Страница 24 из 50
Румпфкайль встал из-за стола и начал прохаживаться по комнате.
— С одной стороны — вы, герр Райзер, высокооплачиваемый специалист… Ваши знания ценны для нас, и мы не можем себе позволить вас потерять. Но нам нужен и ты, Мик. В тебе есть потенциал, и после не самого удачного прошлого года ты наряду с Йоэлом можешь принести команде достойные результаты. — Он остановился и поглядел на нас с Паулем. — Вот что. Я не буду просить вас лицемерно пожать руки или о чём-то вроде того. Будьте профессионалами — будьте выше этих мелочных разногласий. Можете хоть друг с другом не разговаривать, мне всё равно — однако обеспечьте мне результат. Это сейчас важнее всего. Идите.
Когда мы вышли в коридор, я сразу же направился в сторону своего номера (меня, как обычно, поселили с Эрикссоном), а Пауль остался на месте.
— Тебе не следует встречаться с Форман, — донёсся до меня его голос.
Я остановился как вкопанный — и обернулся.
— Это не ваше дело.
— Это дело команды. Отношения с соперниками не должны быть дружескими… или более того.
— Вы не имеете права указывать мне, с кем говорить и что делать. — Я холодно посмотрел на него, вскинув подбородок. — У вас нет такой власти надо мной.
— Тогда, может, мне стоит поднять эту тему открыто? — изогнул он бровь.
— Это уж точно будет непрофессионально. И ещё… герр Райзер, вы что, мне завидуете?
Он не ответил — просто отвёл глаза в сторону.
Не говоря больше ни слова, я пошёл прочь.
Ну его на фиг. Лучше уж и правда — гонять чисто по собственному усмотрению.
* * *
Воскресенье, 18 июня
Между прочим, в предложении Румпфкайля был резон. Перегнав за время перерыва все эмоции в концентрат кристально чистой холодной злости, я на кураже поставил пару неплохих кругов в субботней квалификации. Ну, как неплохих — близко к минуте тридцати пяти; ещё со второй практики это было топовое время. Обычно, если уик-энд начинался посуху, в квалах улучшение относительно тренировок могло достигать и секунды, но пятница была дождевой, так что держак не был настолько накатан.
И если на вторую гонке этапа мне удалось заполучить вторую стартовую позицию на одном ряду с Айлоттом, подвинув даже своего обычно более быстрого напарника, — то вот на третью это был полноценный поул. После финиша меня тогда поздравил Йоэл и другие пилоты, а также Матиас, но Пауль на этот счёт не сказал ничего; да и во время сессии он в основном молчал, ограничиваясь сухими указаниями о трафике.
Это был мой шанс на воскресенье. Я хотел рвать и метать — и не только из-за конфликта с инженером. Но также для того, чтобы взять долгожданный реванш у Форман. С одного захода покорить её я не рассчитывал, но лишняя толика уважения и вдобавок сопернического азарта была бы очень кстати.
Тем более, что «Карлины» были наконец-то отодвинуты назад: Норрис обе воскресные гонки должен был начинать с четвёртого места, Форман — с шестого. Нет, они теоретически могли прорваться — но я был уверен, что ни за что не пропущу их вперёд. Это в мои планы никак не входило.
Лиза, кстати, за тот инцидент после третьей гонки во Франции получила официальное предупреждение от ФИА. Как и Ральф Арон — с формулировкой «за неспортивное поведение». Три таких предупреждения — и заработавший их пилот теряет десять мест на старте следующего заезда, затем отсчёт обнуляется. Эстонец пробовал возмущаться, но ему прозрачно намекнули, что по факту это он всё начал, а федерация в полной мере вольна определять положение гонщиков.
Мне вспомнился эпизод с Мазепиным, которого я в прошлом году удержал от того, чтобы расквасить нос Айлотту за блокировку в свободной практике, и от дальнейшей неминуемой дисквалификации на одну гонку. Но тогда я хотя бы знал, что произойдёт; случая же с Лизой и Ральфом в сценарии не было — в первую очередь потому, что сама Лиза, как и я, была «сторонним» персонажем в турнирной таблице. Ещё впервые увидев её, я начал размышлять о её роли здесь, но пока так ни к чему конкретно и не пришёл. Её путь казался очень похожим на мой, и мне это временами не давало покоя.
