Страница 40 из 123
— Так заинтересуй! Постой, ты недоволен что ли? Сам из того же теста!
— Из какого ещё теста, Дана?
— Тоже баш на баш работаешь. Вот неспроста ж по парику разоткровенничался, правда? Информацию выбить хотел и завлекал мнимой откровенностью.
— Почему мнимой? Вполне себе реальной. И это дало результат.
— Дало, — вздохнула Стриж. — А про этот твой баш на баш замечу: сам ее такому подходу и научил! Мороженое на то, чтобы держала язык за зубами, помнишь? Получается, сам научил, а теперь недоволен! И не спорь — вижу, что недоволен.
— Не понимаю ее сейчас. Раскусить не могу.
— А ты не кусай! Смени тактику: держи рядом и наблюдай. Ну что мне тебя учить…
— Верно. Не стоит.
— Воды с тех пор утекло немало, но девочка не так уж и изменилась. Громов правильно ее воспитал. Нет в ней гнили.
— Думаешь нет?
— Знаю! Поэтому и советую: понаблюдай и убедись. Тем более выбора у тебя всё равно нет, ведь на пари согласился! Ловко я тебя на крючок подсадила, а⁈
Он взглянул на нее с подозрением, а она продолжила:
— Помнишь, как говорил: «Не родился еще тот, кто меня на крючок подсадит!» Молодой был, самоуверенный до чёртиков!
— Дана, Дана, — усмехнулся Орлов.
— И ведь не устоял перед ней. Как перед ее матерью когда-то?
— Не мели чепухи.
— Это факт, Кирилл. Неоспоримый.
— Понимаю, что берёшь на слабо. Но перебарщивать не стоит.
— Прости… Давить не собираюсь, но… Знаешь, Катя ведь очень избирательна… И не всегда идет на контакт… Но если уж пошла, то… пошла. Вот с тобой пошла. Раз про дождь рассказала. Цени это, Орлов.
Поймав на себе недовольный взгляд, Дана потупила свой и, задумавшись ненадолго, тихо проговорила:
— Только вот способен ли ты?.. Даже не знаю…
— Способен на что?
— Способен ли снова противостоять Громову. Пока ведь счет 1:0 в его пользу, скажу я тебе! — высказалась она и с вызовом взглянула ему в глаза.
— Продолжаешь провоцировать? И как твои пациенты тебя терпят?
— Они не терпят, Холод. Так же, как ты сейчас, они приходят ко мне с проблемой и находят ее решение. И бывает удивляются, что оно лежит на поверхности. Всего-то и нужно взглянуть на нее под другим углом.
— Я не на сеансе у тебя, Птица. Сам решу.
— А все мои пациенты всегда сами принимают решение, Кирилл. Я только помогаю им расставить акценты.
— Я тебе не пациент… Я партнер по пари, — усмехнулся он.
— Вот и помни об этом.
— И последнее на сегодня: почему она скрыла от тебя информацию по Стоцкой?
— По новой подруге? Тебе она не нравится, да?
— Не в моем вкусе.
— Да я не об этом. Тебя что-то в ней настораживает?
— Пока только то, что бойкая и крайне любопытная.
— Это не предосудительно.
— Такое ощущение, что всеми силами под кожу Громовой стремится проникнуть.
— Под кожу, говоришь… Я тебя услышала. Мне надо это обмозговать. По поводу того, что скрывает свою новую знакомую… Может, не хочет мешать мух с котлетами?
— Объяснись.
— Стоцкая — из ее новой жизни, тогда как мы с ней работаем над устранением последствий из старой, понимаешь. Предварительный вывод: не хочет вмешивать в наши сеансы свою новую жизнь.
— Будем думать, что в этом вопросе в ней проявилась скрытность Василия.
— Она знает, что начну «копать», ведь рассматриваю под лупой всех, кто ее окружает. О ком мне становится известно… Понять девочку можно. Она столько лет находилась под тотальным контролем деда. «Под колпаком у Мюллера», как она это называет. Наконец получила долгожданную свободу. Относительную, конечно, но все же свободу. И очень бережно ее охраняет… Мало кого допускает в свое личное пространство. Стоцкую вот допустила. Допустила и, видимо, сама хочет решить, правильно ли сделала. Не ошиблась ли снова. И, похоже, решать это она будет без посторонней помощи. Без моей в том числе. Хорошо это или плохо — пока неясно. Будем посмотреть.
— Как любит говорить Самед… — закончил за нее Орлов.
