Страница 6 из 10
В 1950 году в Сибири был урожайный год. Хлеба стало в достатке и всех других продуктов, а с большим урожаем хлеба в 1952 году и вовсе была снята проблема питания. Еще при жизни Сталина была проведена амнистия. Выпущенные из тюрем уголовники, почему то летом далеко не разъезжались, в основном оседали в радиусе 300-500 км. Однажды летним утром часов в 5, когда еще семья спала при открытых окнах. В окно влез такой молодец, что-то хотел взять со стола, отец вскочил с кровати и за ним, а тот оказывается уже взял наш велосипед (приобретенный еще до войны) в сенях. Кстати, дома в деревне Пучково, в отличие от Ночки, на замок не запирались. Парень укатил на нашем велосипеде, который нам вернули из милиции района через 3 дня. Где-то парень еще что-то украл, и его там поймали. Оказывается, парень был выпущен по амнистии из омской тюрьмы за 2 дня до кражи у нас, чем ему понравилось Пучково, что он за 2 дня переместился на 80 км от Омска. Уже урожай 1950 года девать было некуда, так как элеваторы европейской части СССР еще не были восстановлены, и много зерна осталось в колхозе на хранении. Зерном были забиты все зерновые амбары колхоза, а на чердак нашей школы колхоз засыпал на зимнее хранение овес толщиной полметра, как его использовали зимой на корм скоту или по весне на посев точно сказать не могу. Но вот следующим летом мама стала сетовать, что наши куры перестали нестись, и стала их щупать каждый день. Вроде с утра у нее есть яйцо, но в гнездах нашего курятника яиц было меньше или совсем не было, и тогда я провел поисковую работу и выявил, что все наши курочки по лестнице с торца школы поднимались на чердак. Там клюют овес и там, в овсе несут яйца и даже высиживают цыплят. Яиц я набрал штук 100-2 ведра, остатки овса собрали. Щель в двери чердака заколотили и тем самым спасли потомство цыплят, которые недели через 3 появились в нашем курятнике.
Начались постоянные показы кинопередвижкой фильмов в колхозном клубе. Красиво оформленные елки были в нашей школе с большими подарками от колхоза. Отец поставил елку для нас в квартире. Начиная с 4 го класса, я прочел книги из обоих книжных шкафов из нашей школьной библиотеки-учительской. Но, то были сказки, рассказы и повести для детей младших классов. В Маргенау я записался в библиотеку сельского совета и много читал. Однажды одолел 700 страничную книгу литовского писателя «Правда кузнеца Игнотаса» и понял как много зла в мире и что не всегда, а чаще редко справедливость держит верх над злом.
Осенью 1952 года из 12 мальчиков и девочек из деревни Пучково, которые посещали семилетку в селе Маргенау 4 человека. я и 3немца, один из них из Поволжья пошли в 8 класс десятилетки в совхозе «Боевой» . Два Иоганна и один Абрам мой друг, с которым мы часто играли в шахматы, ухаживали за его кроликами. Частое посещение мной его дома, повидимому, основано было моими походами к ним к колодцу с хорошей водой.
С радостью вспоминаю 3 года обучения в школе Маргенау. Это пешеходные 5-ти км прогулки в школу и обратно, весной и осенью, когда выходили порой за 2 часа, чтобы осенью поклевать дички в посадках (такие маленькие яблочки сладкие и вкусные), весной покататься на плотах, сбитых из шпал в кюветах вдоль железнодорожного полотна. Вдоль полотна мы шли весной и осенью параллельно, а зимой, когда наметало сугробы мы шли по ж.д. полотну навстречу поездам на паровозной тяге. При приближении поездов переходили на другой путь. Был случай, осенью на крутом спуске за нашим участком произошло крушение поезда, и на другой день школа наполнилась, спичками, горохом, засыпавшем все полы в школе, т.к. только ленивый не пулял горох из стеклянных трубочек подобранных на месте крушения. Все это богатство принесли ученики со станции Кухарево идущие мимо места крушения. Мы и все кому не лень из школьников, потому что вагоны раскидало метров на 50 от рельсов и из них высыпалось это добро в 1 км от школы. На большой перемене директор школы немец на одной ноге, ведущий ботанику, построил всех в линейку. Всем ребятам приказали вывернуть карманы и высыпать на пол их содержимое, пол подмели и все «орднунг» восстановился. Какая тишина стояла на уроках немецкого языка, которые вел Иван Иванович Нейфельд родной брат Петра Ивановича, работающего в школе Пучково. Зимой, когда в школе Маргенау отключали свет. Вместо какого-нибудь урока нам давали урок немецкого языка, и Иван Иванович, которому было 80 лет, рассказывал нам о его походах в Альпы, где ему однажды пришлось спускаться на штанах, порвавшихся о камни, а также о музыке и литературе европейских народов. На одной ноге с костылями бывший летчик вел нам географию СССР, рассказывал о городе Моршанске, интригуя нас, начинающих многих курить махорку, там производимую. О городе