Возможно, стоит заглянуть дальше, в период её выступлений в картинге… Да и у своего «аватара» не помешало бы поподробнее прояснить легенду.
Но всё это потом. А сейчас… будем реализовывать преимущество.
На старте утренней гонки заглох Норрис, в один миг провалившись далеко назад и выбыв из борьбы за подиум. Айлотт с поула, не мешкая, рванул вперёд, оставляя меня позади. Пару кругов я пытался бороться, но потом просто смирился с тем, что мне его не догнать, если только он не допустит ошибки. Но британец провёл заезд безупречно, опередив меня по итогу на три с лишним секунды.
Форман финишировала третьей, обогнав неплохо квалифицировавшихся Чжоу и моего напарника. Эрикссон старался ехать за мной, но ему отчего-то не хватило темпа, и в результате он пересёк черту в двух секундах за Лизой и в пяти позади меня.
Чтобы выйти победителем в споре, мне нужно было в заключительной гонке этапа отыграть не меньше семи очков — разницу между третьим и шестым местом. А значит, нужно было побеждать — притом что все ресурсы для этого имелись.
Но реальность, как всегда, оказалась той ещё сволочью.
На одном ряду со мной расположился Йоэл, который не меньше моего был нацелен на битву за титул — хотя из-за провального начала этапа и откатился с лидерства на третье место в зачёте. Самое интересное: первой как раз оказалась Форман — и ей даже не нужно было приезжать на подиум, чтобы остаться на этой позиции.
Чётная сторона решётки здесь, как обычно, находилась ближе к апексу первого поворота, и швед воспользовался этим по полной программе. Отодвинув меня на внешку чуть не до поребрика, Йоэл протиснулся мимо и покатил к своей четвёртой в сезоне победе. Я навязывал ему борьбу, во многих поворотах мы шли бок о бок… но, видимо, я перегрузил шины, и они стали перегреваться. Когда я сообщил об этом на мостик, Пауль отрывисто посоветовал мне снизить темп и переключиться на оборону. В самом деле — Айлотт ехал не так далеко от меня, а к концу гонки, пользуясь тем, что сберёг на первых кругах резину, и вовсе стал приближаться. Но я действовал грамотно, поддерживал неплохую скорость — и в итоге пришёл вторым, подарив команде подиум и победный дубль.
Однако сам при этом был разочарован.
Чтобы состоялся реванш, Лиза должна была приехать не выше пятого места. Но ни Чжоу, ни Норрис вновь не смогли оказать ей сопротивления.
Сорок четыре очка, заработанных мной, — против сорока пяти, набранных Форман.
Я в очередной раз всё провалил — но уже не перед командой, а перед собой.
Впрочем, оставалось ещё узнать, что на это скажет сама Лиза.
Мы столкнулись на пит-лейне после награждения, когда я, держа под мышкой шлем с заложенными внутрь перчатками, а в другой руке — трофей в виде серебристого обруча с вписанной в него конфигурацией трека, направлялся в паддок. Команды уже ускоренно сворачивались: до следующего раунда оставалось две недели, поэтому надо было как можно скорее возвращаться на базы и разрабатывать стратегии для Норисринга.
Лиза пробегала мимо меня — вероятно, возвращалась за чем-то в боксы. Я в это время ушёл в себя — и заметил её в самый последний момент. Сильный толчок в плечо окончательно вывел меня из задумчивости.
— Эй, что тут…
Я обернулся и лишь теперь обратил на ней внимание. Кажется, Лиза и сама не ожидала такой встречи.
— А, это ты, Жумакин, — сказала она, поправляя косички. — Поздравляю: ещё один подиум в копилке…
— Да это всё фигня, — махнул я рукой с зажатым в неё призом. — Ты меня всё равно на одно очко на этапе опередила.
— А, ты об этом… — Она вдруг улыбнулась. — Ну… мы же не обговаривали, что условия чьей-либо победы на этот раз будут такими же?
— Что?..
— Да и суть-то не в этом — не в наборе этих тупых очков, которыми даже нельзя подтереться. Ты победил, Жумакин, и я признаю это. Победил — прежде всего себя-прошлого.