Конкурс убийц

Она резко замолчала, поняв, что нечаянно, в волнении, едва не проговорилась. Но Пятаков словно бы и не заметил этого, он посмотрел в свою опустевшую чашку и, подняв глаза на Марию, попросил:

– Можно мне еще кофе?

– Да, конечно же, – нервно улыбнулась Маша, налила оперативнику еще кофе и, подвинув ближе вазочку с конфетами, добавила: – Ешьте, не стесняйтесь.

Пятаков кивнул, не глядя на нее, и, протянув руку, взял еще одну конфету. Не торопясь, развернул, откусил половину, запил кофе и только после этого строго посмотрел на Кирьянову.

– Ага, – словно бы согласился с ней Пятаков и посмотрел на Льва Ивановича. Гуров никак не показал, что он что-то знает на этот счет, и оперативник снова перевел взгляд на Кирьянову.

– А вы знаете, что по всем имеющимся на данный момент уликам именно вы, Ольга Михайловна, являетесь подозреваемой номер один?

– Я? Я не… Нет, я ничего не делала, я не убивала Женю. Я даже… Я говорила ведь, что и стрелять не умею. – Ольга была на грани истерики, ее трясло, словно в ознобе.

Маша быстро налила в стакан воды и протянула ей, но она даже не смогла его взять в руки, так сильно они тряслись.

– Ваши соседи за стенкой… – все таким же спокойным тоном продолжал Пятаков. – У вас ведь только одни соседи, с правой стороны, не так ли? – Он посмотрел на Кирьянову, но та никак не отреагировала на его взгляд. – Так вот, они сказали, что слышали, как вы вчера вечером ссорились с мужем. Они как раз вышли в коридор, чтобы идти в кино, и утверждают, что дверь в ваш номер была приоткрыта, и они ясно слышали раздраженные голоса. Повышенные тона, обвинения и все такое…

– И что, были какие-то угрозы со стороны Ольги Михайловны мужу? – не вытерпев, поинтересовался Лев Иванович.

– Нет, угроз они не слышали, – честно ответил Пятаков и положил в рот оставшуюся половинку конфеты.

Его пальцы были испачканы шоколадом, и он оглянулся в поисках салфетки. Маша, зорко следившая за всеми его действиями, тотчас же подала ему влажную салфетку.

– М-да, спасибо, – кивнул Пятаков. – Угроз не было. Но ведь мы с вами, – он посмотрел на Гурова, – и так знаем, что не обязательно угрожать кому-то, прежде чем… Кхм. Давайте сделаем так. – Оперативник немного помолчал и, по всей видимости, пришел к какому-то решению. – Давайте сделаем так. Вы, Ольга Михайловна, сейчас проедете с нами в отделение, и мы с вами еще раз подробно и под протокол обо всем поговорим. А вот что с вами будет дальше, буду решать уже не я, а следователь. И, может быть, даже суд.

– Суд? – Глаза Ольги вдруг стали такими большими, что Лев Иванович подумал, что таких больших глаз он еще ни у кого не видел. – Но как же! Почему суд?! Ведь я не виновата. Лев Иванович, Маша, что же мне делать-то?..

Кирьянова встала с кресла, а потом, словно надломленная, тяжким грузом упала в него снова, и разрыдалась так горестно и безнадежно, что даже Пятаков поморщился. Но не оттого, что ему было неприятно слушать рыдания женщины, как он потом уже, много позже, объяснил Гурову, а потому, что он хотя и привык за время своей службы к подобным сценам, но всегда воспринимал их слишком уж близко к сердцу. Особенно если чувствовал искренность в слезах невольных подозреваемых.

– Оля, не плачь, – обняла Кирьянову за плечи Мария и строго, даже с упреком, посмотрела на Пятакова. – Тебя еще никто ни в чем не обвиняет. Все образуется. Проведут экспертизу, которая докажет твою невиновность. Ты ведь не брала этот пистолет в руки?

– Нет, я только увидела его в сумочке и сразу же ее отбросила, – всхлипывая, ответила Ольга и вытерла нос салфеткой, которую ей протянула Мария.

– Ну, вот видишь, все будет нормально.

Пятаков встал, давая понять, что он должен идти, а заодно и увести Кирьянову.

– Лев Иванович, пожалуйста, – вцепилась в руку Гурова Ольга, – помогите мне! Найдите того, кто убил Женю!

