Страница 75 из 123
— Якобы?
— Да… Не уверен, что на них действительно она. Она утверждает, что не она. И собирается подать на меня в суд.
— В суд? На тебя?
— Да. Стряпает иск о защите чести и достоинства. Уже состряпала. Но к этим видео я не имею никакого отношения! Ни к их… производству, ни к распространению, понимаешь?
— Не совсем. Ты говоришь о двух видеороликах. Я знаю только об одном.
— Какой из двух ты видела?
— Ни одного.
— Тогда откуда знаешь?
— Маша сегодня рассказала.
— Вот стерва! А ведь она напрямую заинтересована меня «утопить»!
— Ты думаешь, что это дело ее рук?
— Нет… Не думаю. Слишком мелка рыбешка для этого. Размах не тот. Это дело рук того, кто просек, что я отвинтился.
— Не понимаю… Можно по-русски, пожалуйста…
Новиков усмехнулся и объяснил:
— Подозреваю, что это сделал тот, кто считает, что я вышел из-под контроля. Показывает ху из ху…
— А под чьим контролем ты находишься?
— Не важно. Прости, я не могу втягивать тебя в это дерьмо. Всё. Пока. Я должен идти. Чертовски опаздываю.
— Куда?
— На встречу с адвокатом, — ответил он и направился к лестнице.
Я смотрела ему вслед и примечала, как покорно и юрко расступаются студенты, попадавшиеся ему на пути. Я почему-то была уверена, что, если бы они чуть помедлили, Миша смел бы их с его траектории. Смел бы и даже не оглянулся…
— Пройдемте ко мне в кабинет, Катя.
Ко мне подошла Аннушка и жестом указала следовать за ней. Мы зашли в ее кабинет.
— Зачётка у вас с собой?
— Да…
— Предоставьте! — велела она, направляясь к своему столу.
Я остановилась у двери, спустила с плеч рюкзак и принялась ее искать. Но как бы я ни старалась, но нащупать ее не получалось.
— Извините, можно подойти к столу.
Анна Петровна молча кивнула и сделала приглашающий жест рукой. Я подошла и принялась выкладывать на отполированную столешницу содержимое своего рюкзака. Голубева не без интереса наблюдала, как на ее столе появилась камера, кипа листов формата а4 с конспектами, косметичка, щетка для волос, флакончик жидкости для очистки объектива камеры, упаковка с салфетками, туалетная вода «Bright crystal» от Версаче, которую подарил мне дедушка на свой вкус и угадал — аромат мне понравился. На преподавательский стол с гулким «шмяк» «приземлилась» и запасная заколка, которую я стала носить с собой после того, как в прошлую пятницу предстала перед Орловым в ресторане полной растрепой. Тогда заколка, которой я старательно скрепляла прическу, вдруг расстегнулась и шмякнулась на пол прямо в лифте одной из башен Москва—Сити, в котором я поднималась в ресторан на ужин по случаю помолвки Марьи. Упала и, к сожалению, разломилась надвое.
«Как моя жизнь после того ужина — на до и после», — вдруг взбрела в голову странная мысль.
Зачётка оказалась на самом дне моего, в общем-то небольшого рюкзака, который, впрочем, порой казался мне бездонной Марианской впадиной. Наконец я достала потеряшку и передала ее преподавателю.
— Думала не дождусь, — проговорила Голубева, принимая ее, — В вашем рюкзаке чего только не найти.
— Простите…
— Я ставлю вам экзамен по своему предмету «автоматом», Катя.
— Спасибо огромное, но вы планировали объявить претендентов только на следующем занятии.
Анна Петровна не стала опровергать мои слова. Видимо, не посчитала нужным. Просто открыла зачетку, сделала в ней запись и придвинула ее в мою сторону.
— Спасибо большое, — снова поблагодарила я преподавателя. И радостно улыбнулась. Она устало улыбнулась в ответ и сказала:
— Найдите профессора Попова и получите у него второй «автомат». Он считает, что вы этого достойны и ждёт вас сегодня до 14.00.
— Хорошо… Спасибо большое.
— И ещё. Как вы себя чувствуете?
— Отлично!
— Последствия травмы ощущаются?
— Нет. Все хорошо. Благодарю вас за беспокойство о моем здоровье, Анна Петровна.
— Советую вам обзавестись справкой от врача. Подтверждающей ваши слова. Она будет не лишней…
— Ммм… Хорошо. Простите, не лишней для чего?
