Страница 173 из 228
Больше всего традиционных черт сохранили украшения. В бронзовых спиралях-накосниках, височных кольцах (табл. 102, Б, 29–30), бронзовых и железных фибулах (табл. 102, Б, 40–41), бронзовых поясах (табл. 102, Б, 50) и поясных пряжках (табл. 102, Б, 43, 45), гривнах (табл. 102, Б, 10), булавках (табл. 102, Б, 1–3), бронзовых пронизях с зооморфными головками (табл. 102, Б, 26), ножных браслетах (табл. 102, Б, 20) еще хорошо различимы раннекобанские черты. Много традиционного и в сакральных бронзовых украшениях Казбегского клада VI–V вв. до н. э. (табл. 106, А, 11, 13, 15). Оригинальны оселки с бронзовыми цепочками (табл. 106, А, 6).
Но с VI в. до н. э. в материальной культуре центрального варианта отмечен ряд совершенно новых типов украшений. Это бронзовые булавки с фигурными гвоздевидными навершиями (табл. 106, А, 7), серьги биконической формы и кольцевидные с подвеской (табл. 106, А, 8; 102, Б, 35), бронзовые выпуклые круглые бляхи с петлей на обратной стороне, украшенные спиралями (табл. 102, Б, 6), или ажурные прорезные (табл. 102, Б, 7); оригинальные поясные пряжки (табл. 102, Б, 42, 46). Примечательны бронзовые зооморфные пряжки и бляхи, в которых отчетливо видно слияние черт кавказского и степного звериного стиля (табл. 106, А, 10, 19).
Со второй половины VII в. до н. э. заметные перемены происходят и в керамике центрального варианта, особенно на северном склоне Кавказа. Лепные сосуды приобрели жесткие геометризированные очертания (Абрамова М.П., 1974, с. 199). Этот стиль (так называемый кавказский гальштат — по Ф. Гончару) особенно пышно расцвел на рубеже VII–VI вв. до н. э. и в начале VI в. до н. э. Корчаги, мелкие кувшины, миски подвергались тщательному лощению и сплошь покрывались сложным геометрическим орнаментом (табл. 104, A-I, 1–3, 7, 9-10). На некоторых сосудах нанесены нарядные зооморфные и антропоморфные изображения (табл. 104, A-I, 7). Истоки этого стиля не ясны, но интерпретация, несомненно, местная. Локальную разновидность представляли грубые сосуды цилиндрической формы с выступающей закраиной дна (табл. 104, A-I, 5), обнаруженные в Кобанском могильнике. В контактной зоне с восточной группой имели место сосуды, близкие восточнокобанским (табл. 104, A-I, 4).
Примерно с V в. до н. э. началось огрубление керамики, с которым связано появление к концу периода больших грушевидной формы корчаг вытянутых пропорций без орнамента (табл. 104, А-I, 8) и небрежно сформованных кувшинов без ручек (табл. 104, A-I, 6). В южнокавказских позднекобанских памятниках (Тли, Стырфаз) весьма ощутимо сказалось влияние закавказских керамических производственных центров раннеантичного времени (Техов Б.В., 1980а, с. 46; Сланов А.Х., 1978б, с. 12).
Менее заметное место принадлежит металлической посуде. Как пережиток встречались еще бронзовые кружки. В погребениях Кобанского и Тлийского могильников изредка встречены бронзовые чаши. В орнаменте этих чаш прослеживается явное влияние ахеменидского искусства (табл. 105, А-I, 1–2).
Памятники западного варианта кобанской культуры второй половины VII–IV в. до н. э. обнаружены в основном в прежних границах. Лишь северная граница варианта в отличие от первого этапа менее определенна. Сплошное распространение могильников кобанского типа середины I тысячелетия до н. э. четко фиксируется по правобережью среднего течения р. Кумы, слегка захватывая левый берег в районе г. Минеральные Воды и селения Новозаведенного. Севернее, на территории Ставропольской возвышенности, имелись отдельные памятники несомненно кобанской культуры (грунтовые могильники на горе Голубинка, близ селения Пелагиада, а у г. Буденновска — могильник и поселение оседлого типа). Но в целом картина заметно осложнена наличием здесь же (г. Ставрополь, хут. Красное Знамя, Обильное, Новозаведенное) курганных групп и культовых сооружений, которые интерпретируются как принадлежащие кочевнической культуре скифов VII и начала VI в. до н. э. (Иессен А.А., 1954, с. 119; Виноградов В.Б., 1972; Петренко В.Г., 1983, с. 44). Следует подчеркнуть тем не менее, что в материальной культуре вышеуказанных памятников выступают и некоторые черты местной позднекобанской культуры (Иессен А.А., 1940, с. 49; Козенкова В.И., 1981б, с. 31–32).
