Страница 74 из 123
— До свидания, Олег Владимирович?
— Всего доброго, Екатерина Васильевна, — послышалось от него в ответ.
«Доброго маловато», — мысленно ответила ему я и вышла в тихий, уже опустевший после звонка коридор.
— Давайте поторопимся, Екатерина, — расслышала я негромкий голос Голубевой у себя за спиной, — Не хотелось бы опаздывать на последнее занятие.
— Почему на последнее, Анна Петровна? У нас есть сегодня ещё одна пара.
— У вас — да, — откликнулась она и открыла передо мной дверь аудитории, к которой мы подошли.
Меня пропустили вперед и зашли следом. Я заняла место рядом с Новиковым и задумалась. Разговор с новым преподавателем никак не оставлял в покое.
Переход на коммерческую форму обучения не был для меня критичным. С финансовой точки зрения, я имею в виду… Но он бы явно подпортил мою репутацию успешной студентки. И ощутимо ударил бы по моему самолюбию, но больше — по самолюбию деда. Он будет расстроен тем, что я не справилась с нагрузкой при сдаче первой же сессии и поставит под сомнение мою способность «результативно» закончить Универ, на что мы с ним очень рассчитывали. Видимо, на это и была сделана ставка. Но кому потребовалось вставлять мне палки в колеса? Кому я перешла дорогу?
Как бы всё ни повернулось в дальнейшем, я приняла решение побороться за свое бюджетное место. Во-первых, не все ещё было потеряно: всего-то и нужно было на данный момент сдать злополучный зачет. Правда, необходимо было сначала договориться с новым преподавателем о сроках сдачи, а это виделось мне сейчас невыполнимой задачей…
Во-вторых, я считала, что занимала бюджетное место по праву. Чтобы на него претендовать, я сначала успешно сдала ЕГЭ, а потом достойно прошла собеседование, наравне с другими претендентами. И дополнительно, уже в индивидуальном порядке, выполнила ряд тестов перед зачислением. Их выполнение не значилось обязательным условием при поступлении, но на этом настоял дед. Я не стала с ним спорить. Я справилась с ними и только многим позже узнала, что свое место оспаривала наравне с ещё одним абитуриентом, с баллами при поступлении, аналогичными моим. Недавно он поделился со мной, что для него, в качестве исключения из правил, было организовано еще одно бюджетное место. Дополнительное.
«А что же теперь? Теперь все мои усилия могут „вылететь в трубу“, как сказала бы Марья… И всё из-за той горки… Зачем я на нее полезла? Зачем позволила Новикову себя уговорить?»
— Громова! — врезалось мне в уши. Я вскочила со своего места вытянулась стрункой перед Голубевой.
— Да… Анна Петровна.
— Я задала вам вопрос и рассчитываю получить ответ, — известили меня.
— Да… Конечно… Можно повторить вопрос? Пожалуйста…
— Вы всю пару витаете в облаках. Не готовы к занятию?
— Да… Нет… Я готова…
— Так да или нет?
— Я готовилась. Просто… задумалась…
— Вижу, что задумалась. Только вот интересно, о чем?
Я расстроено поджала губы и спрятала глаза, как школьница начальных классов перед строгим преподавателем.
— Вы меня озадачиваете, Катя… До итоговой работы остаётся всего—ничего, а вашей заинтересованности в ее успешном выполнении я не вижу.
— Я просто задумалась, Анна Петровна… — повторила я, совсем сконфуженная.
— Вам стоит научиться держать удар, — вдруг заметила она. Со всей категоричностью, на которую была способна.
— Я научусь. Обещаю, — тихо ответила я. Подняла на нее глаза и заметила ее взгляд. Она смотрела на меня с вызовом.
— Хотите сказать, что ей стоит поучиться у вас? — В нагрянувшей тишине вдруг раздался хорошо поставленный голос Новикова. Он сказал это хлестко, будто наотмашь. Я беспокойно оглянулась вокруг. Все сидели, замерев, и явно ждали ответа преподавателя.
— Скорее у вас, — спокойно ответила ему Анна Петровна.
Я расстроенно взглянула на нее, потом на Мишу и по настрою их обоих поняла, что нас всех ждет их очередная пикировка. И, к сожалению, не ошиблась…
— Можете занять свое место, Громова, — негромко распорядилась Громова и вернулась к преподавательскому столу.
