если Эслентейн решит, что у меня ничего не получается, значит, я от тебя отстану.

— А если я решу, что ты делаешь успехи? — светлый эльф быстро сориентировался и проникся хитростью девушки. За месяц с таким учителем, как Тариен, из малышки выйдет очень опасный противник. Даже если потом илитиири в ней разочаруется.

— Значит, будете учить меня дальше, — довольно ухмыльнулась девушка. — А то достали уже своими женщинами… — недовольно буркнула она. И Эслентейну очень ясно послышалось в голосе гномки не только возмущение, но еще и ревность.

Глава 49

57 день лета

Ка-арис:

Проснулась я оттого, что меня кто-то целовал, нежно и одновременно требовательно. Еще не открывая глаз, я сразу вспомнила, что вчера… Вчера я снова взлетела! Я не бескрылый дракон! Я будущая королева Теспарии! За мной — вампиры, гномы Звезды Драконов… У меня нейтралитет с союзом королевств Гномьего Хребта… Ледяные грани! Я говорила с прародительницей всех драконов! Я… Уф…

Но все переживания медленно отступали под напором Синдра. Он хотел меня очень настойчиво, уверенно добиваясь своего. И мое возбуждение от переизбытка впечатлений от вчерашних событий сменилось обычным. Я тоже начала отвечать на поцелуи. Сначала лениво, больше погруженная в воспоминания о полете, о праматери, о гномах… в раздумья о завтрашней коронации…

Но потом все забылось! Все. Остались только мы — я и мое чудовище. Родное, желанное, любимое, надежное. Его сильные руки, его красивые глаза под пушистыми ресницами, его губы, обжигающие мою кожу все новыми и новыми поцелуями. Его жаркий шепот, пробирающий до мурашек. Его ласковые поглаживания, заставляющие выгибаться ему навстречу и желать большего. Не только прикосновений, но и проникновения…

— Я хочу тебя! Сейчас и немедленно!

После этого я спихнула своего дикаря спиной на кровать, уселась на него сверху и улыбнулась. Мой! Весь мой… Гладкая зеленая кожа, сильные мышцы, чуть набухшие от напряжения вены, темно-зеленые соски, которые так приятно покусывать, заставляя мое чудовище стонать… Тихо и одновременно настолько сладко, что, кроме желания обладать им, в голове не остается больше ничего. Мой!

— Любимая…

У-у-у-х! Я вцепилась пальцами в бедра своего дикого орка, откинулась назад и плавно опустилась на его член, размерами которого он так гордился. Мне так нравилось ощущать его внутри себя, чувствовать, какой он большой, пульсирующий, мой…

Синдр был весь мой! Не потому, что я его принцесса, не потому, что мне нельзя отказывать, не потому, что это великая честь… А потому, что я — его любимая. Ледяные грани! Как же это возбуждает!

Синдр:

Такое утро было! Я прямо проникся, как все хорошо начиналось! Сначала мы с чахлой в кровати порезвились, потом пошли в соседний дом позавтракать. Там нас ждал почему-то недовольный Тха, два невыспанных эльфа и вполне себе счастливая Штопка.

Кровососы, похоже, как ночью отсыпаться ушли, так до сих пор и спали.

Судя по тому, как Тха косился на гномку, именно она его и раздражала. Уж не знаю чем — баба как баба, к тому же активная. Все правильно делала — мужиков своих подкармливала, и нам заодно досталось. Она, оказывается, с утра пораньше уже сходила с местными перезнакомилась, продуктов выпросила, блинов напекла, кашу сварила, ягод откуда-то целую корзину притащила… Не удивлюсь, если сама в лес сходила и местного лешего собирать заставила. Так что Эслен с Тариеном сидели и лоснились прямо. Правда, на тарелку с блинами поглядывали опасливо. Ну ясное дело, с такой бабой не забалуешь, сразу видно. Так что ели, пока хозяйка не решила, что сытые.

Я быстро сам чахле на отдельное блюдо три блина отложил, чтобы голодной не осталась. И принялся друзей спасать.

— Вкусно? — уточнила гномка, поглядывая на меня, точно моя мамка. С умилением и гордостью.

— А то! — хмыкнул я и подмигнул Эслену. — Сразу видно хорошую хозяйку. На обед еще бы супец понаваристее…

— Суп я делать не люблю, — буркнула Штопка. — Но Тариен попросил гномьих щей, так что мы сейчас пойдем мох собирать.

— Я это есть не буду! — тут же влез в разговор Тха. — Она и блины с какой-то каменной пылью смешивала!

— С мелом, придурок! Чтобы полезней были! — огрызнулась гномка. — Не хочешь — не ешь, вон Синдру больше достанется.

Чахла, уже слопавшая один блин, напряглась немного, но потом заулыбалась хитро: