Страница 59 из 149
Агубековское поселение располагалось в районе г. Нальчика, на правом берегу протока, на холмообразной возвышенности, ограниченной оврагом (Кричевский Е.Ю., Круглов А.П., 1941, с. 51). Культурный слой его достигал 0,4–0,6 м и был насыщен керамикой, каменными и обсидиановыми орудиями, кусками стен легких плетеных хижин и др. Планировка поселка и особенности хозяйственно-бытовых построек (форма, размеры и т. д.) не установлены.
Комплекс каменных орудий поселения включает терки, крупные экземпляры которых (22–25×10-14 см) служили, вероятно, зернотерками, терочники, песты, округлые в сечении и почти цилиндрической формы полированные топоры, долотца, точильные камни и дисковидные орудия с округлым отверстием в центре (Кричевский Е.Ю., Круглов А.П., 1941, рис. 6–7, табл. II–III). Большинство орудий сделано из кремня и обсидиана местного происхождения. Это, прежде всего, разнообразные скребки, обработанные сколами или мягкой ретушью, с округлым рабочим краем, дисковидной формы (Кричевский Е.Ю., Круглов А.П., 1941, с. 55). Имеются проколки и острия из кремневых пластинок. Выделяется группа орудий из кремневых и обсидиановых отщепов и пластин с небольшими выемками по краю (Кричевский Е.Ю., Круглов А.П., 1941, с. 58, рис. 5, 14, 15). Найдено немало ножевидных пластин, обработанных по краю ретушью; некоторые из них использовались, возможно, как вкладыши серпов (Кричевский Е.Ю., Круглов А.П., 1941, с. 51–59, рис. 5, 16, 17 и др.). Обнаружены также кремневый наконечник стрелы вытянутой треугольной формы с выемкой в основании и обломки каменной булавы (Кричевский Е.Ю., Круглов А.П., 1941, с. 56, рис. 4, 13, с. 60, табл. II, 1).
Итак, орудия Агубековского поселения не отличаются в общем от соответствующего инвентаря закавказских памятников. Кремневые и обсидиановые изделия Агубекова в технико-морфологическом отношении ближе инвентарю древнейших памятников Дагестана, особенно Гинчинского поселения (Гаджиев М.Г., 1978б, с. 27–29), что, по мнению отдельных исследователей, позволяет говорить о связи Агубекова с древнейшими оседлыми поселениями Северо-Восточного Кавказа (Гаджиев М.Г., 1978б, с. 29). Следует подчеркнуть здесь и типологическую близость кремневых и обсидиановых изделий Агубековского поселения орудиям, представленным на поселениях раннебронзового века Северного Кавказа — майкопской культуры.
На Агубековском поселении найдено более 1000 обломков глиняных сосудов. Посуда довольно однообразна. Она изготовлена из глины низкого качества с примесями чешуек слюды и зерен кварца, отличается грубой лепкой и слабым обжигом. Цвет сосудов преимущественно желтоватый с красноватым или сероватым оттенком (Кричевский Е.Ю., Круглов А.П., 1941, с. 53). Целых форм нет. Установлено, что почти все сосуды были плоскодонными. Найден лишь один фрагмент миниатюрной круглодонной чашечки (Кричевский Е.Ю., Круглов А.П., 1941, с. 53, рис. 3, 2). Выделяются горшки с несколько расширяющимся краем и сосуды с резко отогнутым наружу венчиком (Кричевский Е.Ю., Круглов А.П., 1941, с. 54). Некоторые горшочки имели ручки в виде просверленных ушек (Кричевский Е.Ю., Круглов А.П., 1941, с. 55, рис. 3, 5, 6). Орнамент на керамике отсутствует. Исключение составляет один черепок, украшенный горизонтально расположенным выступом (Кричевский Е.Ю., Круглов А.П., 1941, с. 55, рис. 3, 4). Мы видим, что керамика Агубековского поселения отличается от глиняной посуды энеолитических памятников Закавказья, Северо-Восточного Кавказа и Кавказского Причерноморья. Это свидетельствует о том, что культура позднего неолита и энеолита Центрального Предкавказья имела локальные особенности. В какой-то степени доказательством тому служит и обломок найденной в Агубекове глиняной антропоморфной статуэтки, довольно стилизованной. Сохранившаяся ее часть изображает плоскую овальную головку, моделированную одним защипом, на высокой шее, с девятью дырочками по краям (Кричевский Е.Ю., Круглов А.П., 1941, с. 55, рис. 3, 1). Эта фигурка не похожа на глиняную антропоморфную скульптуру раннеземледельческих поселений Закавказья, описанную выше. Таким образом, Агубековское поселение доказывает существование в Центральном Предкавказье в эпоху позднего неолита и энеолита локальной оседлой культуры, базировавшейся, вероятно, на земледелии и скотоводстве.