– Ольга Михайловна, я так думаю, что местные оперативники обязательно его найдут, – озадаченно нахмурившись и посмотрев на Пятакова, проговорил Гуров. – Я как бы неофициально тут и не имею права вмешиваться…

– Да-да, Оленька, мы обязательно сделаем все, что в наших силах. – Мария глянула на мужа жгучим взглядом, а потом перевела его на Пятакова. – Илья Ильич, ведь можно сделать так, чтобы мы, вернее, Лев Иванович, немного помог вам? Нет, я не хочу умалять ваших способностей, но…

– Кхм. – Пятаков опустил голову, посмотрел на свои ботинки, немного помолчал, а потом протянул Гурову руку. – В общем, был рад знакомству, Лев Иванович. – И, кивнув на прощание, направился к выходу.

– Ольга, – остановил Лев Иванович Кирьянову, когда она, понурившись и нехотя отпустив руку Гурова, отправилась следом за оперативником. – Я советую вам все-таки рассказать о Кате, когда будете разговаривать со следователем или с Ильей Ильичом. Она – ваше алиби на момент убийства.

Ольга ничего не ответила, а только еще ниже опустила голову в ответ на слова Гурова и поплелась (другого, более точного, слова Гуров тут не находил) к дверям.

Когда двери за ними закрылись, Мария подошла к мужу и, обняв его, приникла головой к его груди.

– Все это так грустно, – сказала она и посмотрела на Льва Ивановича снизу вверх. – Мы можем чем-то помочь несчастной женщине?

– Привет, – от дверей раздался встревоженный голос Станислава Крячко. – Что тут у нас с утра происходит? Нас целый час не пускали к вам на этаж.

– Мы только что видели заплаканную Ольгу в сопровождении полицейского, – добавила вошедшая за мужем Наталья. – Народ в коридоре говорит, что кого-то убили. Лева, Маша, что случилось?

– Кирьянова убили, – хмуро отозвался Лев Иванович.

– Ты говоришь, убили Евгения Петровича? Да, дела… А кто это сделал, еще неизвестно? Впрочем, я уже догадываюсь, кто у местных оперов на подозрении. Ольга?

– Что ты такое говоришь?! – вскинулась было на Станислава Наталья, но потом, посмотрев на хмурую физиономию Гурова и грустное лицо Марии, всплеснула руками и категорично заявила: – Не может такого быть!

Глава 6

– Так что там все-таки случилось? – Крячко посмотрел на друга.

Лев Иванович вкратце рассказал все, что он узнал о происшествии от Пятакова и Ольги, и добавил:

– Так что может или не может такое быть, наверняка знать мы не можем, простите за каламбур. Не так уж много времени вы, вернее, мы все знаем Ольгу Михайловну. Да и каковы ее взаимоотношения с мужем, вы с Натальей наверняка не в курсе. – Он вопросительно посмотрел на жену. – Или?..

– Нет, мы с Олей ни разу не говорили на эту тему, – смущенно согласилась Мария.

– Ну, а раз так, то к чему гадать, – подвел итоги Лев Иванович.

– Чужая семья всегда потемки, а уж что говорить о семье малознакомой, – откликнулся, соглашаясь с Гуровым, Станислав. – Вполне может оказаться, что у нее был некий мотив для убийства, который нам неизвестен.

– И все-таки мне кажется, что Ольга не виновата. Не знаю почему. Скорее всего, это интуиция, какое-то женское предчувствие, – вздохнула Наталья.

– Лева, Станислав, – Мария задумчиво поглядела на мужа и Крячко. – У меня к вам просьба. Думаю, что Наташа тоже ко мне присоединится. Вам нужно обязательно заняться этим делом. Хотя бы до тех пор, пока не станет ясно – причастна Ольга к убийству или нет.

Гуров и Крячко переглянулись, а потом словно по команде одновременно вздохнули.

– Что ж, рыбалку придется отложить на какое-то время, – почесал в затылке Станислав. – Вот только подпустят ли нас к этому делу местные оперативники – это вопрос.

– Неофициальное добро мы уже получили от… – Маша посмотрела на Льва Ивановича, – Пятакова? – уточнила она фамилию оперативника.

– Да, Пятаков, – Лев Иванович снова вздохнул.

– В крайнем случае, у нас всегда есть к кому обратиться, – многозначительно посмотрела на Станислава Наталья, имея в виду их начальника Петра Николаевича Орлова. – К тому же у вас есть мы, которые будут держать ушки на макушке и передавать вам все разговоры и сплетни, касающиеся этого дела. Наверняка сейчас среди постояльцев начнутся пересуды, толки, обсуждения, будут строиться догадки…