Вооружение савроматов

Второй короткий акинак этого типа найден случайно у с. Средняя Липовка Кузнецкого уезда Саратовской губернии (ГИМ, № 30384/414; рис. 1, 3). Он отличается от первого меча более длинной рукояткой и соответственно большей длиной навершия. Вдоль клинка с обеих сторон имеется продольное, треугольное в сечении ребро, что отличает этот меч от аналогичных скифских акинаков Северного Причерноморья, хотя продольные треугольные ребра иногда встречаются и на ранних приднепровских мечах иного типа[33]. На сибирских кинжалах подобные ребра встречаются очень часто. Однако ближе всего по форме перекрестья и ребру на лезвии липовский кинжал стоит к мечу VI в. до н. э. из могильника у г. Минеральные Воды[34]. Оба савроматских меча, имеющие все ранние признаки скифских акинаков, могут быть датированы VI в. до н. э.

2. На территории древней Сарматии мне известно 12 мечей и кинжалов с брусковидным навершием и бабочковидным перекрестьем.

Среди них наиболее архаичен обломок меча, найденный на бугре Стеньки Разина у с. Лапоть близ Камышина (Саратовский музей, № 600; рис. 1, 4)[35]. От него сохранилась литая бронзовая рукоятка с брусковидным навершием и четким бабочковидным перекрестьем. В прорезь перекрестья был вставлен конец железного клинка, лишь незначительная часть которого цела. Клинок вверху заканчивался плоским стержнем, заполнявшим продольную прорезь рукоятки. Таким образом, плоская рукоятка по бокам была ограничена валиками. В верхней части железной основы рукоятки было пробито прямоугольное отверстие, причем выбитый кусок железа с одной стороны загнут вдоль рукоятки. Длина рукоятки с перекрестьем 11 см.

Подобное сочетание бронзовой рукоятки и железного клинка известно на мечах эпохи перехода от бронзового века к железному (VIII–VII вв. до н. э.) с Кавказа[36] и из Приднепровья (в памятниках чернолесского этапа)[37], хотя последние отличаются от описываемого по форме рукояти. Вероятно, интересующий нас меч относится ко времени не позже второй половины VII в. до н. э.

Рукоятки с боковыми валиками широко распространены среди ранних скифских акинаков с брусковидным навершием в Северном Причерноморье и на Кавказе. Правда, здесь очень редко встречаются рукоятки с продольной прорезью. Известные мне мечи с прорезью из Приднепровья отличаются от камышинского тем, что они имеют поперечные перекладины[38]. Перекрестье камышинского меча по форме очень близко перекрестьям железных акинаков из могильников у г. Минеральные Воды, Нестеровского[39] и Карасского могильника на Чеснокгоре близ Пятигорска (каменный ящик VIII)[40]. Последний датируется А.И. Мелюковой VII — началом VI в. до н. э.[41] Такое же перекрестье имеет меч из кургана 401 у с. Журовки[42]. Он датирован А.И. Мелюковой концом VI — первой половиной V в. до н. э.

Прорезные рукоятки, приближающиеся по форме к рукоятке камышинского меча, типичны для сибирских (минусинских) бронзовых и железных кинжалов[43]. Среди последних часто встречаются экземпляры с близким бабочковидным перекрестьем[44]. Такие же перекрестья мы встречаем на кинжалах Северного Казахстана[45]. Они же известны на железных мечах ананьинской культуры Урала и Прикамья[46]. Однако в целом камышинский меч стоит ближе всего к северочерноморским и кавказским мечам скифского типа, так как железный стержень, заполняющий прорезь рукоятки описываемого меча, делает ее сплошной, как у скифских мечей, а остальные детали рукоятки весьма характерны для ранних скифских акинаков.

