Страница 39 из 52
– О, моя прелестная девочка!
Ко Нга поспешила к ней и заключила в крепкие объятья.
– Я так волновалась! Почему ты ушла, никому не сказав? Все страшно беспокоились.
– Извините.
Эсме и мысли не допускала, что кто-нибудь будет о ней беспокоиться, после того как она отвергла предложение Кая.
– Вы же видите, со мной все хорошо, – вымученно улыбнулась она.
– Кай тебя искал, звонил тебе сто раз. Почему не отвечала? – укорила ее Ко Нга.
Эсме аккуратно положила сумочку на обычное место возле кассы и постаралась успокоить дыхание.
– Мне нечего ему сказать.
Ко Нга протестующе замахала руками.
– Как вам понять друг друга, если вы не обсудите все между собой? Объясни ему, в чем дело, и он все исправит.
Хорошо, что за последние два дня она выплакала все слезы – глаза остались сухими.
– Нечего исправлять, Ко. Мы просто не подходим друг другу.
Всем своим видом она излучала такую уверенность, что Ко Нга поняла: спорить бесполезно.
– Ты точно знаешь?
Эсме кивнула.
– Где ты пропадала? Там хотя бы безопасно? Тебе нужны деньги? – Ко Нга хватала ее за плечи и похлопывала по щекам, словно хотела убедиться, что Эсме действительно здесь.
– Спасибо, у меня есть все необходимое. Я сняла квартиру в паре кварталов отсюда, очень хорошую, – с бодрой улыбкой ответила Эсме.
После ее дома во Вьетнаме даже гораздо худшая квартира показалась бы невиданной роскошью.
– Вот ты где!..
Эсме дернулась, как от удара. В дверном проеме стоял Кай, одетый, как обычно, во все черное и все-таки не похожий на себя. Усталый, измученный. И такой красивый, что у нее кольнуло в груди.
Чтобы не смотреть на Кая, она взяла с полки поднос с сахаром и начала раскладывать пакетики в коробочки на столах.
– Здравствуй, Кай.
– Ты не отвечала на звонки.
– Извини.
Эсме держалась из последних сил. Три белых пакетика – обычный сахар, два коричневых – тростниковый, три желтых…
Кай схватил ее за плечи и прижал к себе.
– Я волновался.
Они стояли так целую вечность.
Наверное, надо было его оттолкнуть, но Эсме не приходило в голову ни одной причины, по которой она должна это сделать. В его объятьях было так приятно, уютно и спокойно. Что-то кольнуло в щеку; она провела пальцами по его лицу и подалась назад: что это?
– Ты не побрился…
Он поцеловал ее – точно стрела вонзилась в сердце. Почувствовав, что Эсме потеряла волю к сопротивлению и обмякла, Кай усилил нажим и перешел к более глубоким, жадным поцелуям. У Эсме закружилась голова. Он целовал ее так, как будто встретил вновь после долгой разлуки, как будто страстно влюблен и не может без нее жить. Не ответить на такой поцелуй было выше ее сил.
Ко Нга громко кашлянула. Эсме оторвалась от Кая и шагнула назад, но он не выпускал ее из объятий.
– Куда ты пропала? – спросил он.
– Я сняла квартиру… здесь недалеко.
Кай замер.
– Ты… не будешь жить у меня?
Помедлив секунду, она кивнула.
– Почему бы тебе не остаться? Как раньше. Мы можем не…
Он испустил отчаянный вздох, посмотрел в окно и нахмурился.
– Район не самый благополучный.
Почувствовав в его тоне пренебрежение, Эсме вновь напряглась.
– Мне нравится.
В округе живут небогатые люди, но это не значит, что они плохие. Если честно, они ей больше подходят.
Она уперлась руками в грудь Кая, и он неохотно ее отпустил.
– Здесь правда небезопасно. Согласно статистике, уровень преступности в моем районе значительно ниже. Лучше вернись.
– Не могу, – покачала головой Эсме.
Кай провел рукой по волосам и шагнул у ней.
– До сих пор тебя все устраивало. Почему…
– Ты меня любишь? – тихо спросила Эсме, давая ему шанс все изменить.
Он скрипнул зубами и сжал ее руки.
– Я буду защищать тебя, носить на руках, если у тебя болит нога, и… целовать всегда, как в первый раз. Я буду… работать с тобой во дворе. Если хочешь, найму ландшафтного дизайнера. Отремонтирую дом. Только скажи. Сделаю свадьбу – такую, как ты захочешь: торт, платье, цветы…
– Кай, ты меня любишь? – повторила она громче.
