Страница 64 из 228
В последнее десятилетие все большее и большее признание получает гипотеза об отсутствии какого-то единого источника происхождения и формирования описываемого стиля. Так, М.П. Грязнов полагает, что его возникновение связано с единым процессом сложения и развития скифо-сибирских культур в степях от Дуная до Китая (1980, с. 57 сл.). А.М. Хазанов и А.И. Шкурко склоняются к мысли, что скифский звериный стиль — это новообразование, как и вся скифская культура и идеология кочевников, в обществе которых развивались процессы классообразования. Не отрицая и не уменьшая роли переднеазиатского искусства в рождении скифского звериного стиля, эти исследователи считают его созданным скифами, как отражение новых потребностей скифского общества (1976, с. 43 сл.).
По-разному подходя к решению вопроса о происхождении скифо-сибирского стиля, исследователи одинаково оценивают экономическую и социальную среду, в которой возникло это искусство, и выявляют прямую связь его с культом военной доблести. Звериный стиль был свойствен воинственным племенам Евразии, находившимся на стадии уже далеко зашедшего разложения родо-племенного строя. Именно воинская среда определяла формирование эстетических принципов скифского искусства, которые проявились не только в выборе сюжетов, но и в стиле изображений. Ведущая роль в создании оригинальных сюжетов и образов этого искусства принадлежала аристократии, связанной с войной. В зверином стиле украшали преимущественно оружие и предметы конского снаряжения, а также ритуальную посуду и костюм. Мотивы хищных животных и птиц или их частей — глаза, когти, лапы, раскрытая пасть — не только имели орнаментальное назначение, но носили еще и сакрально-магический характер. Они как бы усиливали боевые качества оружия и коня, придавали особую силу, смелость, меткость удара, быстроту воинам-всадникам. Предполагают, кроме того, что у скифов животные (притом различные), образы которых представлены в зверином стиле, могли находиться в связи с представлением о божественной благодати. При этом одни и те же животные служили для олицетворения различных божеств. Полисемантичность религиозной стороны звериного стиля могла выступать также в многозначности его функциональной нагрузки (Хазанов А.М., Шкурко А.И., 1976, с. 46).
Искусство звериного стиля, органически связанное с вещами определенного назначения, отличается приспособленностью к формам этих вещей, умением размещать фигуры в пространстве, сочетанием живого реализма со своеобразной стилизацией образов.
На обширной территории распространения скифо-сибирского звериного стиля уже на начальном этапе его существования сложилось несколько групп или областей, отличавшихся друг от друга по ряду признаков. Скифские племена степной части Северного Причерноморья, Крыма, скифы и меоты Северного Кавказа и население лесостепных областей Украины были создателями одной из групп скифо-сибирского звериного стиля. Особенности, отличающие эту группу от остальных, выступают главным образом в употреблении некоторых местных мотивов и особых стилистических приемов, не свойственных другим областям, в сильном влиянии не только переднеазиатского, но и греческого искусства, распространявшемся через соседние города-колонии. Они прослеживаются как в ранний период существования звериного стиля, так и особенно в процессе его развития. О локальных вариантах внутри группы можно говорить для V–III вв. до н. э., когда заметно выступают некоторые своеобразные черты в искусстве племен правобережья и левобережья Среднего Приднепровья, среднего Дона, Кубани, степной части Северного Причерноморья (Шкурко А.И., 1976, 1977). Возникновение локальных вариантов в значительной степени было связано с различными преобладающими в том или ином районе центрами производства, а также с внешними влияниями. Так, на среднем Дону прослеживается воздействие савроматского звериного стиля, а в степи — греческого и фракийского искусства.
В истории искусства скифского звериного стиля наблюдается три основных этапа его развития: 1) вторая половина VII–VI в. до н. э.; 2) V в. до н. э. и 3) IV–III вв. до н. э. Эволюция идет в направлении от достаточно четких, лишь обобщенно трактованных, но реальных образов к их орнаментальной схематизации, тогда как основные мотивы мало меняются с течением времени.
