Страница 64 из 124
— Я уже сделала это. Не знаю, почему ты продолжаешь давать мне шансы.
В комнате было так шумно, его голос был таким низким, и все же я не слышала ничего, кроме его слов:
— Я бы провел целую жизнь на острие твоего клинка, и это того бы стоило.
Я моргнула. Что-то в его голосе вывело меня из дымки нашей игры. Я отстранилась, чтобы посмотреть на него, на губах у меня застыл вопрос, хотя я не могла точно сформулировать, что это было.
Но Райн только ухмыльнулся.
— Грандиозный финал. Готова?
Музыка была оглушительной, пульсировала в каждом изгибе моего тела, заглушая слова и мысли. Прежде чем я успела запротестовать, он запустил меня в финал танца, и я была уже слишком глубоко в нем, чтобы позволить нам отступить — моя гордость, если не сказать больше, диктовала это. Концовка была неистовой и дикой, и я бросилась в нее со всей яростью наших сражений — и так же, как в последнюю ночь Кеджари, он встретил каждый мой шаг, ни разу не дрогнув.
В конечном итоге я снова оказалась в его объятиях, в нескольких сантиметрах от падения, прежде чем он поймал меня, моя спина выгнулась дугой в изящном изгибе.
Последние ноты песни пронеслись по бальному залу. Мое дыхание было тяжелым. Рука Райна лежала между моих лопаток, а моя — на его шее. Несколько свободных прядей его волос щекотали мне щеку.
Все смотрели на нас.
По мере того, как стихала суета, до меня доходило, как мы, должно быть, выглядим.
— Это было глупо, — сказала я. — Кейрис будет злиться на нас обоих.
Райн усмехнулся. Это было такое обезоруживающе чистое выражение, как будто ему вообще не место в таком месте.
— Ну и что? Пусть злится.
Он помог мне подняться, но движение было немного неуверенным. Он немного споткнулся, когда выпрямлялся. Я поймала его за плечо, чтобы поддержать.
— Так много сил ты выжал из себя? — пробормотала я. — Ты не в форме.
— Может быть, больше, чем я думал.
Но я не смогла скрыть морщину на лбу. Моя рука осталась на его руке. Он слегка качался — я чувствовала это, даже если это было незаметно. Он был пьян? Райн был крупным мужчиной. Для этого потребовалось бы много алкоголя, гораздо больше, чем то сколько он выпил сегодня вечером.
— Ты в порядке? — прошептала я.
Он поколебался, прежде чем снова улыбнуться мне.
— Отлично.
Я отдернула руку и отступила назад. Райн сделал то же самое, вновь приняв на себя роль Короля Ночнорожденных. Это был такой плавный переход, такая идеально выполненная маскировка, что никто не заметил ни легкой запинки в его следующем шаге, ни мелькнувшего на его лице замешательства.
Но я заметила это.
Я начала было идти за ним, но тут пришел Кейрис. Он, что неудивительно, выглядел раздраженным.
— Прошу прощения, Ваше Высочество. Мне нужно поговорить с вами.
Положив крепкую руку на плечо Райна, он увел его прочь. Протест застрял у меня в горле — хотя я не знала, почему я хотела остановить его и что меня так встревожило.
Даже если бы я успела произнести слова, это не имело бы значения. Толпа тут же проглотила их, и Райн не оглянулся.
Глава
39
Райн
Возможно, Орайя была права, и я был не в лучшей форме, чем думал, потому что этот танец выжал из меня больше, чем следовало. За эти несколько минут вся остальная вечеринка превратилась в сплошное пятно, время, музыка и звуки толпы слились в отдаленный шум. А как иначе, когда я был так сосредоточен на ней?
Но когда Кейрис повел меня прочь, это чувство осталось. Мои мысли были нечеткими и медленными, отстающими на полшага. Когда я оглянулся и понял, что мы покинули бальный зал и вышли на улицу под прохладный ночной воздух, я немного испугался. Я даже не помнил, как прошло всё оставшееся мероприятие.
Кейрис что-то говорил, но что бы там ни было я успел пропустить это мимо ушей.
— Подожди. — Я поднял руку, затем ущипнул себя за переносицу. — Я… вернусь в зал. Прости. О чем мы вообще говорили?
