В чужой голове

– Потому что Павла Викторовича нельзя ругать, – взял Алекса за руку, сжал его ладонь. – Он накажет нас, если мы будем его обзывать.

– Саша, – Алекс посмотрел мне в глаза, его голос дрожал. – Он что-то с нами сделал.

– С чего ты взял? – я рассмеялся и проверил последний ключ, который не подошел. Мы пошли дальше. – Может, я и не хочу его как-то обзывать, а ты не можешь ничего придумать, но мы же только что по нему прошлись. У нас есть другие проблемы.

– Кстати, интересно, когда нас снова навестят? – смена настроения у Алекса как всегда молниеносная: он снова весело улыбался и спешил к очередной двери.

Сколько их всего? Сколько мы прошли? Зевнул и прислонился к стене. Отдохнуть не помешало бы. Сполз по стене не пол.

– Ты чего? – Алекс подбежал и присел на корточки. – Там, кстати, все двери заперты, кроме нашей клетки.

– Устал, – вяло произнес и закрыл глаза. – Немного посижу и пойдем, хорошо?

– У нас нет на это времени: в любой момент либо тот мужик сюда приползет, если жив еще, либо директор твой припрется. Саш? – Алекс потряс меня за плечо, но сидеть с закрытыми глазами было очень приятно. Всего пять минут.

Глава 27

Мне казалось, что прошло всего несколько минут, но, когда Алекс закричал в ухо, разбудив, я почувствовал, как затекли шея и спина.

– Живо вставай и прячься! – мальчишка увидел, что я проснулся и схватил за руки, потянул наверх.

– Сейчас-сейчас, – ноги с трудом сгибались, колени хрустнули, пока вставал. Алекс мельтешил перед глазами. – Что такое?

– Нам нужно проверить оставшиеся двери, – мальчишка хмуро на меня посмотрел и пошел вперед. – Или ты хочешь тут умереть от голода?

– То есть ты просто решил оглушить меня? – пошел за Алексом: он, видно, уже проверил все двери, так что оставалось поработать открывашкой.

– То есть тебе нормально здесь спать? Совсем крыша поехала?

– Слушай, нас схватили и чем-то накачали, мы неизвестно где и не можем отсюда выйти, я только что возможно убил человека, которому промыли мозги! – я пытался не повышать голос, но не получалось. – Возможно, моя сестра и люди, кормившие и одевавшие нас с детства врали нам! – руки задрожали, сжал ладони в кулак. – У меня в голове – каша из чужих воспоминаний. Я не понимаю, как работают мои силы! – воздух в легких неожиданно закончился.

Глубоко вдохнул и посмотрел на Алекса, который стоял и смотрел на меня с непривычно-болезненным выражением лица. Поймав мой взгляд, он подошел и обнял, медленно и мягко похлопывая по спине.

– Так что да, – сказал я устало. – Мне нормально здесь спать.

– Давай хотя бы на койке, м? – Алекс улыбнулся и прижался ближе. – Вставать с хрустом не круто.

– Ладно, – кивнул и отстранился. – Можем по пути проверить двери.

– Хорошо. Тут только закрытые и остались. – Алекс повел меня к ближайшей двери.

Он косился на меня, но ничего не спрашивал. Я чувствовал себя динамитной шашкой с подожженным фитилем – сил сдерживаться и не разнести все вокруг почти не было и с каждым вопросом они все уменьшались. Надо было поскорее выбираться и выпить таблетки – они всегда помогали прийти в себя. Что же в них такое было? Вроде, Элис как-то рассказывала, но я не... А когда мы вообще познакомились?

– Саша? – обеспокоенный голос Алекса вернул меня в реальность: нам осталось проверить три двери. – Что с тобой?

– Скажи, Элис ведь наша сестра, так?

– Ну, твоя, если быть точным, а что?

– Родная?

– Дааа... – Алекс склонил голову вправо, почти касаясь ухом плеча, потом резко поднял ее обратно. – Или нет? Да, точно, нет.

– Откуда ты знаешь? – я уставился на мальчишку, который продолжил разминать шею поворотами влево-вправо и наклонами. – И зачем ты это делаешь?

– Лучше думается, – Алекс пожал плечами. – Потому что помню, как она встречала нас в аэропорту, когда мы улетали, но до этого я ее не видел.

– Тогда почему мы называем ее сестрой?