— Об этом далее. По зависшему зачету у Вяземского. У вас появится возможность сдать его у нового преподавателя. Вы сейчас с ним общались.
— Вряд ли он примет его до конца года…
— Примет. Вы будете сдавать его на следующей неделе. В присутствии декана. Для большей объективности.
— В присутствии декана? Но он… Будет ли согласен приня…
— Будет. Я об этом позабочусь.
— Спасибо! Даже не знаю, как вас отблагодарить.
— Будет достаточно вашего обещания держать на расстоянии от Михаила Новикова.
— Что?..
— В идеале — совсем прекратить с ним общение.
— Вы преувеличиваете, Анна Петровна. Миша… Он хоть и своенравен, но вполне безобиден, — улыбнувшись, ответила я.
Мой ответ явно не удовлетворил преподавателя.
— Вполне безобиден? Это дьявол… И безобиден, как вы говорите, он по отношению к вам только потому, что имеет определенные планы на ваш счет. То есть до поры до времени, Катя. Он еще проявит себя перед вами. Скинет овечью шкуру, в которую перед вами рядится. Так что оставьте фантазии, Катя, — немного холодно, но убежденно говорила она, — Не вынуждайте меня подключать к решению этого вопроса Даниила Сергеевича Громова.
— Дедушку? Зачем…
— Чтобы данной необходимости не возникло, дайте слово, что порвете с Новиковым.
— Вы знаете о нем что-то, чего не знаю я, да?
— С недавнего времени я знаю о нем более, чем достаточно. И считаю, что имею полное право настоятельно советовать вам то, что посоветовала.
— Он утверждает, что не причастен ко всему, что случилось… Если вы об этом… О роликах в сети… Я только что с ним говорила.
— Он очень изворотлив. К тому же отличный манипулятор, Катя. Вы всегда должны иметь это в виду… Лучшее решение — сторониться людей подобного сорта. Вы слышите меня, Катя?
— Хорошо… Я постараюсь прекратить с ним общение…
— Не постараетесь, а прекратите, Катя!
— Я постараюсь прекратить с ним общение как можно скорее.
— Дату и время зачета по дисциплине Вяземского я сообщу вам дополнительно. Мне нужно кое с кем переговорить… Ваш номер телефона у меня есть. Будьте на связи.
— Поняла. Спасибо вам огромное.
— Можете идти.
— До свидания. До встречи в понедельник.
— Вам нет смысла присутствовать на паре в понедельник, Катя. Я только что аттестовала вас по своему курсу.
— Ах да… точно…
— К тому же с понедельника занятия по моему предмету будет вести другой преподаватель.
— Ппочему другой? А вы?
— Я ухожу в отпуск.
— Это… Это связано с той записью? Которая «гуляет» по сети?
— Да, — коротко ответила Голубева.
Я надеялась, что она скажет что-то ещё, возможно, как-то объяснит такое свое решение… Впрочем, помолчав, она все же сказала:
— Всего доброго, Катя. Успехов вам в учебе.
Сказала только это. И отвернулась к окну, явно давая понять, что считает наш разговор оконченным.
Я остановила растерянный взгляд на ее прямой гибкой спине, подняла его к стильной заколке, скрепляющей ее длинные густые локоны на затылке, поймала острый как иголочка лучик света, отраженный замысловато ограненным стразом, расположенным в самом центре ее строго прямоугольной коричневой поверхности, молча кивнула и принялась закидывать в рюкзак всё, выложенное на стол «добро». А потом вышла из кабинета.
Между собой мы называли Аннушку дикой орхидеей. Всегда ухоженная, элегантная, совершенно несгибаемая, и казалось, абсолютно бескомпромиссная, она умела «держать лицо» и никого не подпускала к себе близко. Ее ближний круг, казалось, ограничивался лишь семьей, то есть самым ближним кругом. Поэтому я была очень удивлена тому, что она посчитала нужным помочь мне с зачетом. И не только… Она посчитала нужным дать мне совет по Новикову… Но допустила ли меня в свой круг, или просто пожалела, еще долгое время оставалось для меня загадкой…
Глава 40 На крыльях радости
Я вышла из кабинета Голубевой и отправилась за ещё одним «автоматом». И о чудо! Мне удалось получить и его! В это поначалу было сложно поверить, но день сегодня оказался на редкость «урожайным»: в зачетке моей теперь красовались сразу две записи об успешно сданных экзаменах!