Страница 31 из 99
– Да, лорд Диксон. – Человек отер пот. – Но как же… леди и… леди.
В глазах его плескался ужас.
– Леди Орвуд, а где ваш супруг?
– К сожалению, вызвали во дворец. И Берта тоже. Я решила, что сама справлюсь, но, каюсь, меня подвела излишняя самоуверенность. – Леди Орвуд вздохнула с немалым облегчением. – Признаться, я не ожидала подобного неуважения!
Взгляд леди Орвуд был полон искреннего гнева.
А мне вот учиться расхотелось. Я и прежде-то желанием не горела, а теперь и вовсе оглянулась, раздумывая, что, может, стоит все же пустыню поискать.
– Прошу прощения, леди, – забубнил привратник. – Но таков обычай. И закон. И…
– Идем. – Чарльз изобразил улыбку, правда несколько нервную. Готова поспорить на что угодно, что мысль о пустыне и ему в голову пришла.
Хорошая же мысль!
Но делать нечего.
Пошли.
По той самой дороге, на которую экипаж не допустили. А главное, что и наш багаж остался за воротами. Включая тот гроб с очень нужным бальным нарядом.
– Университет основан более трехсот лет назад, – заговорил Чарльз, явно чувствуя себя не слишком уютно. – В тот славный год, когда воцарился его императорское величество Георг Первый.
И все почему-то на меня поглядели.
Чего?
Я про этого Георга Первого в первый раз слышу. Оно, конечно, если так, то неудобно, предков знать надо, но…
– Времена стояли весьма сложные. Георг Первый тогда не был, собственно говоря, императором, являясь лишь наместником. И младшим братом Вильгельма Третьего…
Я подавила зевок.
Надеюсь, это все учить не придется. У меня на имена всегда память дурной была. То ли дело рожи. Вот рожи с листовок я запоминала влет, да и различала куда ловчее Эдди. И если так, то, может, и неплохо? Чай, что императоры, что висельники – невелика разница. Крамольные мыслишки. С другой стороны, опять же, императорские портреты получше быть должны.
– Ситуация была крайне неоднозначной. – Чарльз вел нас по дорожке, что пробиралась сквозь зеленые лужайки, из которых торчали причудливо выстриженные кусты. Тоже зеленые. Некоторые и в цветах.
Благодать.
– Старый Свет не горел желанием лишаться колоний, из которых тянул золото и силы. А племена были полны сил и ярости.
С чего бы это они, да?
Но молчу.
Слушаю.
Так, на всякий случай. И Чарльзу, на меня покосившемуся, легонько киваю. История так история. И слушаю не только я, но и сестрицы Орвуд. Одна точно. Вторая, та, что нравится мне куда меньше первой, мыслями где-то ну очень далеко.
– Назревало недовольство. Императорские войска не столько защищали от орочьих набегов, сколько сами грабили честных земледельцев. Завышенные налоги давили промышленность.
– И промышленников, – вставила Эванора. – Извините.
– Ничего страшного. Тем более вы правы. Многие семьи перебрались сюда, надеясь, так сказать, получить определенную свободу. В Старом Свете власть аристократии была чем-то… абсолютным? Пожалуй, так. И тогда человек, рожденный без Дара, несмотря на все таланты свои, на богатство, если получалось его добиться, все одно оставался кем-то до крайности ничтожным. Сюда ведь приезжали не потому, что верили в сокровища этой земли. Нет. Сюда бежали, чтобы обрести свободу. Безопасность.
– Несмотря на племена?
– Поверьте, от орков защититься куда проще, чем от сиятельных лордов. Но это сложная проблема. Как бы там ни было, Георг оказался в весьма неприятной ситуации. Его брат требовал привести земли к покорности. А вот совесть…
– Или расчет, – Эванора вновь воспользовалась паузой.
– Эва!
– Мама, ну ведь лучше быть императором, чем наместником и младшим братом императора. К тому же папа говорил, что Георг прошел по грани. И восстание возглавил, когда стало понятно, что этого самого восстания ему не простят. Ему нельзя было отступить.
– Именно, – согласился Чарльз. – Но лучше, если вслух вы этого говорить не станете. Однако незадолго до того Георг сделал одно важное дело. Создал университет. Вернее, высшую школу магии. И сам стал первым из наставников. Вот.
