Страница 63 из 124
— Из меня плохой танцор, — снова проворчала я.
Он подошел ближе, его голос понизился.
— Может быть. Но ты прекрасно двигаешься. А со мной ты двигаешься еще лучше. И мне нужно объяснение, почему я только что стоял посреди зала и дрался с тобой.
— Я думала, ты хочешь, чтобы я дралась с тобой на публике. Я думала, что должна быть разъяренной хиаджской пленницей.
— В таком случае, — прошептал он, взяв меня за руку, — просто продолжай ходить с таким лицом, и все будет в порядке.
Его прикосновение было таким нежным в контрасте с грубостью его рук. Теплым — теплее, чем, казалось бы, должно быть прикосновение вампира. Но, впрочем, кожа Райна всегда казалась немного теплее, чем у других.
Все мои первобытные инстинкты при этом прикосновении кричали: «Опасность!»
Но когда он начал двигаться, я двинулась вместе с ним.
Глава
38
Орайя
Оркестр, как это было принято на мероприятиях Ночнорожденных, был усилен магией, музыка была насыщенной, и проникала в каждую щель огромного помещения. Звук был глубоким и богатым, наполняя меня изнутри.
В этот момент музыка нарастала, звуча в такт следующей аранжировке. Это была медленная, волнующая музыка с ритмом, повторяющим биение сердца, звучащей благодаря соблазнительным струнам и ноткам органа. Это был танец, призванный стать поводом для сближения двух тел.
Райн взял меня за руку, а другую свою руку положил на мою поясницу. Я слегка вздрогнула от его прикосновения к моей обнаженной коже, но быстро скрыла это.
Танец был вызовом. Та часть себя, которую я высвобождала в начале каждого испытания Кеджари, вышла наружу, чтобы встретить его.
Я бы продала эту часть себя к чертовой матери.
Райн подхватил меня, и мы сделали первые шаги. Сначала неуклюже — всего на полшага или два отставая от музыки. Но меня удивило, как быстро мы попали в ритм, даже когда наши тела были так близко друг к другу. Шаги, которые казались мне нелепыми и неинтуитивными, когда их подсказывал преподаватель танцев — Кейрис, теперь казались инстинктивными реакциями на каждое движение Райна.
— Видишь? — прошептал он мне на ухо. — Посмотри на это. Ты вполне себе естественно танцуешь.
— Я просто упрямая, — ответила я. — Не люблю отклонять вызов.
Он тихо посмеялся, издав низкий, придыхательный звук.
— Хорошо. Если ты собираешься играть в эту игру, нельзя бросать ее, когда она начинает становиться интересной.
— Я не понимаю, о чем ты говоришь, — сказала я слишком мило.
Райн слегка отступил, поднимая скептическую бровь, в то время как он подбросил меня в вихре, поймал и опустил вниз. Когда я приподняла спину, мурашки пробежали по моему позвоночнику, когда его кончики пальцев следили по контуру моего знака, едва касаясь выпуклости моей груди.
— А? Тогда что это? — шептал он.
Он выпрямился, еще крепче заключив меня в свои объятия. Тепло и размеры его тела обволакивали меня. Ритм музыки начал постепенно ускоряться, имитируя стремительный бег соблазнителя. Может быть, именно благодаря этому ритму и совпадающей каденции наших шагов остальная часть бального зала стала лишь незначительным размытым пятном, окружавшим нас.
Может быть.
Я пожалела, что он не выбрал другую мелодию.
— Мантия была неудобной, — сказала я. — Я решила не надевать ее.
Его губы скривились в усмешке.
— Ты чертовски плохая лгунья, принцесса.
Очередной наклон назад. Я вернулась из наклона злобно, словно нанеся ответный удар. Оказалось, что мы все-таки умеем двигаться вдвоем. Наши шаги совпадали, как клинки, — являясь зеркалом бесчисленных спаррингов.
— Может быть, я устала прятаться, — сказала я.
— Некоторые короли, находясь в моем положении могли бы назвать это угрозой.