Кай обреченно закрыл глаза. Из него как будто выпустили воздух.
– Нет.
Эсме сморгнула слезы, высвободила руки и продолжила работу. Три розовых пакетика. Три голубых. Надо держаться. Надо держаться.
– Иди. Ты опоздаешь на работу.
Он судорожно вздохнул.
– До свидания.
– Хорошего дня.
Кай потянулся поцеловать ее, и Эсме чуть не сдалась. Она почти почувствовала мягкость его губ, их опьяняющий вкус… однако в последний момент отвернулась, и он, помедлив, отступил.
– Пока, мам. – Кай помахал Ко Нга и побрел к выходу.
Уронив плечи, Эсме сквозь слезы смотрела на серебристый «Порше», выезжающий со стоянки. На нее нахлынула такая печаль, что она сама удивилась, как устояла на ногах. Надо же, какая я сильная. Я справилась.
Из ее жизни ушел еще один мужчина.
В кабинку вошла Ко Нга – с таким видом, точно ее стукнули мешком по голове.
– Не понимаю, что с ним. Ясно, как день – он тебя любит. Почему он так сказал? Не понимаю.
Сахар. Эсме молча положила последний пакетик в черную лакированную коробочку, поставила ее на край стола рядом с соусами и перешла в следующую кабинку. На пакетик упала крупная капля. Она вытерла его о футболку и достала другой, но его постигла судьба предыдущего.
– Ну, ну, успокойся, моя прелестная девочка, – обняла ее Ко Нга.
Эсме не выдержала и разрыдалась. Никакая она не сильная.
– Извините, я больше не ваша прелестная девочка. Я старалась. Но потом я полюбила вашего сына, и я не могу быть с ним, когда он так ко мне относится. Я сломаюсь.
Все люди достойны того, чтобы любить и быть любимыми. Все, даже я.
Ко Нга погладила ее по спине.
– Ты всегда будешь моей прелестной девочкой. Что бы ни случилось.
Эсме обняла ее крепче и вытерла лицо рукавом.
– Мне бы очень хотелось стать вашей невесткой.
Ко Нга потрепала девушку по щеке и посмотрела печальным, мудрым взглядом. Затем, выудив из кармана фартука телефон, отставила подальше и прищурилась на экран. Набрав номер, она включила громкую связь.
Кван взял трубку после нескольких гудков.
– Привет, мам, как дела?
– Ты должен поговорить с братом.
– Это как-то связано с Эсме… Ми? Ты ее нашла?
Ко Нга кивнула, хотя Кван не мог ее видеть.
– Да, она здесь.
– Здорово! Я…
Послышался приглушенный шум на заднем плане; похоже, он прикрыл телефон рукой, чтобы кому-то ответить.
– Послушай, мам, мне надо идти. Я позвоню ему вечером.
– Не вечером, а прямо сейчас, – потребовала Ко Нга. – А если не ответит, поезжай к нему.
– Не могу, я в Нью-Йорке, добиваюсь следующего этапа финанси…
– Немедленно вылетай домой, – перебила сына Ко Нга. – Дело крайне важное. Твой единственный брат нуждается в помощи.
– Еще неизвестно, захочет ли он меня слушать, – тяжело вздохнул Кван.
– Постарайся. Ты за него отвечаешь. Не будь такой сволочью, как твой отец.
– Я приеду, – помолчав, сказал Кван. – А сейчас мне надо идти. Пока, мам.
Ко Нга пробормотала что-то себе под нос и вернула телефон в карман.
Эсме набрала полную горсть пакетиков с сахаром, но замерла, не положив их в коробку.
– Не представляю, что может сделать Ан Кван. По-моему, он очень занят.
Эсме считала, что их с Каем романтические разборки нельзя считать делом первостепенной важности.
– С Кваном надо обращаться построже, – отмахнулась Ко Нга. – Уж я-то знаю. Если на него надавить, он горы свернет, не сомневайся.
– По-моему, он и сам неплохо справляется. У него ведь своя компания? В его возрасте это крупное достижение, – заметила Эсме.
– Звучит красиво, но компания совсем маленькая, не то что у Кая, – пренебрежительно бросила Ко Нга.
У Эсме вновь создалось впечатление, что речь идет о другом Кае. Почему все говорят о нем так, словно он миллионер? Да какая разница! Она вернулась к работе. Занимайся своими делами, до отъезда осталось всего три недели.