– Ты у меня спрашиваешь? – мальчишка усмехнулся, но почти сразу посерьезнел. – Послушай, это прекрасно, что ты задаешься такими важными вопросами самоопределения, самопознания и прочей сложной фигни, но давай не сейчас – в любой момент может явиться неадекватный директор и устроить нам очередную промывку мозгов.

Алекс со своими отросшими волосами, насупившийся как недовольный хомяк, достающий макушкой мне до подбородка, показался таким серьезным, взрослым, забавным, что я не удержался и рассмеялся. И продолжил смеяться, пока дверь, которую мы проверяли, не открылась одним из ключей.

Комната оказалась маленькой: у стены слева стояли стол, на котором лежал наполненный чем-то пакет, и два стула, справа в дальнем углу – серый шкаф до потолка с одной дверцей. В пакете были контейнеры с едой, целлофановый пакет с несколькими кусками хлеба и запечатанная бутылка с минералкой.

– Ты же не будешь это есть? – Алекс поймал мой жадный взгляд, остановившийся на контейнере с кусочками мяса.

– Ты про что? – я потянулся к пакету с хлебом.

– Там может быть яд или снотворное. Или галлюциноген.

– Если нам придется бежать или драться, то лучше бы у нас были на это силы. Так что я рискну, – я достал из пакета хлеб и с наслаждением откусил.

Он был кислым и чуть горьким. Вкусным. Медленно прожевал, проглотил. Открыл бутылку, сделал глоток. Вода была газированной, тоже чуть солоноватой. И внезапно пришло осознание, что я сделал. Перерезал сухожилия человеку. Он мог истечь кровью и умереть. Возможно, он пытался подняться по лестнице, но не смог. Может, пытался доползти до одной из открытых дверей, но умер. Надо было проверить. Алекс что-то крикнул, но я поспешил к лестнице.

– Да стой ты! – мальчишка схватил меня за руку и дернул на себя. Голова закружилась, пришлось облокотиться на стену. – Чем ты ему сейчас поможешь? Ноги перебинтуешь? Своему похитителю? – Алекс нервно засмеялся. – Очнись! Если он умер, то у тебя на одно препятствие к свободе меньше. Ты сам так подумал, разве нет? Сейчас надо найти способ выбраться или набраться сил. У нас нет времени заботиться о нем.

– Но он же был одурманен, – я хмуро посмотрел на Алекса. – Вдруг он делал это не по своей воле?

– А ты по своей воле его порезал, – мальчишка хмыкнул. – Знаешь, ты поздновато спохватился: если он жив, то потерпит пока мы не найдем выход, а если умер, то ты зря потратишь время и силы. Поиграть в рыцаря можно и на свободе. Так что давай сначала все проверим и найдем способ выбраться, а потом уже подумаем о том мужике, ладно?

– Нет, – я глубоко вдохнул и пошел к лестнице, опираясь на стену.

– И что ты будешь делать, если он мертв? – Алекс раздраженно шел впереди. Наконец, его волосы сменили цвет. На рыжий. Его веселили мои страх и нерешительность? Гаденыш.

– Вернусь и продолжу искать способ выбраться.

– А если жив?

– Перевяжу ноги и продолжу искать способ выбраться.

– Мистер Найтингейл, как это мило, – Алекс наигранно всплеснул руками и широко распахнул глаза.

Ответить на еще одну издевку помешал лежащий впереди мужчина. Он пытался ползти в нашу сторону, но, видимо, сил не осталось. Я подошел ближе. Лысая голову вздернулась, но у лежащего не было сил даже перевернуться.

– Помочь? – присел рядом с ним на корточки. Мужчина повернул голову и равнодушно посмотрел на меня. – Если ты ничего не скажешь, то я не пойму, что мне сделать.

– Ты в курсе, что это выгляди как издевательство? – Алекс усмехнулся и уселся по другую сторону от мужчины, который продолжал молча смотреть на меня.

На полу были следы крови, но, проверив его ноги, я увидел, что они больше не кровоточили.

– Даже порезать насмерть не смог, – Алекс грустно вздохнул. – Слабак.

– Ой, заткнись. Пошли тряпки искать, – я медленно встал и пошел обратно.

– Хочешь попробовать задушить?

– Не смешно и банально. Ноги ему перевяжем на всякий случай.

– Опять же, поздно ты спохватился, конечно. Но пошли. Заодно еще поешь. Хотя, возможно, не стоит: на голодный желудок ты соображаешь лучше.