Остановимся коротко на характеристике каждого из трех этапов развития скифского звериного стиля. Еще недавно считалось, что наиболее древние произведения скифского искусства этого стиля относятся ко времени Келермесского и Мельгуновского курганов, а также находок в Зивие, т. е. к рубежу VII–VI вв. до н. э. В настоящее время достаточно хорошо выявлен более древний пласт изделий, относящийся к середине — второй половине VII в. до н. э. Он представлен в ряде мест Предкавказья (Петренко В.Г., 1983, с. 43 сл.; Виноградов В.Б., Дударев С.Л., 1983, с. 49 сл., рис. 1), в погребении на Темир-Горе под Керчью (Яковенко Э.В., 1976б, с. 128 сл.), а также в нескольких погребениях на правобережье среднего Приднепровья (Ильинская В.А., 1975, табл. VII). Это преимущественно столбики для перекрестных ремней с изображением орлиной головы или одного клюва (табл. 35, 24, 25) и фантастического образа барано-птицы или грифо-барана — комбинации головы барана с клювом орла. Последний наиболее ясно выступает на головке из кости, исполненной в круглой скульптуре, найденной в погребении середины — второй половины VII в. до н. э. на Темир-Горе (табл. 38, 6). На поверхности ее имеются дополнительные изображения — две фигурки лося и одна лошади. Сочетание образов лошади и лося с образом барано-птицы указывает на круг солярной символики, хорошо известной на многих предметах раннескифского искусства (Яковенко Э.В., 1976б, с. 129). Изображения орлиной головы или одного клюва, а также фантастического образа грифо-барана или барано-птицы были широко распространены в скифском искусстве конца VII–VI в. до н. э. Из курганов Посулья VI в. до н. э. происходит несколько бронзовых наверший, украшенных головками странных фантастических зверей, сочетающих черты грифона с длинными ушами и морду какого-то тупоносого зверя (табл. 37, 7).
В докелермесское время появился образ свернувшегося в кольцо хищника (табл. 38, 4, 5) и козла с подогнутыми ногами и повернутой назад головой (табл. 39, 21). К предскифской эпохе относятся находки бронзовых псалиев с концами, оформленными в зверином стиле. На одном конце псалия из кургана у хут. Алексеевского изображено конское копыто (Иессен А.А., 1954, рис. 4), оба конца псалия из меотского погребения 39 у хут. Кубанского украшены грифоньими головами (Анфимов Н.В., 1971, с. 175, рис. 4). Изображения копыта травоядных особенно широко распространяются в лесостепи в конце VII–VI вв. до н. э. на костяных псалиях, на одном конце которых голова птицы, барана или коня, а на втором — копыто (табл. 39, 2, 9).
Наиболее яркие образцы звериного стиля, относящиеся к первому этапу, происходят из Мельгуновского и Келермесских курганов. Они выполнены в золоте и представлены изображениями галопирующего оленя на выступах ножен мечей, остальные части которых украшены в стиле переднеазиатского искусства. Такие же фигурки оленей повторены 25 раза на пластине — обивке горита или колчана из Келермесского кургана (см. ниже). Вертикальные края этой пластины снабжены бордюром из ряда одинаковых фигурок хищника, вероятно, пантеры. Этот же хищник в такой же позе представлен массивной золотой бляхой из Келермеса, служившей украшением щита. Лапы и хвост пантеры заняты воспроизведениями свернувшегося хищника. Известны также изображении стоящего и как бы присевшего на корточки хищного зверя кошачьей породы (табл. 39, 23). Из копытных животных наиболее распространенными в искусстве первого этапа были фигурки галопирующего оленя (табл. 38, 7; 39, 5), лося или лосихи. В одних случаях последние переданы в позе, близкой к галопирующему оленю, в других лось передан с повернутой назад головой (табл. 39, 4, 10).