Движение становилось все быстрее и быстрее. То, что начиналось медленно и соблазнительно, теперь было бешено бьющимся сердцем за мгновение до поцелуя. Когда он снова притянул меня к себе, я прижалась к нему всем телом, и наши тела боролись за то, чтобы не пропустить следующий шаг друг друга.
Я была физически близка к Райну с момента свадьбы. Больше, чем мне хотелось — каждый раз, когда у нас были тренировки, каждый раз, когда мы летали вместе. И все же именно этот танец, особенно когда я была так одета, показался мне таким… сексуальным. Как в ту ночь, когда мы были вместе, наша плоть боролась за господство, находя мучительное удовольствие в каждом поражении или победе.
И когда он наблюдал за мной сейчас, я чувствовала это так же, как и тогда. Как будто ничто в его многовековом существовании не имело большего значения, чем уверенность в том, что он выжмет из меня все до последней капли удовольствия.
Еще одно вращение. Еще одно сильное падение в его объятия, слишком быстрое, чтобы остановиться, слишком быстрое, чтобы наши носы почти соприкоснулись. Я почувствовала легкую, тихую дрожь в его выдохе и подумала, не от перенапряжения ли это. Почувствовав прикосновение твердой руки к моему животу, я поняла, что это не так.
— Угроза? — сказала я. — Могу поклясться, что тебе понравилось платье.
Наклон назад. На этот раз он наклонился вместе со мной, заставив мое тело выгнуться дугой навстречу его телу.
— Ох, нравится, — прошептал он. — Платье — это некий акт войны. Но ты всегда выглядела чертовски фантастически, будучи вся в крови.
Его губы мимолетно коснулись уголка моей челюсти, когда мы выпрямились. Все мое существо откликнулось на это короткое прикосновение, сознание предельно сжалось до состояния «кожа против кожи».
— Без доспехов в бой не пойдешь, — сказала я. — Это все просто очередное испытание, верно? Такой же бой, как и в Кеджари.
Он усмехнулся, алые глаза сверкнули.
— Чертовски верно. Так кто же враг?
Я рассмеялась, коротко и резко, когда он отправил меня в очередную партию шагов. Наш танец стал порочным, быстрым, как жестокая битва.
— Что смешного? — спросил он.
Я наклонила голову, чтобы прошептать ему на ухо.
— Все — враги. Вот что забавно.
— Я видел, как ты выживала и в худших условиях.
Сила следующего вращения подбросила меня к нему, скорость музыки заставила меня не отставать. Темп был бешеный, изматывающий, но я не собиралась сдаваться.
Его пальцы играли в том небольшом углублении на моей спине, прямо там, где моя кожа соприкасалась с тканью, как будто он пытался остановиться, прежде чем скользнуть под нее. Я могла почувствовать это в напряжении его мышц, которое как я знала нельзя считать результатом только физической нагрузки. Нет, Райн был сильным. Движение для него было легкостью.
А вот сдерживать себя? Это было трудно.
И что самое страшное, я знала, что он чувствует это и во мне. То самое желание, которое он вывел на поверхность моей кожи в ту ночь, когда коснулся моих крыльев, и в ту ночь, когда я попробовала его кровь.
И я знала, что это именно больше всего выводило его из себя, вызывая вожделение в его глазах и раздувание ноздрей.
— Так стоит ли мне бояться? — прошептал он, и улыбка угасла на его губах. — Ты собираешься убить меня, принцесса?
Эхо прошлого. Тень будущего.
Я подумала о предложении Септимуса.
Это было бы так просто — затащить Райна в темный угол этого переполненного зала, поцеловать его, провести рукой между моих ног, дать ему почувствовать мое желание к нему. Я могла бы увести его. Пусть он стянет с меня это платье. Пусть прижмет меня к стене и трахнет меня, пока я буду впиваться зубами в его горло, чтобы заглушить свои крики.
И какой же это будет отвлекающий маневр, когда я воткну клинок, пристегнутый к верхней части моего бедра, в его грудь. Прямо туда, куда я вонзила его в прошлый раз.
Сейчас самое время сделать ход, когда вся мощь клана Ришан собралась здесь, чтобы быть уничтоженной.
Музыка достигла своего крещендо. Я наклонилась поближе, чтобы он мог услышать меня сквозь шум.