Он издал небольшой смешок.
— Один танец с ней, и ты уже не можешь мыслить здраво, а? — Его голос понизился. — Я же говорил тебе быть осторожным.
Моя голова внезапно заболела. Мне не очень хотелось, чтобы меня отчитывали.
— Мне разрешено танцевать с женой, — коротко ответил я. — О чем ты хотел со мной поговорить? У меня есть дела.
Я представил себе Орайю в том бальном зале, окруженную придурками вампирами, которые только что нашли новую причину заинтересоваться ею. Внезапно образ Саймона, стоящего над ней и держащего руку на ее руке, стал ужасающе ярким.
Рот Кейриса сжался в тонкую линию, и он бросил неодобрительный взгляд назад, на вечеринку, на свет, льющийся из открытых дверей и многостворчатых окон. Вход был гораздо дальше, чем я его помнил — когда мы успели так далеко уйти?
Он вздохнул.
— В этом-то и проблема, Райн. Ты думаешь, что мы все глупые.
Потребовалось несколько секунд, чтобы эти слова дошли до меня. Когда я снова повернулся к Кейрису, нахмурив брови в замешательстве, мои глаза с трудом сфокусировались на его лице. Я не мог вымолвить ни слова резкого упрека.
— Конечно, ты должен быть более высокого мнения о моем интеллекте, — говорил он, засунув руки в карманы и устремив взгляд в землю. — Ты все время говоришь, что она всего лишь пленница. Но я не слепой. И никто другой тоже. Все знают. — Он перевел взгляд на меня, и между его бровей пролегла морщинка. — Это мило, Райн. Но не только ты жертвуешь всем ради этого.
Его голос звучал так, словно он находился под водой. Мир накренился, звезды позади него размазались по небу.
Я открыл рот, чтобы возразить ему, готовый разразиться словесной бурей, подобающей королю Ночнорожденных, но вместо этого внезапная волна головокружения заставила меня приложиться спиной о каменную стену, едва удержавшись на ногах.
Он поймал меня за плечо.
— Ты хорошо себя чувствуешь?
Нет.
В моих вялых мыслях застыла истина.
Это был не алкоголь и не перенапряжение. Было что-то очень плохое.
Я заставил себя поднять голову и посмотреть на Кейриса, ожидая увидеть на его лице растерянность или беспокойство.
Вместо этого я увидел жалость.
Чувство вины.
— Прости, — сказал он низким голосом. — Я просто не могу вернуться к тому, что было, Райн. Я не могу оставаться с тобой, пока это не произойдет. Я просто… я не могу. Мне нужно выбрать победителя. Ты должен это понять.
Осознание происходящего разгоралось во все более тягучих, одурманенных снадобьями мыслях. В чем признался Кейрис. Сколько выпивки я позволил ему передать мне сегодня вечером, и принял ее без вопросов?
Я даже и не думал о нем.
Об этом чертовом ублюдке.
Я призвал свои крылья, пытаясь взлететь, пытаясь двигаться достаточно быстро, чтобы подготовиться к наступлению, которое, как я знал, должно было произойти. Но мое тело предало меня, как и мой советник.
Я боролся со снадобьями до конца, даже когда зрение потускнело по краям, желудок сводило, а голова раскалывалась. Я боролся с этим, хотя даже не мог уследить за тем, сколько ришанских солдат, моих собственных, проклятых Богиней, солдат — высыпало из темноты, окружая меня, хватая меня. Мне удалось нанести удар по голове, горлу, руке.
Но то, что дал мне Кейрис, истощало мое сознание очень жадно, секунда за секундой.
Я боролся до тех пор, пока физически не мог больше продолжать борьбу.
Пока цепи не обвились вокруг моих запястий.
Я заставил себя поднять голову, чтобы увидеть далекий свет в бальном зале, который теперь был не более чем золотым пятном в моем слабеющем зрении. Я попытался доползти до него.
Но к тому времени мое тело меня подвело.
В другом далеком мире часы прозвенели в зловещем одиночестве, а громовой удар ГОНГА эхом разнесся сквозь кровавую ночь.
Больше я не слышал их звона.