Перекрёсток

Ведь действительно Воронов никогда не нравился отцу. И почему я ни разу не прислушался к его словам?

— Я считал его другом, пап. А он вонзил мне нож в спину. И, если тебе так хочется, то да, ты был прав. Признаю.

Отец окинул меня снисходительным взглядом

— Ничего, Артур. Доживёшь до моих лет, тоже научишься считывать людей. Но и я, как видишь, тоже не провидец. Никогда бы не допустил, что Илона способна на измену. Потому что считал, что в вашей семье царит полное взаимопонимание.

— Да ну? — я с иронией вскинул брови.

— Именно. Браки по расчёту всегда крепче, чем браки по любви. Рано или поздно ты тоже это поймёшь. Ну ладно, потом будем философствовать. Для начала нам надо подумать, как замять этот скандал. А тебе пока что придётся вернуться к Илоне и сделать вид, что всё в порядке. Понимаю, будет тяжело но…

— Не получится вернуться. Илона исчезла. Так же, как и Воронов. Он уже давно не отвечает на мои звонки, а Илонка смылась пару дней назад. Собрала вещи, кинула смс-ку, что ей, мол, подумать надо и свинтила. Хотя, я даже не сомневаюсь, что когда буря уляжется, она вернётся, чтобы оттяпать свой кусок.

— Ну это мы ещё посмотрим… — возмущение в голосе отца было неподдельным. — Вот ведь дрянная девица… Прошмандовка! А я-то принял её, как дочь родную!

— Забудь о ней. Мне плевать, где она, с кем она, чем занимается — абсолютно по барабану. Сейчас самое главное — помочь Ангелине. Нравится тебе это или нет, я сделаю всё возможное, чтобы её спасти.

— Тебе правда так важна эта девушка? — тихо спросил отец, глядя на меня с нескрываемым беспокойством.

И я, не задумываясь, ответил:

— Да.

— Ну раз так… Ладно, Артур. Я тебе помогу, потребую кое-что взамен.

— И что же?

— Когда эта девушка будет в безопасности, ты попрощаешься с ней. Если хочешь, дай ей денег, или купи квартиру, или бизнес, или помоги с работой, да что угодно… Но после ты вычеркнешь её из своей жизни раз и навсегда.

— С чего такая категоричность? Ты ведь даже не знаком с Ангелиной. Вдруг она тебе понравится?

— Неважно, понравится она мне или нет, — отмахнулся отец, — ты подумай, что случится, если эта история просочится в прессу. Как это все отразится на репутации нашей семьи и как повлияет на бизнес? Если общественность узнает о том, что наследник компании крутит шуры-муры с замужней женщиной, в то время, как собственная жена изменяет ему с его же другом? Артур, надеюсь, не надо говорить о последствиях?

В привычной манере я закатил глаза и, не сдержавшись, цокнул, как недовольная тётка в очереди. Вот в этом весь отец! Всё, о чём он переживает — это бизнес и репутация семьи. А что там чувствует сын, невестка, внук — плевать.

Но меня это не устраивает.

— Нет, пап так не пойдёт. Я буду очень благодарен за помощь, но шантажировать себя не позволю. Если это твои условия, то тогда сам разберусь, помощь мне не нужна.

После этих слов я ожидал бурный всплеск эмоций, что-то вроде «не смей мне перечить!» или типа того. Но папенька лишь скрестил руки на груди, поморщился недовольно, а потом вдруг скупо и как-то мрачно улыбнулся.

— Надо же. Оказывается, в тебе всё-таки есть стержень. В этом ты похож на свою мать.

Однако! Впервые с того момента как отец попал в больницу он вспомнил о маме. Она уже несколько месяцев гостит у своей подруги в Лондоне и понятия не имеет о том, что здесь происходит. Отец строго на строго запретил ей рассказывать о своей болезни, и в этом я был с ним солидарен.

— Вероника тоже на первых порах пыталась со мной спорить, но потом быстро поняла, что не стоит этого делать.

Я беззвучно усмехнулся. Отец может быть хоть сотню раз продуманным, расчетливым бизнесменом с прекрасно развитой интуицией, но он никогда не признает, что мама вертит им, как хочет.

— Так ты мне поможешь? — уточнил я, вернувшись к теме нашего разговора.

— Помогу, твоя взяла, — недовольно пробурчал отец, — дай мне сутки и жди звонка. Но, так и знай, этот разговор ещё не окончен.

