Страница 107 из 149
Также Джулиан узнал, что доктора Куриони вызвали в какую-то отдалённую деревушку, и он не приедет ещё какое-то время. Это давало Джулиану преимущество – Гримани нужен врач, чтобы провести осмотр тела до того, как допрашивать Франческу, чтобы сверить её показания с медицинским освидетельствованием, а также позаботиться о женщине, если она снова упадёт в обморок. Теперь ему придётся положиться на МакГрегора, а поскольку Занетти опрашивал слуг, комиссарио будет вынужден снова пригласить Джулиана переводчиком.
Прежде чем вернуться внутрь, Джулиан спросил, может ли поговорить с сержантом. Гримани нехотя подозвал солдата.
- Когда вы нашли маркезу Франческу в часовне, можно ли по её поведению было сделать вывод, что она знает о смерти мужа?
- Нет, синьор. Она сказала то, о чём я уже говорил, а я ответил, что признаваться надо полиции, а не мне. После этого она сказала только одно.
- Что же?
Сержант подумал секунду, а потом взвешенно произнёс:
- Богородица, прости меня, я знаю, что это грех, но я хотела умереть, когда спускалась с балкона.
- Когда спускалась с балкона! - воскликнул Гримани. – Вы уверены, что она сказала именно это?
- Да, синьор комиссарио. «Спускалась с балкона» – это она и сказала.
Гримани посмотрел на балкон комнаты Ринальдо тремя этажами выше, рядом с которым не было ни деревьев, ни верёвок.
- Это просто смешно. Она думает, что сможет одурачить нас.
- Возможно, она имела в виду не этот балкон, - медленно предположил Джулиан. – В комнате есть ещё один, что выходит на южную террасу.
- Никто не смог бы слезть и с него тоже, - отрезал Гримани. – и менее всего женщина. Она лжёт или сошла с ума.
- Она сопротивлялась? – спросил Джулиан сержанта.
- Нет, синьор. Она была очень кротка.
- В самом деле? – задумчиво проговорил Кестрель.
- Это пустая трата времени, - заявил Гримани. – Идёмте, синьор Кестрель. Я хочу докопаться до самого дна в этом деле.
Франческа утверждала, что спустилась с балкона, выходящего на южную террасу. Гримани не поверил и вывел её наружу, чтобы она показала, как это возможно. Вместе с ними пошли Джулиан и МакГрегор. Кестрель предложил женщине руку. Франческа была бледна и шагала немного скованно. Джулиан подумал, что потрясение ещё не прошло.
Они вышли на южную террасу и встали под балконом комнаты Ринальдо – до него было три этажа. Никаких свисающих растений или верёвок, позволяющих слезть, не было, а фруктовые деревья отделяла от дома гравийная дорожка.
- Она могла слезть по верёвке, - с сомнением предположил МакГрегор, - или связать несколько простыней.
Джулиан перевёл. Франческа пугливо покачала головой.
- У меня не было верёвки или лишних простыней.
- Тогда как вы слезли? – не отступал Гримани.
Франческа сглотнула.
- Быть может, вам будет легче, если вы расскажете всё с начала, - мягко предложил Джулиан. – Почему вы вообще решили слезать с балкона?
Она отвела глаза. На щеках загорелись красные пятна.
- Было уже поздно. И темно. В доме было тихо. Ринальдо спал. Его рука лежала на мне, поперек груди. Я хотела встать, но боялась разбудить его, - она испустила долгий, судорожный вздох. – Вы не можете понять.
- Будьте с нами терпеливы, - ответил Кестрель, - мы попытаемся.
Её глаза смягчились.
- Я знала, что вы добрый человек, синьор Кестрель.
- Продолжайте, маркеза Франческа, - нетерпеливо подтолкнул Гримани.
Она снова отвернулась.
- Я лежала в кровати. Я будто задыхалась, умирала. Я думала о Пьетро, о том, как он сейчас одинок, и что я никогда не увижу его снова. «Никогда» это очень долго, этого не понять сразу, но я знала, что будут идти дни, недели, месяцы, а я не буду знать, здоров он или болен, не услышу его голос и не обниму. Я была уверена, что он не будет есть. Он мог умереть от отчаяния. И потом я думала о Ринальдо и том, какой будет моя жизнь с ним. Я бы её не вынесла. Я должна была бежать. Я молила Мадонну помочь мне. И вдруг, - она подняла свои широко раскрытые, непонимающие глаза, - Ринальдо перевернулся на спину и убрал руку. Это был знак, что Мадонна услышала меня.