Особенно интересна одна деталь. В верхней части рукоятки камышинского акинака с внутренних сторон валиков имеются небольшие выступы, образовавшиеся, вероятно, в результате неудачной отливки петли (рис. 1, 4). Эта неудача вызвала необходимость несколько ниже пробить отверстие, которое бы заменило петлю. Подобные петли или шишечки имеются на ручках под навершием у ряда наиболее архаических мечей Скифии и Кавказа[47].

Совершенно тождественные бронзовые рукоятки мечей, средняя часть которых заполнена железной полосой, известны в могильнике Кумбулта на Северном Кавказе (собрание П.С. Уваровой)[48]. Это наталкивает на мысль, — не кавказского ли происхождения камышинский меч?

Камышинский меч хорошо разъясняет первоначальное назначение боковых валиков у скифских акинаков. Они служили, прежде всего, для того, чтобы придать большую прочность рукоятке.

К той же группе ранних скифских акинаков относится железный акинак с обломанным клинком из Юловской волости Вольского уезда (Саратовский музей, № 603; рис. 1, 5). Длина сохранившейся части 20,3 см. Его рукоятка имеет три продольных валика. Тождественную рукоятку мы видим на железном мече VI в. до н. э. из долины р. Сукко Черноморского округа[49], акинаках из Казаровского могильника[50] и из кургана у деревень Дарьевки и Васильковой Киевской области[51]. Такое же перекрестье имеется у приднепровских акинаков с брусковидным навершием из Роменского уезда[52] и из кургана 425 у с. Кулешовка Пирятинского уезда Полтавской губернии (раскопки Н.Е. Бранденбурга, ГЭ), который датируется А.И. Мелюковой рубежом VI–V вв. до н. э.[53] Следовательно, Вольский акинак может быть датирован VI в. до н. э.

Близкие, хотя и не тождественные формы, имеются среди сибирских кинжалов с тройным валиком на рукоятке[54]. В целом подобная форма кинжалов и коротких мечей характерна для Скифии и Кавказа раннего скифского времени (VII–V вв. до н. э.).

Железный меч из кургана 5 у слободы Владимировской Острогожского уезда Воронежской губернии (раскопки В.Н. Тевяшова 1900 г.)[55] имеет узкую плоскую рукоятку с брусковидным навершием и постепенно суживающийся к острию треугольный клинок. Его перекрестье сохранилось плохо, но, очевидно, оно было бабочковидным (рис. 1,6). Длина меча около 46 см. Мечи подобной формы, для которых характерна нерасчлененная рукоятка и треугольный клинок, появляются в Северном Причерноморье и на Северном Кавказе с конца VI в. и особенно типичны для V в. до н. э.[56] Владимировский меч может быть отнесен ко времени не позднее V в. до н. э.

Меч из кургана 4 у с. Норка[57] имеет широкую плоскую рукоятку с брусковидным навершием и узким, вероятно, бабочковидным перекрестьем (ГИМ, № 35218; рис. 1, 7). Его длина 36 см. Кинжалы и короткие мечи этой формы встречаются на обширной территории Евразии, включая и Западную Сибирь. Среди них особенно близки железные мечи из некоторых погребений Лугового могильника Чечено-Ингушской АССР (раскопки Е.И. Крупнова 1956 г.)[58]. Эти погребения относятся к VI–V вв. до н. э. По комплексу стрел (рис. 14, В) савроматское погребение из Норки датируется тем же временем, а точнее, концом VI в. до н. э.

33

Случайная находка у с. Сухино Каневского уезда (дар Яржимбовского, 1896, ГЭ, Дн. 1932, 76/1); меч из кургана 425 у с. Кулешовка Пирятинского уезда Полтавской губернии (раскопки Н.Е. Бранденбурга).

34

Егоров Н.М. Могильник скифского времени близ г. Минеральные Воды. КСИИМК, 58, стр. 58, рис. 20, 1а.

35

Зайковский Б.В. Археологические разведки в окрестностях слободки Даниловки Камышинского уезда Саратовской губернии. Тр. СУАК, вып. 30. Саратов, 1913, стр. 216, рис. IX на стр. 224, стр. 228.

