Страница 37 из 123
— И кто же входит в состав группы?
— Чада вполне себе известных родителей. Все — студенты журфака МГУ. «Три мушкетера», как окрестил их мой пациент. Правда, «светятся» двое. Новикова всё больше шифруется. По его мнению.
— Неумело шифруется, раз засекли, — усмехнулся Орлов.
— Ошибаешься. Все не так однозначно…
— Так рассекретили же, говоришь!
— Четкого подтверждения ее участию в этих их «расследованиях» нет. Все на уровне догадок.
— Откуда тогда уверенность у твоего клиента?
— «Чуй-ка», говорит.
— И что она ему нашептала?
— Его СБ понаблюдала за теми двумя архаровцами и как-то засекла и Новикову с ними. В кафешке заседали. Ну, как сам понимаешь, это еще не доказательство ее участия. Они могут просто приятельствовать. Прослушка ничего не дала: поболтали на отвлеченные темы и разбежались. Но пациент мой твердит, что чуйка у него — и всё тут! Потому и называет их тремя мушкетерами.
— Д’Артаньяна не хватает, — заметил Орлов.
— Он предположил, что Новикова у них за д’Артаньяна. И что есть четвертый, который и «сливает» им информацию. Так, всё! Закрыли тему! — смеясь, но твердо заявила Стриж. И Орлов понял, что деталей не добьется.
— Ну как скажешь. закрыли, так закрыли. Салат доедай! Давай-ка шашлычком тебя побалую, — предложил он, — Куриным?
— Да, спасибо… — В ее тарелку посыпались кусочки. — Хватит, мне столько не съесть.
— Как скажешь.
— Как он ее отпустил-то? Удивительно…
— Кто, кого и куда?
— Да Громов Катю… Да еще и в «Империал». Прямо в логово направил ведь… Сам.
— То, что «Империал» мой, известно ограниченному кругу лиц. Громов в него не входит.
— Не поняла?
— Де-юре у него другой хозяин.
— Так ты им не владеешь что ли?
— Владею. Конфиденциально.
— Это как?
— Есть способы. Не заморачивайся.
— А я-то думаю, как он ее туда отпустил…
— Не заговаривай мне зубы, Птаха. Ответь уже на вопрос о чертовом дожде.
— Похоронить мою деловую репутацию решил, да?
— Не мели чепухи! Ты знаешь, что от меня «не протечет».
— Знаю, — буркнула она и призадумалась. И вдруг: — А предложу-ка я тебе пари, Холод! Примешь?
— Как в былые времена… Совсем не изменилась, — заметил Орлов, покачав головой. — К любому делу подходишь с огоньком да задором, а?
— Не без этого, — усмехнулась она, с вызовом взглянув на собеседника.
— И во всем ищешь выгоду, — закончил он мысль.
— Девочке помочь хочу. В память об Ольге. Да и у тебя должок перед ней остался, помнишь.
— В ситуации с Ольгой я сделал всё, что смог.
— «Всё что мог» — это слинять?
— Не передергивай, — негромко предостерег ее Орлов. — Я тогда мало, что мог сделать. Решение приняла Ольга. Другое дело, что оставила меня на распутье.
— На распутье? Если и так, то ты на нём недолго находился!
— А кто помог? Все лавры тебе, Стрижонок! Излечила и направила…
Она вдруг рассмеялась. Рассмеялась громче обычного, оттого и прозвучало несколько непривычно.
— У меня для тебя две новости, Орлов! — сквозь смех заявила она.
— Сразу две? Ну, валяй, — кивнув, позволил он.
— Ага, — бросила она, пытаясь успокоиться, — Сейчас… Новость номер раз: ты снова на распутье… Да—да… Только теперь с ее дочерью! А вторая… Ох… Да что ж такое-то! — возмутилась сквозь смех, — Давно я так не хохотала… Короче… Вторая новость просто зашибись! Теперь тебе предстоит решать самому! И прокол списать будет не на кого! Как там обычно… родственница твоя вещает⁈ «Судьба предоставила тебе второй шанс»? Да, кажется, так!
Глава 21 Пари
— Рад был поднять тебе настроение, — проговорил Орлов.
Его голос прозвучал едва слышно и словно обдал собеседницу холодным душем, понудив прекратить смеяться и напрячь слух.
— Прости, не расслышала.
— Говорю, рад твоему искрометному веселью, но кажется, ты нервничаешь? Ошибаюсь?