Сухуми, где он лежал в госпитале, о диковинных для нас фруктах мандаринах, винограде, апельсинах и главное о синем море Черном, в которое он был влюблен. Один из велико возрастных, а учились с нами с 5 по 7 класс и 18 летние ребята, которые в войну не учились, а работали в колхозе, называли географа «Сильвестром». Свежую струю внесли в нашу повседневную учебу две молодые учительницы, пришедшие к нам в 7 классе, одна по математике Валентина Ивановна, другая по географии зарубежных стран, худая и согнутая несколько вперед Галина Ивановна. Мне неплохо давалась математика, а по географии на экзамене Галина Ивановна сказала, что если бы можно было ставить оценку, 12 она бы поставила ее мне. Весной где-то в мае к Валентине Ивановне в гости приехал брат в гости, он окончил летное училище и уезжал к месту службы. Несколько дней он играл с Галиной Ивановной в волейбол, на просохшей площадке. Он уехал, а зимой Галина Ивановна родила дочку. Поскольку они кончили педучилище, то уже учась в автодорожном институте. Через 3 года я встретил в Омске на улице Валентину Ивановну, которая повышала квалификацию в пединституте на 2х годичных курсах. Она по-прежнему была мила, как и 3 года назад, да так, что один из велико возрастных в 7 классе начал объясняться ей в любви прямо на уроке математики. После окончания семилетки был вечер, где нам вручили свидетельство об окончании, были танцы, мороженное. Семилетка закончилась сведениями о водородной бомбе, письмах о Егове, фильме Тарзане, который нам крутили в школе. нося круги киноленты из клуба Маргенау по частям раньше, чем жителям Маргенау, физкультуре на лыжах. Однажды на школьных соревнованиях. Я на дистанции, не дождавшись второго дыхания, потерял сознание. Запомнилась школа в Маргенау походами в нее в сильные морозы, бураны и метели, когда дорогу переметали метровые сугробы. Мы редко не ходили в школу по причине плохой погоды. В дожди у нас не было зонтиков, в снега или морозы у нас не было тулупчиков или кожаных курток. В телогрейках ватных или детских пальто на ватине, а то больше пошитых из сукна отцовских шинелей мы прошли за 3 года с 5 по 7 класс-7500 км за 750 дней. Иногда в самые холода и сильные бураны приезжал вечером за нашими 4-мя девчонками бригадир на санях-розвальнях запряженных парой лошадей. Но это было за 750 дней раз 10.По весне 1951 года плохо убранный мощный урожай зерновых 1950 года породил огромные стада мышей. Которых мы по дороге в школу били палками и неизестно когда еще до войны попавший на дорогу от шоссе Омск-Исилькуль кирпичный пресс мы использовали в качестве гильотины для мышей, отлавливая их в мешок. Десятками кидали в приемное окно пресса для глины и вращали приводное колесо – маховик раздавался «пух» В чьем изощренном садистском мозгу родилась идея, не помню. Нас идущих в школу ребят было 8 человек.
В общем, в мое детское понимание вошло знание, что можно работая внимательно, аккуратно и не ленясь, иметь более полную материальную и духовно жизнь, нежели покрытую канвой пьянства, песен и драк в русской деревне Ночка. Да и в соседних русских деревнях с Пучково. А для этого нужно не ленясь и не отрываясь на перекуры и пьянки, работать. Кстати все мои одноклассники немцы не курили, кроме русского сына молоканщицы. Вино впервые я попробовал из оставшихся каплей в винных бутылках, которые остались после приезда гостей. Вино не показалось мне никак, а вот бражка, которой отец нам изготовил на Новый 1953 год, мне понравилась. Она была сладкая, с изюмом и слегка от нее закружилась голова. В пионеры я вступил в 3 классе. А во втором классе весной я сильно заболел воспалением легких, и отец отвез меня в детскую лечебницу в Омск из Исилькуля. Приехав в Омск, отец долго оформлял разрешение в облздраве на место в здравнице и купил мне 2 жаренных пирожка. Я их не ел по причине высокой температуры 40 градусов. А попав в здравницу и приняв первый раз в жизни, купание в ванне эмалированной я уснул в чистой постели с накрахмаленными простынями, Проснулся я на другой день поздно от луча солнца. На моей тумбочке лежали два этих жаренных пирожка, по тем временам вкусная и редкая пища. Меня показали врачу, вкусно и сытно накормили в столовой здравницы. Однажды в воскресенье. уже было тепло и сухо. мы после обеда отдыхали во дворе здравницы. Вдруг к нашему двору подъехала машина, оттуда вышли двое мужчин и женщина с ребенком лет 9 на руках, у которого треснувший череп. Они быстро прошли в корпус. Что было дальше неизвестно, но сказали, что ребенок перебегал дорогу от отца к матери, которая успела перейти дорогу перед идущими машинами, а отец с ребенком неуспели Мальчик вырвал руку от руки отца и попал под машину. Отсюда следует важный вывод детей, как и всякое важное дело нельзя пускать на самотек.