***

Отец не обманул. Ровно через сутки раздался звонок — номер был скрыт, а незнакомый голос очень вежливо попросил меня подъехать по адресу, который позже прислали смс-кой.

***

— Артур Альбертович, проходите, — дверь мне открыла светловолосая невысокая женщина, — вас уже ждут.

Войдя внутрь, я очутился в самой обыкновенной двушке, которая уже несколько десятков лет не видела ремонта.

— Идите на кухню.

На кухне обнаружился раскладной стол и нескольких обшарпанных табуреток, на которых сидели незнакомые мне мужчины. Их было четверо. Пятая табуретка, вероятно, предназначена для впустившей меня женщины, а шестая для меня.

Незнакомцы представляться не спешат. Вместо этого они медленно и скрупулезно задают наводящие вопросы, по крупицами собирают информацию, заставляя меня по десять раз вспоминать и пересказывать одни и те же события.

И когда я уже готов взорваться от нетерпения, один из мужчин, наконец, озвучивает план действий.

Который мне совершенно не нравится.

— Послушайте, я не хочу чтобы ребёнок во всём этом участвовал. Она и так пережила сильнейший стресс и сейчас находится под наблюдением врачей.

— Девочка и не будет участвовать, Артур Альбертович. Не волнуйтесь, она останется в больнице. Но она — наш единственный рычаг давления на Григория Брагина. По нашим данным он по-прежнему находится в Москве и пытается разыскать дочь с помощью каких-то своих связей. Впрочем, безуспешно.

— Вы уверены, что это единственный выход? Боюсь, если Брагин узнает, что Лера у нас, он может навредить Ангелине. Я же вам говорил, он — психопат.

— Вы плохо разбираетесь в психопатах. Поймите, таким образом Ангелина тоже будет в безопасности. Если вы сообщите, что готовы обменять Леру на Ангелину, то Брагин не посмеет навредить ей.

Хотелось бы сказать что-то ещё. Переубедить этих важных ребят, что план ужасно опасен. Но у меня нет повода не доверять им и сомневаться в их профессиональности.

— Звоните, Артур Альбертович, — женщина протягивает мне телефон.

И я молча набираю Брагина.

Два гудка, щелчок в трубке и звучит его мерзкий баритон звучит:

— Старый друг! Успел соскучиться?

Судорожный вздох рвётся из груди, но я успеваю подавить его. И чеканю сквозь зубы стальным голосом:

— Я нашёл твою дочь.

Эти слова разрываются в тихой комнате, словно какая-то бомба. В трубке опять что-то трещит, слышится тяжёлое дыхание Брагина. Его голос сбивается, приобретает совершенно другую тональность.

— Что ты сказал? Повтори, что ты сказал! — хрипит он надрывно.

— Ни к чему это, Гриша, — продолжаю, — ты всё верно понял. Лера у меня. Открой моё сообщение, и ты сам в этом убедишься.

За пару секунд до звонка Брагину отправили видео из больницы, где здоровая и даже весёлая Лерка раскрашивает картинки под наблюдением медсестры.

— Убедился? — уточняю через минуту.

И Брагин сдаётся. Его голос падает почти до шёпота.

— Чего ты хочешь, Артур?

— Ангелину. Взамен на твою дочь. И учти, если хоть один волосок упадёт с её головы по твоей вине, Леру ты никогда не увидишь.

На несколько мгновений в трубке воцаряется тишина. Но после Брагин пытается съязвить напоследок.

— А я думал ты порядочный человек, Артурчик. Впутываешь невинного ребёнка в эти грязные игры, и всё ради какой-то сучки? Зачем она тебе? Внешность на троечку, в постели полный ноль, да и ума там кот наплакал. Так чем же тебя так зацепила эта дрянь?

Ублюдок знает, на что давить. То, что и как он говорит про Гелю, выводит меня из себя, и это становится заметно. Женщина молча накрывает мою руку своей ладонью и отрицательно качает головой. Намёк ясен, как белый день — и я с трудом сдерживаю себя, чтобы не вестись на Гришины дешевые манипуляции.

— У тебя ровно четыре часа, чтобы привезти Ангелину, адрес я тебе отправил. Не успеешь, или если вдруг она пострадает — пеняй на себя

Артур

Мы подъезжаем к складу ровно через четыре часа после разговора с Брагиным, и видим, что его автомобиль уже на месте.