Избранники

«Приказываю твоему высочеству не путаться под ногами у старших и не высовывать носа наружу пару дней, пока не решится вопрос с северными орками. Надеюсь, ты не доставишь мне дополнительных хлопот — твоего кузена уже достаточно с лихвой. Даррен».

Вот теперь Роэнн понял, к чему все странности: и визит Истиана в клуб, и портал прямо в башню. Оскорбительную записку хотелось скомкать и бросить в камин, но здесь посторонние, нужно держать лицо. Этому Дейна учили с детства: все, что следует делать младшему принцу — не показывать, как ему больно, страшно или горько внутри и не путаться под ногами у старших, как написано в любезном послании отца.

— Благодарю, — произнес он спокойно и аккуратно положил свиток на низкий столик перед диваном.

Голос Роэнна прозвучал слишком уж спокойно. Глава королевской разведки прищурился, оценивая состояние брата, поднял послание отца и прочел. Горькая складка обозначилась у губ, когда он небрежно бросил листок обратно.

Адъютант поклонился младшему принцу и заучено спросил:

— Могу я передать его величеству, что вы, ваше высочество, согласны выполнять приказ добровольно? Иначе меня уполномочили потребовать магическую клятву.

Устное согласие в случае необходимости можно взять обратно (да, это не благородно и не достойно эйса, но бывают обстоятельства выше этого), а магическую клятву не нарушишь. Слова не вымолвишь, порога не переступишь — такие обеты требуют только в самых важных случаях — когда необходимо гарантировать молчание о тайнах королевства, например.

— Не стоит. — На скулах младшего принца заходили желваки, в глазах туманилось от ярости, но он сдержался. — Я выполню приказ и останусь в башне до следующих распоряжений.

Адъютант удовлетворенно кивнул и, открыв портал, покинул апартаменты младшего принца.

Некоторое время в гостиной слышались только тихие всхлипывания Отилии, уткнувшейся в плечо Аларда.

Истиан понимал, что брат предпочел бы сейчас остаться один. Хотелось чем-то утешить, но он мог лишь проговорить:

— Я сам отправляюсь туда немедленно, Дейн. И, поверь, не уеду, пока не отыщу Алеса.

Алард одобрительно кивнул.

— Я думаю, если кто-то и сможет найти моего мальчика живым, то только ты, Истиан.

— А я, по-вашему, никуда не гожусь? — медленно, очень спокойно проговорил Роэнн. Его внутреннее бешенство выдавали только глаза, лазурная синева которых приобрела вдруг стальной отблеск, словно выцвела.

Отилия оторвала заплаканное лицо от камзола супруга; на тонком бордовом сукне остались пятна от слез.

— Ради Света, Дейн, не говори так! Ты смог бы, конечно. Но остаешься здесь, потому что мы не хотим потерять обоих наших мальчиков! Я… я не вынесу этого…

Лед в глазах младшего принца мгновенно растаял. Он видел искреннюю тревогу и страх за его жизнь, и простил их стремление уберечь его, словно он все еще тот самый малыш, который рос вместе с их сыном. Огорчить этих людей для него было немыслимо. Бальзамом для его израненного самолюбия прозвучали следующие слова дяди:

— Пойми, мы не сомневаемся в твоих способностях, мой мальчик, — Алард грустно смотрел на племянника. — Но рисковать еще и тобой — слишком высокая цена для семьи.

Роэнн молча склонил голову, а затем взглянул на Истиана.

— Я напишу, как только появятся новости, — заверил тот. Он понимал, что младшему брату не терпится остаться одному. — Наверное, лучше если ты заберешь Отилию домой, дядя Алард, она устала. А мне пора отправляться.

И он открыл портал. Тетя заставила младшего племянника наклониться и нежно поцеловала в лоб, а принц Алард, скупой на проявление чувств как подобает мужчине из семьи дей’Ринор, на прощание крепко обнял и похлопал Роэнна по плечу.

Оставшись один, Дейн не дал воли гневу. Понимал, что, выплескивая бессильную ярость, только продемонстрирует слабость. Пускай никто не видел вспышки, он-то будет знать, что она была. Кроме того, бесполезно бунтовать против вещей, которые не можешь изменить. Природные бедствия и Даррен Х относятся именно к таким явлениям. Когда-то Роэнн наивно пытался поменять отношение отца к себе, но с тех пор заметно поумнел и больше такими глупостями не занимается. Предаваться горю и беспокойству из-за исчезновения кузена — тоже бесполезное занятие, нужно идти и искать его. Так поступил бы и Алес.