— Спасибо, — проговорила я. Опустилась на место рядом с Мишей и прикрыла глаза. Мне хотелось отстраниться от всего и продумать свою тактику по зачету. В общем, я продолжала витать в собственных мыслях и особо не вникая в тему очередного спора Миши и Аннушки. Заметила лишь, что Михаил сегодня говорил много, пространно, временами виляя в суждениях, будто сходил с тропинки и принимался блуждать в дебрях труднопроходимого леса. И преподаватель воспользовалась этим.
— Вы резонёр, Михаил, — донесся до моих ушей строгий голос Анны Петровны, — В своих рассуждениях вы постоянно соскальзываете с темы. Уж простите, сложно уловить суть того, что вы пытаетесь до нас донести. Вижу, что стараетесь, но, пардон, тщетно. Где былая стройность суждений, господин Новиков?
— Очевидно, что своими вопросами вы просто сбиваете меня с мысли, уважаемая Анна Петровна, — продолжил он препираться, — Подозреваю, что сделаете это намеренно.
— Ничуть. Я ни на дюйм не отклонилась от темы наших с вами очередных и, на сугубо мой взгляд, бесполезных дебатов.
— Это, как вы правильно выразились сугубо на ваш взгляд. Бесполезность наших, как вы выразились, дебатов надумана вами. Вам нечем крыть мои доводы поэтому вы и уводите тему беседы в дебри нотаций.
— Однако звонок. Предлагаю покончить с нашей утомительной пикировкой. Екатерина, жду вас у себя в кабинете.
Глава 39 Нежданно—негаданно
— Хорошо, Анна Петровна, — откликнулась я со своего места. И заметив, что Миша уже поднялся и явно собрался на выход, я ухватила его за локоть и сказала:
— Задержись ненадолго. Нам нужно поговорить.
Он немного недовольно взглянул на меня, но все же ответил:
— Хорошо.
Перехватил мою руку за запястье и вывел из аудитории. Мы прошли мимо Голубевой. Она делала какие-то пометки в журнале нашей группы, видимо, заносила в него отметки, но отвлеклась и одарила меня недовольным взглядом. Я виновато улыбнулась в ответ и вышла за дверь. Вернее, Миша вывел меня за руку и потянул к свободному окну в коридоре.
— Что у тебя случилось? — спросил он, стоило нам подойти к окну.
— У меня?
— На какой удар намекнула Аннушка?
— А… О зачете договориться пока не получается.
— Почему? Вяземский от тебя без ума. Все уши мне об этом прожужжал, пока мой принимал.
— Его нет на этой неделе. Какие-то семейные проблемы что ли…
— Странно… Ни о чем подобном он не упоминал…
— Когда ты с ним общался?
— В понедельник. Говорю же зачет ему сдавал.
— Я сегодня попыталась его отыскать… Не получилось… Попала на нового преподавателя. Он сказал, что заменяет профессора…
— Кто такой?
— Некто Жданов.
— Не знаю такого, — ответил Новиков, удивленно подняв брови.
— Ладно. Разберусь. Я хочу поговорить не об этом.
— А о чем?
— О видео, Миш. О котором все говорят.
— Уже все? Разлетелось, значит…
— Похоже на то.
— Меня подставили, Кэтти…
— Подставили? Зачем? Кто?
— Тот, кому выгодна эта утечка. Тот, кто был в курсе наших с Голубевой натянутых отношений.
— Зачем ему это? Этому кому-то?
— У него есть основания осложнить мне жизнь…
— Какие еще основания?
— Весомые… — неопределенно ответили мне.
— Значит, ты догадываешься, кто это может делать?
— Догадываюсь… Я попал в ловушку… Ещё летом…
— Какую ловушку, Миш?
— Не важно… Лучше тебе не знать. Так безопаснее.
Я попыталась вставить слово, но он предостерегающе поднял передо мной ладонь.
— Безопасно, — повторил он с акцентом на этом слове и продолжил: — прежде всего для тебя, понимаешь? Это из разряда: меньше знаешь — крепче спишь.
— Но я не смогу спать крепко, пока не узнаю!
— Катя. Не упрямься… И не суй носа в это дело. Сам разберусь.
— Скажи хотя бы в общих чертах, Миш.
— Настырная… Ладно… Слушай в общих: в сеть уплыла пара роликов… Якобы с Голубевой в главной роли.