- Вас услышал Дьявол, а не Мадонна, - сказал Гримани. – Вы полагаете, что Богородица помогла бы женщине сбежать от своего мужа?
- Н-нет, не помогла бы, - смущенно признала она, - но тогда мне показалось так. Я очень осторожно встала с кровати, чтобы не разбудить его и прокралась к окну, - она указала на балкон. – Я открыла французские двери, очень медленно, чтобы не было шума! Ринальдо был пьян и спал очень крепко, но я не могла быть уверена, что он не проснётся, и не захочет меня снова, - её голос затих.
- Быть может, вы хотите присесть, маркеза Франческа? – спросил Джулиан.
- Нет, синьор Кестрель. Вы очень добры. Спасибо, - она вернулась к рассказу. – Я вышла на балкон. Я не думала слезать. Я только хотела подышать воздухом. Я не знала, что делать, как убежать от него. Ринальдо ведь запер дверь изнутри и повесил ключ на шею, рядом с крестиком, а я не решалась расстегнуть цепочку.
Шёл дождь, и я подошла к перилам и посмотрела вниз. Стоял туман, но в свете Луны я увидела стены дома. Я посмотрела на другой балкон, - она указала на соседний слева балкон, ближайший к задней стороне виллы, - кажется, там ваша комната, синьор комиссарио.
- Да, - подтвердил Гримани. – Что дальше?
- Он ведь нависает над стеной, - она кивнула на кирпичную стену южной террасы. – Я подумала, что если я смогу перебраться на ваш балкон, то смогу спуститься через перила на стену. И так смогу сбежать, - её глаза метались между узкими каменными ступенями, что вели со стены на саму южную террасу.
- И как же вы проникли на мой балкон? – спросил Гримани с недоверчивой усмешкой.
- Между вашим и моим окном, синьор комиссарио, есть небольшой выступ, - она нерешительно показала.
На белой стене действительно был серый выступ прямо под окнами верхнего этажа. Джулиан представил, как этот карниз выглядел из окна комнаты Франчески – то есть той, в которой раньше жил он.
- В нём не больше трёх дюймов ширины. Вы хотите сказать, что в дождливую ночь прошли по нему почти тридцать футов безо всякой опоры?
- Другого пути не было, - просто ответила она.
- Это нелепо, - ответил Гримани. – Ни одна женщина не способна на такое. Даже мужчина должен был быть безумцем, чтобы попробовать.
- Но я хорошо умею лазать, синьор комиссарио. Я привыкла лазать по деревьям и заборам с братьями, когда была ребёнком.
- Вы об этом упоминали, - вспомнил Джулиан.
Она продолжала:
- Я оделась так тихо, как только смогла. Но сперва я погасила масляную лампу, что Ринальдо оставил у кровати, чтобы он не увидел меня одевающейся, если проснётся.
Джулиан навострил уши.
- У вас в комнате был свет?
- Только лунный свет из окна. Но я знала, где лежит моя одежда.
- Вы не зажигали свечу?
- Нет. Ринальдо не любит свечей в своей комнате. Он бы разозлился, если бы проснулся и увидел её. Я вышла на балкон, перелезла через перила и встала на выступ. Я стала двигаться по нему, прижимая руки и щёку к стене. Мне казалось, это заняло часы. Когда я добралась до окна между балконами, я попыталась открыть его, но оно было заперто. Так что я пошла дальше.
Наконец я добралась до балкона комиссарио Гримани и залезла на него. Я просто села, прислонившись спиной к перилам и посидела так. Моё сердце ужасно колотилось, весь страх, что я сдерживала, пока шла по карнизу, обрушился на меня, я не могла перестать дрожать. Но потом я заставила себя встать и перелезть через перила. Я двигалась медленно и искала ногой стену. Наконец, я нашла её и отпустила перила. Я была свободна.