— Точно! Как он кстати? Ты поддерживаешь с ним связь, да?
— Завтра поддержу.
— Завтра? Он в стране?
— Нет. Встреча состоится на его территории.
— Зачем она тебе понадобилась?
— Связался со мной. Похоже, что-то нарыл по Миронову.
— По Василию?
— Угу.
— Значит, жив каналья?
— Ничего это пока не значит, Дана.
— Почему?
— Сказал: что жив, что мертв — бесполезен.
— Самед в своем репертуаре: ни конкретики, ни определенности. Не боишься, что съездишь впустую?
— Надеюсь, даст наводку, где искать. Самого или компромат, который он припрятал.
— Да компромат за столько лет уж прибрали, наверное. Или актуальность давно потерял.
— Не думаю. Поживем — увидим.
— А можно ли ему все ещё доверять… Самеду, я имею в виду. Столько лет прошло. Люди меняются, Кирилл. Вот ты же изменился.
— Как?
— В тебе пропало открытость, Холод. Стал излишне осторожен… подозрителен… Появилось коварство. Вот и Самед… Тот ли он человек, кем был раньше?
— Проверю.
— Как? С рисками для себя?
— Иначе не выйдет, Птица. Чтобы раскрылся на все сто, он должен мне доверять. И хорошо осознавать мои риски. Баш на баш.
— Будь осторожен.
— Буду. Пора. Спасибо, помогла. — Он поднялся из—за стола, подошел к ней и коснулся ее щеки дружеским поцелуем.
— Рада быть тебе полезной, Кирилл Андреевич. Не наломай дров. Хотя, куда уж больше…
— Ценю твое доверие. Ты зачем вигвам сожгла? — спросил он, проходя мимо камина, в котором тлели угли.
— Расправилась со своей прежней жизнью.
— Так кардинально?
— Да. Каждый должен быть готов изменить свою жизнь, когда приходит время. Отпускаю тебя. Замуж схожу, пожалуй. — Ей удалось его удивить. — Мне тут предложение поступило… И вдруг ты нарисовался. Внезапно. И я было подумала… Короче…
— Замуж — это отлично, Дана! Рад за тебя. Очень.
— Советуешь, значит…
— Конечно!
— Да… Хотела вот в постель тебя затащить… Там и решить… Да вижу, что опоздала. Ну уж как вышло — так вышло.
— Что значит «опоздала»? Опять намеки кидаешь?
— Да какие уж там намеки. Открытым текстом говорю: попал ты Орлов. Громов ваших с девочкой игр без последствий не оставит. Ну, если не поубиваете друг друга, то, может, и договоритесь.
— Оставлю это без комментариев. Пора мне, Птаха.
— Дела бесконечные?
— Гостья нарисовалась.
— Гостья? Дома что ли? На ночь глядя?
Ответа не последовало.
— Запутался ты в своих бабах, Холод, — вздохнув, заметила она.
— Ничуть, — твердо ответил он. — Каждая на своем месте. Пока, Стрижонок.
— Пока. Девочку не обижай. И о пари нашем помни.
Глава 22 Визит инквизитора
Мы с Марьей подошли к гардеробу Базы отдыха «Империал» и встали в самый конец очереди. Она хоть и выглядела нескончаемой, но продвигалась довольно быстро. Казалось, отдохнуть на этих выходных собралось полстолицы: люди постоянно мельтешили в холле, их голоса доносились отовсюду. Правда, на нас никто не обращал внимания. В холле, среди всей этой пёстрой массы людей, не наблюдалось ни Каменнолицего с Предсказательницей, ни Новикова с его сестрой Юлей, ни самого Орлова или хотя бы его правой руки — великана — «невидимки» с внимательным, всё подмечающим взглядом. За пролетевшие пару дней я настолько привыкла к вниманию к своей скромной персоне, что теперь его полное отсутствие ощущалось непривычным.
Видимо, Новиков с Юлей все-таки отбыли с «точки дислокации» несколько часов назад. В глаза бросалась еще одна странность. Я бы даже сказала, что эта странность была показательно заметной: Миша так и не позвонил со своим привычным распоряжением поторопиться, когда приехала Юля. Обиделся ли он на мой отказ и теперь наказывал игнором? Или смирился с тем, что не поеду на их традиционный воскресный обед и решил больше не тратить на меня свое драгоценное время? Как бы то ни было, отсутствие внимания с его стороны я посчитала добрым знаком, решив, что он наконец принял фактическое положение дел.