Нальчикский могильник также дает некоторое представление о характере культуры, в частности погребального обряда, населения данной области Кавказа в изучаемую эпоху. Могильник площадью около 300 кв. м находился на территории г. Нальчика, имел плоскую и низкую (до 0,67 м) насыпь и содержал 147 погребений. Они располагались в супесчанистом слое, а некоторые — в подстилающих его галечных отложениях (Круглов А.П., Пиотровский Б.Б., Подгаецкий Г.В., 1941, с. 69). В центре могильника открыты скопления костяков, а на периферии костяки распределялись относительно равномерно, будучи отделены друг от друга. Количество костяков в отдельных группах колебалось от пяти до восьми. По-видимому, каждая семейная или семейно-родовая ячейка имела здесь свой участок для погребения сородичей. Часть погребений находилась под каменной кладкой.
Погребения совершены, как правило, в скорченном положении на правом (30) или левом (27) боку и ориентированы по осям восток-запад, север-юг или юго-запад — северо-восток. В 12 случаях погребения произведены на спине с подогнутыми ногами, в пяти — на груди, также с подогнутыми ногами (Круглов А.П., Пиотровский Б.Б., Подгаецкий Г.В., 1941, с. 104). Большинство женских захоронений совершено на левом боку, а мужских — на правом. Из 27 детских погребений четыре сопутствовали захоронениям взрослых. Отмечены случаи парных и коллективных захоронений. Большинство костяков имело следы окрашенности красной краской. Наиболее сильно окрашенными оказались погребения, ориентированные по оси восток — запад. Такая ориентировка присуща большинству погребений, причем, как выяснилось, древнейшим в могильнике. Почти все погребения, ориентированные с севера на юг, относятся к позднему времени. Ранним погребениям в отличие от поздних свойственна сравнительно слабая скорченность. Таким образом, погребальные комплексы памятника образуют две разновременные группы. Первую и основную группу составляют древнейшие погребения могильника, относящиеся к энеолиту, а вторую — захоронения, датирующиеся временем около середины II тысячелетия до н. э.
Остановимся на инвентаре древнейших захоронений могильника. Подавляющее их большинство не имело инвентаря. Одним из немногих захоронений с инвентарем является женское погребение 86. Здесь найдены разнообразные предметы: большое количество мелких белых бус цилиндрической формы (табл. LI, 13–17); обломок венчика глиняного сосуда; медное, согнутое из тонкой проволоки колечко (лежало у черепа, на костях правой кисти); два каменных браслета (по одному на каждой руке); 30 целых и 17 обломков просверленных клыков оленя и резцов быка — подвесок (табл. LI, 5-11, 18–23); цилиндрическая пронизь (табл. LI, 4); две подвески из обломков каменных браслетов; черная каменная (возможно, из гишера) бочонкообразная уплощенная бусина; обломок кремневой пластины. Из чего были сделаны мелкие цилиндрические бусины — стекловидной пасты, глины или камня — неясно (Круглов А.П., Пиотровский Б.Б., Подгаецкий Г.В., 1941, с. 120). Такие же предметы встречены и в других погребениях, содержавших инвентарь. Исключение составляет погребение 92, где найдено кремневое орудие в виде ножевидной пластины с ретушью по краям и на конце (Круглов А.П., Пиотровский Б.Б., Подгаецкий Г.В., 1941, с. 102, рис. 56). Отметим для примера, что в погребении 41 обнаружены 33 каменные бусины (бочонковидные, круглые и цилиндрические). Большинство их — мраморные, есть также бусы из змеевика и одна из гишера (Круглов А.П., Пиотровский Б.Б., Подгаецкий Г.В., 1941, с. 81). Погребение 8 сопровождали подвески из зубов козы (или овцы), оленя, лисы и кошки, костяные кольца, круглые плоские каменные бусины и просверленные раковины (Круглов А.П., Пиотровский Б.Б., Подгаецкий Г.В., 1941, с. 70, 74, рис. 8). В погребениях 46 и 83 и близ погребений 54 и 55 найдены каменные браслеты.