36

МАК, вып. VIII. М., 1900, табл. XCV, 3, 4.

37

Teреножкин А.И. Культура предскифского времени в среднем Поднепровье (Чернолесский этап). Сб. «Вопросы скифо-сарматской археологии», М., 1954, стр. 103, рис. 11.

38

Меч из коллекции Е.А. Зноско-Боровского (ДП, вып. III, табл. LV, В); Ginters, taf. 12, с; меч из с. Сухино Каневского уезда (дар Яржимбовского, 1896, ГЭ).

39

Крупнов Е.И. Археологические работы в Грозненской области. КСИИМК, XX, 1946, стр. 69, рис. 33, 15 (на рисунке перекрестье перевернуто); Егоров Н.М. Указ. соч., стр. 58, рис. 20, 1а.

40

МРЗ, стр. 127; ГИМ, № 2022.

41

Мелюкова А.И. Вооружение…, стр. 165.

42

ИАК, вып. 14, 1905 стр. 62, рис. 10; Ginters, s. 46, taf. 21, b.

43

Tallgren A.M. Collection Tovostine. Helsingfors, 1917, pl. III, 9; Martin F.R. L’âge du bronze au Musée de Minousinsk. Stockholm, 1893 (далее — Martin), pl. 23, 4; pl. 24, 6; Ginters, taf. 36, g, n.

44

Martin, pl. 24, 7; pl. 23, 3, 4, 6; pl. 22, 4–6, 10, 11; Tallgren A.M. Collection Tovostine, p. 10, fig. 6; pl. III, 2–6; pl. XII, 4.

45

Грязнов М.П. Северный Казахстан в эпоху ранних кочевников, стр. 12, рис. 3, 2, 3.

46

Збруева А.В. История населения…, стр. 100, табл. XXI, 10, 11.

47

Придик Е. Мельгуновский клад 1763 года. МАР, № 31. СПб., 1911, табл. I; Егоров Н.М. Указ. соч., стр. 58, рис. 20, 1а; Пиотровский Б.Б. Ванское царство (Урарту). М., 1959. табл. LIII; его же, Город бога Тейшебы (Кармир-Блур). СА, 1959, № 2, стр. 177, рис. 6.

48

МАК, вып. VIII, табл. XCV, 3, 4.

49

Находка крестьян в 1928 г. (дар А.И. Кузнецова, ГИМ, № 67423).

50

Курган 27, раскопки Е.А. Зноско-Боровского, Киевский исторический музей, № 12717/Б, 1905, 78/1.

51

Смела, т. II, табл. XV, 7; Ginters, taf. 12, d.

52

ДП, вып. II, табл. II, 53; Ginters, s. 26, taf. 11, a.

53

Мелюкова А.И. Вооружение…, стр. 164.

54

Martin, pl. 21, 5; pl. 22, 10–12; pl. 24, 5; Tallgren A.M. Collection Tovostine, pl. XII, 2; Merhart G. Bronzezeit am Yenissei. Wien, 1926, s. 40, taf. IV–V, 13.

55

Тевяшов В.Н. Отчет о раскопках в Острогожском уезде в 1900–1901 годах. Тр. ВУАК, вып. I. Воронеж, 1902, стр. 93-112, табл. III.

56

Тр. XII АС, т. I, стр. 686, рис. 131; ДП, вып. II, табл. II, 53; Гайдукевич В.Ф. Раскопки Мирмекия в 1935–1938 гг. МИА, № 25, 1952, стр. 215, рис. 140; Крупнов Е.И. Новые данные по археологии Северного Кавказа. СА, 1958, № 3, стр. 102, рис. 6, 1, 2.

57

Rau P. Die Gräber der frühen Eisenzeit im Unteren Wolgagebiet. Pokrowsk, 1929 (далее — Rau), s. 84.

58

Крупнов Е.И. Новые данные…, стр. 102, рис. 6, 1–3.