Дорожка вывела нас к круглой лужайке, посреди которой возвышалась статуя. Что сказать, впечатляет. В первую очередь размерами. Это же надо, здоровущий какой!
И главное, рожа-то до боли знакомая.
Выходит, дорогой дядюшка на предка славного похож. Только у этого выражение лица посерьезнее будет. Одухотворенное до крайности. И стоит ножку выставив. Одна рука на рукояти меча. Другая куда-то вытянулась, словно указывает путь.
– Георг указывает путь, – подтвердил мою догадку Чарли. – К светлому будущему страны. На самом деле, полагаю, им руководили весьма практичные соображения. Война началась не сразу, но то, что она будет, стало очевидно еще до назначения Георга. Его и отправили в попытке смирить бунт. Он был сильным магом. И понимал, с какими проблемами маги сталкиваются. Он привез с собой дюжину соратников.
Чарльз запнулся и слегка нахмурился, повторив:
– Дюжину.
Эванора поежилась. А ее сестрица выпала из собственных мыслей:
– И чего?
– Тори!
– А еще с ними прибыло бессчетное количество искателей приключений, среди которых оказалось довольно много представителей младших родов, одаренных, но не имевших, скажем так, возможности толком отточить Дар. Пусть каждый по отдельности и был слаб, однако Георг понимал, что десяток слабых магов лучше, чем полное их отсутствие. А речь шла не о десятках. И даже не о сотнях. За те десять лет, что прошли в относительном мире, школа выпустила около полутора тысяч магов. Разной силы. Разных способностей.
Но одинаково годных, чтобы сгореть в топке войны.
– И уже от них пошло большинство новых родов.
– Иствики, – тихо произнесла леди Орвуд. – Мой предок был первым в своем роду. Иствики получили земли. И не только. Другое дело, что распорядиться не сумели. Стало быть, здесь все начиналось?
И почему-то слова эти вдруг показались мне пророческими.
А еще я почувствовала, что… рядом кто-то есть. Кто-то такой, донельзя близкий, чье присутствие заставляет волноваться пламя внутри меня.
– Что ж, думаю, об истории этого места вам еще расскажут. – Чарльз встряхнулся. – Стоит пока проверить коттеджи. Договоренность есть, но… сама эта ситуация, как понимаете, несколько неоднозначна. И далеко не все будут рады.
– Скорее уж правильно будет сказать, что рады не будут, – проворчала леди Орвуд. – Но знаете, мой предок когда-то не отступил. Когда решился забраться на корабль, идущий в Новый Свет, тайком. Денег на билет у него не было. А Дар… Дар, скорее всего, достался по наследству, хотя своего отца он и не знал. Главное, что он получил свой шанс. И воспользовался им. И выжил. На корабле. На берегу, где переселенцам не были рады. Он прошел до Железных гор. И уцелел в сражении при Хайвелле, когда почти вся пехота и конница полегли, а из магов в живых остался каждый десятый. И я не посрамлю его имени.
А я подумала, что этому университету, если он и дальше хочет продолжить славную историю, придется немного пересмотреть порядки.
И вообще, кто в здравом уме и твердой памяти рискнет связаться с женой некроманта?
Пламя же вдруг утихло, улеглось, будто ничего и не было.
А потом мы встретили Эдди. И стало как-то совсем спокойно.
Почти.
Коттеджи, до которых мы добирались в молчании, стояли наособицу. От внушительного строения из красного кирпича, больше похожего на дворец, чем на университет, их отделял сад. Расчерченный аккуратными дорожками, какой-то слишком уж изысканный, он навевал тоску. А вид маленьких, словно игрушечных, домиков вызвал вдруг приступ страха.
Или не в них дело, а в ощущении – что-то не так здесь.
Неправильно.
Нехорошо. И… и надо вернуться.
Я вцепилась в руку мужа.
– Что-то не так?
Все не так.
Все.
Я хотела сказать. Честно. Но дверь ближайшего домика – готова поклясться, именно так выглядел пряничный, в котором жила ведьма, – распахнулась, и на пороге появился человек, которого я совершенно точно не ожидала здесь увидеть.