Наиболее известные памятники западного варианта конца VII–V в. до н. э. следующие: Заюковский, Гижгидский, Хабазский, Каменномостский на Малке, Этокский, Кисловодский, Белореченский 1, Султангорский 3, Клинярский, Березовский, Каррасский, Минераловодский, Кызылкалинский, Тамгацикский, Исправненский, Уллубаганалы 2 на р. Эшкакон, могильники бассейна р. Теберды и курганные группы близ селений Учкекен, Дружба, Таллык и Карабашево. Из поселений следует упомянуть Хабазское, Этокское, Перкальское, Провальское, Тамгацикское, Кисловодское и Зольский карьер. Керамика кобанского типа происходит из разрушенных курганов у г. Георгиевска и станицы Марьинской.
Погребальные сооружения западного варианта скифского периода еще более разнообразны, чем в ареале центральной группы. Наряду с традиционными каменными ящиками (табл. 106, Б, 2, 4) значительно возросло число простых грунтовых могил без каменного или какого-либо другого оформления (табл. 106, Б, 1), а также ям с булыжной обкладкой и каменной наброской сверху (табл. 106, Б, 3). Впервые зафиксированы сложные конструкции типа каменных оградок с несколькими погребальными камерами внутри и отмостками из плоских плит вокруг них (табл. 106, Б, 5). Сложные каменные гробницы под курганной насыпью отмечены как в предгорных (селение Учкекен), так и в высокогорных районах (селение Карабашево). В отдельных могильниках зафиксировано сочетание разнотипных сооружений.
В погребальном обычае по-прежнему оставались характерными индивидуальные, реже — парные трупоположения. Как исключение представлены погребения с трупосожжениями (Карабашево). Покойники погребались в скорченной позе, в большинстве могильников на левом (для женщин) или на правом (для мужчин) боку. Изредка в могильниках встречались не типичные для региона вытянутые погребения, ориентированные головой на запад. Как и на раннем этапе, ориентировка в каждом могильнике своя, но в целом наметилась тенденция к увеличению погребений с западной ориентировкой покойников. Локальную особенность ритуала представлял обычай помещения в могилу строго стандартного набора посуды: корчаги, миски, кружки, иногда вместо последней ставился круглодонный кубок.
Сохранился обычай положения в могилу заупокойной пищи и осыпания погребенного горячими углями. В ряде случаев имели место захоронения вместе с погребенным верхового коня (Каменномостское, Зольская, Учкекен, Султан-гора 3, Уллубаганалы 2).
В материальной культуре западного варианта позднего периода наряду с общими для всей этой эпохи чертами в конском снаряжении (табл. 103, Б, 5, 10), оружии (табл. 101, Б, 3, 11, 33), доспехе (табл. 101, Б, 22–24) имелись локальные особенности. В области вооружения это выражалось в длительном бытовании таких исконных форм, как бронзовые наконечники стрел — площики (табл. 101, Б, 19), кинжалы кавказских типов, но уже выполненные в железе (табл. 106, Б, 24–25), бронзово-железных клевцов, близких уральским (табл. 106, Б, 26) и железных втульчатых трехгранных наконечников стрел раннемеотского типа (табл. 106, Б, 22–23). В конском снаряжении — в бытовании особых форм зооморфных подвесок в виде конских головок (табл. 106, Б, 20) и конусовидных гладких колокольчиков (табл. 103, Б, 17). Уникальна находка бронзового навершия булавы из Подкумского могильника, повторявшего форму более ранних наверший из оленьего рога (табл. 106, Б, 28).
Украшения представлены бронзовыми булавками со стержневидными навершиями и цепочками (табл. 106, Б, 8), с навершиями в виде двух птиц и петли (табл. 102, Б, 3), бронзовыми и сурьмяными височными подвесками (табл. 106, Б, 15–16), бронзовыми узкими и спиральными браслетами (табл. 102, Б, 17–18), бляшками, бронзовыми перстнями со спиральными щитками (табл. 102, Б, 27). Близки центральнокобанским бронзовые цилиндрические ажурные подвески с петелькой (табл. 102, Б, 24) и привески в виде головок животных (табл. 102, Б, 13). Много мелких бронзовых цепочек, бляшек, привесок и пронизей ожерелья (табл. 106, Б, 13, 14, 17–19; 102, Б, 5, 12, 21–22, 39). Уникальна бронзовая копоушка с изображением двух птичек (табл. 102, Б, 4).