Принц пересек гостиную и вышел в приемную возле входа в свои апартаменты. С десяток гвардейцев из личной охраны короля подобрались и смерили молодого человека мрачными взглядами. Роэнн только усмехнулся: видимо, отец не слишком надеялся на его слово и выставил у его дверей пост.

Вернувшись к себе, он прошел прямо в спальню и принялся собирать вещи, которые понадобятся в пути. К походной жизни принца давно приучили частые выезды на практику в магической академии. Через несколько минут в подпространственное хранилище были закинуты плащ, пара походных одеял, две смены белья и запасная одежда. Кошель с золотыми леями, котелок, веревка с крюком, несколько кристаллов-накопителей, меч, кинжал и еще много-много полезных мелочей хранились в этом удобном невидимом кармане, который всегда под рукой у сильного мага и избавляет от необходимости таскать вещи в сумке. Единственное, о чем следует жалеть: в это хранилище нельзя помещать еду — в другом измерении она мгновенно портится. Принц сбросил элегантный камзол и тонкую шелковую сорочку и облачился в походные кожаные брюки и куртку. Извлек из чулана тяжелое, отделанное металлом седло и упряжь. Затем подошел к окну и распахнул его, впуская в комнату ночь.

Сев боком на подоконник, он беспечно свесился из окна. Внимательно осмотрел выложенный каменными плитами двор далеко внизу. Вопреки его опасениям, отец не догадался выставить караул. До земли было метров тридцать, но Роэнн и не думал прыгать или ползти по стене как паук.

Усевшись поудобнее, он прикрыл глаза, сосредоточился и призвал ментальный дар. Его собственная разработка, послужившая основой для курсовой за третий год обучения на факультете магии разума, сейчас придется кстати. Он не нарушит слова не переступать порога своих апартаментов. А вот насчет окна уговора не было.

«Эбони! Эбо-о-о-ни!»

Ментальный зов понесся сквозь ночь через темный королевский парк к удаленным на значительное расстояние от дворца стойлам и загонам.

Долго звать не пришлось. Роэнн заметно вздрогнул, вдруг почувствовав, как навстречу его зову толкнулся бурный и радостный отклик. Теперь только бы получилось, только бы никто не помешал… Принц не прекращал мысленно призывать, пока снаружи не послышалось хлопанье огромных кожистых крыльев. Тогда он открыл глаза и улыбнулся, наблюдая, как к его окну приближается крылатый, черный как ночь, ящер-верд по имени Эбони.

4. Знаменитое везение герцога Сетта

Сознание медленно освобождалось от тисков Тьмы. Милосердная к некроманту, когда он здоров и силен, Матерь-Тьма способна на изощренные пытки, когда, раненый и измученный, он бьется в ее жестоких объятиях, напрасно надеясь вырваться. Некоторым это не удается, и они уходят за Грань. Но Алестейру ди’Ринору, герцогу Сетту, племяннику короля Зангрии, повезло. Сам не понимал как, но он выбрался из терзающих сознание цепких щупалец. Всплыл на поверхность удушающего моря забвения, с которым часто сравнивают небытие. Ему повезло на этот раз, но он родился везунчиком.

Некоторое время молодой человек лежал без движения, не открывая глаз. Постепенно пришло понимание, что он вернулся. Затем явилась боль — особенно она терзала правое плечо. Но это был именно тот случай, когда радуешься любому чувству, даже боли. Болит — значит, жив. Некромант пошевелился, пытаясь лечь так, чтобы успокоить острую резь. Плиты, на которых он лежал, вначале приятно остужали пылающее от жара тело, но через несколько минут раненого пробрала неудержимая дрожь от векового холода камня.

Боль окончательно вернула сознание. Вспомнилось нападение орков там, где его никак не ждали. Результат беспечности или предательства? Алес не особенно переживал о причинах. Больше всего его интересовало, кто из его товарищей смог спастись. Однако, что гадать понапрасну? Если он выживет и выберется отсюда, обязательно узнает. Впрочем, почему «если»? Отставить неуверенность: когда он выберется.