— Есть немного, — помолчав призналась она, — Неприятно осознавать, что что-то упускаешь из виду. А из того, что от тебя сейчас узнала, это — яснее некуда. А что это значит, Холод? — она напряженно вгляделась в его лицо и продолжила: — Не трудись — сама отвечу: это значит, что грош цена мне как психологу, так? К тому же, если Громов узнает о нашем с тобой разговоре…
— А что ты узнала? — перебил он ее.
— Немало… По Кате я имею в виду.
— О том, что скрыла новые лица в своем окружении? Не кори себя. Люди не всегда готовы быть откровенными. Даже со своим психологом.
— Получается так… Знаешь, Катя своеобразная девочка. По большей части закрытая.
— А в детстве, помню, была вполне себе открытой. Забавной такой, — поделился Орлов, доев салат.
— Забавной?
— Угу, — он с аппетитом приступил к шашлыку с овощами, аппетитно поблескивающими запеченной корочкой. И решил пооткровенничать дополнительно: — Как-то поймала меня с париком.
Кирилл Андреевич видел, как непросто было психологу вести разговор о своей пациентке, но ему нужно было получить ответ на свой вопрос по пресловутому дождю. Он недопонял тех слов Громовой и оттого картинка в его восприятии выглядела смазанной. Непорядок.
— Подожди, — встрепенулась Дана, — ты о том Ольгином кошмаре что ли? Да ладно!
— Да. До сих пор не пойму, чего это она тогда так загрузилась.
— Так ведь было с чего! Ольга — полная копией своего отца. Только в юбке. Стало быть, тот прокол для нее стал катастрофой, понимаешь? Ты же знаешь, как Громов относится к…
— К провалам? — закончил он за нее.
— Точно!
— Болезненно, — бросил он, великодушно кивнув. И усмехнулся.
— То-то и оно! Так девочка знала о парике?
— Знала.
— И что?
— Не выдала.
— Видишь! Она уже тогда сыграла с тобой в тандеме! Чем завлёк?
— Мороженым.
— Всего-то?
— Сначала парик хотела отобрать, — усмехнулся Кирилл, вспомнив тот день. — Но подумала и выдала, что он ей не нужен.
— Почему? Была бы ей новая игрушка!
— Сказала, что он как шапка. А летом в шапке жарко.
— Умничка! Получается, уже тогда мыслила логически.
— Практично, — поправил он вывод Даны. — И была права: в нем голова так гудела от жара, что порой мешала связно мыслить. В общем, девочка натолкнула на мысль обесцветить волосы. Час мучений — и красота: не жмет не парит.
— Сам обесцвечивал что ли?
— А кто ж? Не в салон красоты ж идти было. А Ольгу просить — не вариант, сама понимаешь, — хохотнул он.
— Рисковый ты. А если бы сжег?
— Не сжёг бы. Действовал строго по инструкции.
— По инструкции, — вздохнула Стриж. И добавила: — Ты всегда действуешь по инструкции, Холод. В этом и проблема.
— Так легче просчитать результат. В чем проблема?
— Может, в программах, которые ты создаешь, это и работает, но с людьми — не всегда. У каждого имеются свои… инструкции.
— В итоге работает и там, и там, Птица. Порой приходится попотеть и точно прописать алгоритм. А с людьми: достаточно убедить их действовать по моим инструкциям, — поделился он, сделав ударение на слове «моим».
— Мда… Что тут скажешь… Как ни крути, а каждый из нас останется при своем мнении, верно? — проговорила Стриж, поведя плечами и сжав вилку, которой тщетно пыталась подцепить оставшиеся крошки салата.
— Не пойму я, чего ты дергаешься, если уже приняла решение быть со мной откровенной? — заметил Кирилл и уточнил: — Или не приняла? Тогда зачем согласилась на встречу?
— Орлов, а давай сексом займемся. — вдруг выдала Дана.
Он взглянул на нее. Она была напряжена. Интуиция подсказывала, что стремилась что-то выяснить. Выяснить то, что явно сбивало ее с толку. Что мешало быть в равновесии с самой собой. Он видел это по ее, натянутой струной спине, по пальцам, сжимающим вилку, по направленному на него взгляду, наполненному цепкостью и проницательностью, будто стремящемуся проникнуть ему в голову и прочесть крутящиеся в ней мысли.
— Настолько боишься старого волка, что готова на всё, чтобы не выдать мне то, за чем пришел? — спросил он в лоб.